Незнакомец бросился вперед, ударил ногой и выбил ствол из руки Сергея. Пистолет описал в воздухе дугу, ударился в стену и шмякнулся за кресло. Парень врезал Краснову кулаком в челюсть, но тот увернулся и ответил ударом на удар. Саданул противнику ногой в пах. Парень согнулся, а затем устремился к выходу. Но Краснов встал у него на пути, размахнулся и долбанул кулаком в лицо. Попал точно в лоб, пальцы хрустнули и заболели. Досталось и незнакомцу. Он пошатнулся, крутанулся вокруг своей оси и съездил Сергею кулаком в ухо. Теперь дрогнул сыщик. Он по инерции отлетел к шкафу, чуть не свалил его, но удержался на ногах. Придя в себя, кинулся к улепетывающему незнакомцу. Толкнул его в бок, прижал к стене, схватил за кисть и начал заламывать руку за спину. Взломщик отчаянно сопротивлялся.

Противники вцепились друг в друга, толкались и пыхтели, перехватывали захваты, стараясь вырваться. Но силы были примерно равные, парни тренированные, и возня ни к чему не приводила. Только изматывала.

Сергей перехватил незнакомца за запястье и заметил большую яркую наколку у того на предплечье. Разноцветный огненный дракон пожирал красавицу, а она кричала, звала на помощь, простирала руки к небу.

Краснов толкнул противника, и тот отлетел к противоположной стене. Потом с ходу врезал ему лбом в бровь, и взломщик упал на диван. На голове его по-прежнему была маска, но Сергей видел, как кровь заливает ему глаз, как набухает ткань. Протянув руку, он хотел сорвать маску, но парень сильно пнул его ногой в живот. Сыщик отлетел в угол, а незнакомец вскочил и врезал ему локтем в челюсть, так что из глаз полетели искры. Краснов не успел схватить рвущегося за дверь беглеца, а только ногой сделал подсечку. Тот споткнулся и упал в прихожей. Сергей кинулся к креслу, просунул под него руку, нащупал пистолет и схватил его. Тем временем парень успел встать и отворить входную дверь.

Сыщик выскочил в прихожую, но незнакомца уже след простыл. Сергей рванулся на лестничную клетку, стремительно выбежал во двор, но противник бежал быстро, юркнул в кусты и был таков.

— Сукин сын, — хрипел сыщик. — Ушел!

Он вспомнил, как днем самолично улепетывал от оперативников, мчался по палисадниками и подворотням. Представил, как злились и матерились его преследователи.

Сергей вернулся в офис, без опаски включил свет и воочию увидел последствия произведенного милиционерами обыска. Разгром был повсюду. Он не стал медлить, забрал камеру, прихватил сумку, телевизор, с трудом вытащил все на лестничную клетку, закрыл офис на ключ и спустился к машине. Погрузив все в салон, сел за руль и уехал.

Дорога его успокоила. Восстановив силы, он решил позвонить Тане, узнать, как у нее дела. То обстоятельство, что телефон могут прослушать, его не пугало. Он вынул трубку, набрал номер и стал ждать. Было два часа ночи, но Сергей был уверен, что Таня не спит. И не ошибся — в трубке раздался ее приятный спокойный голос.

— Да.

— Привет, это я.

— А, привет! — обрадовалась Таня. — Как дела, куда ты пропал?

— Дела как сажа бела. Что нового у тебя?

— В милицию почему-то вызывали, расспрашивали про тебя, про наш офис, про твою загадочную посетительницу, как ее там, не знаю.

— И что?

— Ничего. Я сказала, что она приходила, но по фотографии ее опознать не смогла. В лицо-то я ее не видела.

— Она была в очках и шляпке, — добавил Сергей.

— Вот-вот.

— Не спишь?

— Лежу, но одной не спится. Приезжай, согрей, приголубь, — Таня сделала заманчивое предложение.

— Не сегодня, — отказался Краснов, а сам почему-то подумал о сексе с Танечкой. — Ну, расскажи, как прошла неделя? — попросил он.

И она начала щебетать, как птичка, сообщать о звонках, делах, о том, как ее допрашивал в МУРе Алексей Фомин — приятель Краснова.

Опасность, необычная обстановка, новые партнеры усиливают половое влечение, и Сергею вдруг бешено захотелось Таню. Он вспомнил ее упругие груди, крутые бедра, упругую попку и обольстительные нежные губы. И невольно припомнил Анну, ее алчный, жаждущий удовлетворения взор, томное дыхание, трепещущие от прикосновения пальцев плечи, вздрагивающий при поцелуе живот и полный страсти призыв: «Возьми меня». Вспомнил, что из этого всего вышло. Свой утренний арест, унизительное препровождение к машине, на глазах десятков соседей, свое лицо на пленке после выстрела в Германа Фрейна, драки и погони, которым, казалось, не будет конца. Воспоминания охладили пыл некогда беззаботного и страстного Краснова и заставили его задуматься. Встреча с Таней обещала быть прекрасной, но могла окончиться для него трагически, даже если бы проходила не у нее дома, а в машине. И он пересилил себя, решил не рисковать.

Как порой бывает важно уметь отказать женщине, несмотря на ее полный любви и нежности взгляд, на ее жаркое дыхание, волнующее прикосновение, несмотря на возбуждение, пронизывающее все тело.

— Ну так как? — повторила Таня. — Приезжай!

— Нет, милая, не сегодня. Есть неотложные дела, и мне хотелось бы их завершить.

— Ну, тогда спокойной ночи, — грустно вздохнула девушка.

— Спокойной ночи. В понедельник, когда придешь в офис, не пугайся, там немного намусорили, — намекнул сыщик. — Прибери, ладно?

— Хорошо, — удивилась Таня. Обычно шефа никогда не интересовала уборка помещения.

Сергей выключил трубку и повернул к дому. Он правильно сделал, что не стал встречаться с Таней, так как ее телефон прослушивали и их разговор записали на пленку. Если бы он приехал, его обязательно попробовали бы арестовать.

Пока Краснов с приключениями наведывался в свой офис, Алексей и Михаил сели в служебную «Волгу» и помчались за город, где в большом красивом доме проживала Амалия Фрейн — родная сестра Германа. Дом этот ей купил брат, и она жила там в компании двух собак и трех кошек. У нее было много подруг — таких же, как и она, престарелых дам, они вместе коротали вечера в просторных комнатах. Амалия была одинокой, не имеющей ни мужа, ни детей. Брат открыл ей счет в швейцарском банке, и она жила на проценты без забот и хлопот. Доход позволял ей обеспечивать и подруг, шумной компанией они занимались разведением цветов, сплетнями, а вечерами — игрой в карты на интерес.

Еще Амалия часто путешествовала. Объездила весь мир, а чтобы не было скучно, брала с собой в поездки собак с кошечками и, конечно, двух самых близких закадычных подружек Розу и Веру. Они же следили за порядком в доме на правах домработниц и ухаживали за хозяйкой.

Смерть Германа — единственного в этой жизни родного человека — выбила ее из колеи. Она, мгновенно постарев, превратилась из бодрой, радующейся жизни шестидесятипятилетней дамы в унылую старуху. Горе бьет сильнее боли, особенно если оно затрагивает самое дорогое — любимого человека.

Она все время плакала, принимала успокоительные, но легче не становилось. Подруги были рядом, утешали как могли, однако для Амалии жизнь будто остановилась.