На первые или самостоятельные роли он не годился. «Бертье был чрезвычайно деятельный человек, – писал Наполеон, – но он был нерешительного характера и не имел способности командовать войсками!» И в то же время никто не мог заменить его на посту начальника штаба. Эта должность была очень сложной, поскольку многие наполеоновские маршалы испытывали друг к другу неприязнь и никто из них не хотел сражаться под командованием другого. Поэтому Бертье выступал еще и в качестве третейского судьи соперников. Хотя другие военачальники Наполеона и не очень жаловали Бертье, но его талант и недюжинные дипломатические способности уважали. Со временем сам Бертье посчитал, что пришел момент подчеркнуть свое превосходство над остальными маршалами. Он завел себе некое подобие двора, стал весьма сух и велеречив. Слава и почести, власть и богатство портят людей. Так было, так есть и так будет!

Когда в 1796 г. молодой, но уже хорошо зарекомендовавший себя генерал Бонапарт приехал в Ниццу, чтобы принять командование над Итальянской армией, его сопровождало трое военачальников: Мармон, наш герой и Мюрат. Всем им суждено было стать маршалами Франции.

В самом начале Итальянской кампании Бертье пришлось заниматься не только штабной работой. В битве у Лоди он на личном примере воодушевлял солдат во время штурма моста. В знаменитом сражении у Риволи помимо исполнения штабных обязанностей Бертье командовал центром французской армии и дрался с упорством. В наши дни совершенно немыслимо, чтобы начальник штаба вступал с противником в рукопашную, но Бертье участвовал тогда почти в каждой битве, с саблей в руке соревнуясь в храбрости с Ланном и прочими – каждый из них хотел первым пробиться через огневую завесу. И все же к концу кампании 1796 г. Бертье доказал, что в первую очередь он является выдающимся начальником штаба.

После мирного договора в Леобене Наполеон направил Бертье в Рим. И тут выяснилось, что наш генштабист не прочь погреть руки, используя вымогательства и грабежи. В Париж полетел такой ворох жалоб, что вскоре правительство отозвало Бертье на родину. Присланный ему на смену Массена показал всем, где раки зимуют. То, что творил этот генерал, было уму непостижимо.

И. Б. Хёхле. Маршал Бертье встречает австрийскую принцессу Марию Луизу. 1810 г.

Как в Италии, так и в Египетской экспедиции 1798–1799 гг. Бертье являлся правой рукой Бонапарта. Поход был тяжелым, и еще тяжелее оказался климат Египта. Даже крепкое здоровье Бертье стало давать сбои. После «битвы у пирамид», где Бертье принял активное участие, оно ухудшилось настолько, что перед походом в Сирию он обратился к главнокомандующему с просьбой отправить его во Францию. Поговаривали, что истинной причиной стремления Бертье в Европу была любовная связь с мадам Висконти и желание ее увидеть, даже бросив армию в трудную минуту. Однако Бонапарт не верил злым языкам и, считая ухудшение здоровья своего начальника штаба результатом сильного переутомления, дал согласие на отъезд. Прощаясь, Бонапарт холодно заявил, что жалобы Бертье настолько претят ему, что он просто счастлив отказаться от его услуг. Кроме того, Наполеон заметил, что, хотя некоторые частные лица могут приходить в отчаяние, он, главнокомандующий, совершенно убежден в успешном исходе кампании и намерен пройти через Синайскую пустыню, затем по берегу Палестины, через Малую Азию и вплоть до самой Франции по сухопутью. Более того, он может даже основать новую Восточную империю и никогда больше не возвращаться в Европу.

Бертье ломал руки. Было ясно, что ему предстоит принять «решение жизни». Если он уедет, то Наполеон вскоре найдет и обучит нового начальника штаба, а если новый фаворит сумеет прорвать блокаду и пробиться во Францию, то он, Бертье, утратит какие-либо шансы заслужить репутацию одного из величайших начальников штаба своего века. Верх взяла служебная привязанность Бертье к корсиканцу, и он бросил паспорт наземь. Наполеон тотчас же обнял его, и они вместе принялись разрабатывать план марша на Яффу.

Бертье был одним из тех, кого Бонапарт взял с собой, ретируясь из Египта. Наш либерал поддержал Бонапарта во время государственного переворота 18 брюмера. Когда Наполеон захватил власть и стал первым консулом Французской республики, Бертье был назначен на пост военного министра, где проявил таланты организатора: все административные службы тотчас были реорганизованы, крепости на границе пополнены новыми гарнизонами, армия снабжена провиантом, денежным довольствием и резервами.

Бонапарт всячески ублажал своего главного генштабиста: зная его «болезненное отношение» к купюрам, преподносил ему крупные денежные подарки, которые, правда, тут же переходили в нежные ручки мадам Висконти. Однажды первый консул подарил Бертье великолепный алмаз стоимостью несколько десятков тысяч франков. «Возьмите его; мы часто играем по крупному: приберегите его до того времени, пока он не понадобится», – произнес Бонапарт. Через несколько часов этот алмаз уже искрился на очаровательной головке возлюбленной Бертье.

В кампании 1800 г. Наполеон вновь назначил Бертье начальником штаба армии. Мало кто знает, что идея перехода через Сен-Бернар на самом деле исходила от Бертье и впервые была им предложена еще в 1795 г. Поэтому в течение двух месяцев он был поглощен исполнением собственного плана. Как потом выяснилось, не все в нем было столь идеально, как казалось на бумаге, и под Маренго Бонапарт попал в весьма сложную ситуацию во многом по вине своего главного «расчетчика» маршрутов Бертье.

После Маренго Бертье оказывается с дипломатической миссией в Мадриде, где весьма умело действует на благо наполеоновской Франции. Но уже в октябре 1800 г. он снова в Париже, поскольку больше нужен Наполеону как военный министр.

В числе первых 18 генералов, получивших маршальский жезл, оказался и Александр Бертье. Помимо этого он был удостоен звания сенатора, главного офицера двора и главного егеря (ловчего) империи.

В 1804 г., готовясь к десанту на Британские острова, Наполеон совместно с Бертье работал над созданием огромнейшего Булонского лагеря. В этом трудном деле маршал проявляет потрясающую энергию, работоспособность, весь свой богатый опыт и талант. Много времени занимала реорганизация армии, вооружения и снаряжения. Он постоянно то один, то вместе с императором выезжал на смотры армейских корпусов, дислоцировавшихся в лагере. Маршал не упускал из виду гарнизоны, расположенные во Франции, Италии, Бельгии, Голландии. Казалось, что он никогда не уставал и никогда не спал.