На шум обернулись все, даже рубщики оторвались от своего занятия и посмотрели, кто же там появился. На этот раз к Косте направились семеро. Четвёрка – маг с помощников и два поджигателя, и три всадников из ударного эскадрона. Первые стали забирать вправо, вторые поскакали налево. Видимо, решили ударить с двух сторон.

– Второй, по большому отряду – огонь! Первый, по маленькому отряду с дистанции сорок метров – огонь!

Голем с хватательной конечность торопливо направился к магу и его охране. Стрелять ему было нечем, но зато у него на поясе висели пять разновеликих кувалд. Самая большая, пудовая с бронзовой ручкой, что увеличивало её вес почти вдвое, по своим возможностям была сравнима с фугасной бомбой.

«Самовар» или Первый (Костя решил дать названия големам для удобства) дождался, когда до всадников будет сорок метров, и открыл частую стрельбу. Перед лошадьми стали вспыхивать пятна света, показывая места попаданий по магическому щиту. Все трое были защищены амулетами, что очень сильно снижало эффективность стрельбы.

Сам Костя встал на телегу, взял бронзовый молоток с матерчатой лентой, и стал его раскручивать. Оборот, второй, третий… ещё один, ещё.

Первый амулет отключился в восьми метрах от голема, что тут же привело к смерти владельца. Каменным голышом ему разбило голову, только кровавые брызги полетели веером! Второго сшиб Костя. Килограммовый молоток с усиливающими чарами на огромной скорости попал в магический щит и пролетел сквозь него, даже не заметив. Затем ударил лошадь в шею, пробил кожу, позвонки и плоть, вылетел с обратной стороны и выбил всадника из седла.

Третий противник успел добраться до голема и ударить того копьём. Гранёное жало наконечника скользнуло по толстой грудной пластине и ушло в сторону, угодив в плечевой сустав левой конечности, той, что с буром. От удара копьё переломилось, всадник чуть не вылетел из седла. Голем пошатнулся и неожиданно для Кости рухнул на телегу. Парень едва увернулся от этой горы металла.

Противник отбросил обломок копья в сторону и взял длинный меч. При этом широко улыбнулся и посмотрел на Костю. А когда землянин вынул кинжал и замахнулся тем, то даже издал смешок.

– Держи, юморист!

С этими словами кинжал полетел в противника. Всадник наклонился, дёрнул лошадь за повод, заставляя ту присесть на задние ноги и вздёрнуть голову, прикрывая своего хозяина. Клинок вошёл под нижнюю челюсть животного. От удара лошадь осела на зад и почти сразу свалилась на бок, придавив седока. Пока тот не очухался, Костя взял с обломков телеги ещё один молоток и в два прыжка оказался рядом с врагом. Тот при падении потерял своё меч, наполовину оказался под лошадью и выбраться из-мёртвой туши не мог. Увидев Костю с молотком, он зло ощерился:

– Быдло, тебя колесуют, если хоть прикоснёшься ко мне! Лошадьми разорвут на части! Положат в железную бочку и медленно поджарят! Да ты…

Хрясь!

Молоток по самую рукоятку вошёл в переносицу, обдав брызгами Костю. Человек дёрнулся и затих. Костя только поднялся с колена, и тут земля дала ему чувствительный пинок, сбив с ног. Посмотрев сторону Второго и мага с охранниками, Костя понял, что произошло.

Голем вышел на дистанцию броска, раскрутил кувалду и метнул ту в противников. Глазомер подвёл, и метательный снаряд рухнул в пяти метрах от группы всадников. Но и этого хватило. Кувалда проделала полутораметровую дыру в земле с шириной воронки метров пять. На ногах не удержался никто. Мало того, и лошадей, и людей оглушило ударом и падением.

– Второй! Дави людей!

Всё, в ту сторону Костя больше смотрел. Знал, что через пять секунд голем встанет, через десять окажется рядом с врагами, через пятнадцать от тех останется кучки переломанных костей и рваного мяса.

От подземного толчка вновь свалился Первый. Вставал он гораздо дольше Второго. Если бы враги не находились под воздействием шока от быстрой расправы землянина над их товарищами, то имели все шансы посчитаться с ним.

Пока же нападающие стояли и решали, что делать, Костя успел перезарядить – досыпать голышей в «бочонок» Первого, подозвать Второго, закончившего отбивать чечётку на чужих головах и сделать несколько шагов по направлению к деревне. Одновременно с этим на стенах показались десятки деревенских. У многих в руках были луки, другие держали камни и чурбаки. Всё это добро полетело в противников. Рубщики ворот полегли первыми и в полном составе. Ещё двое всадников со стрелами в телах упали под копыта лошадей. Надрывно заржали раненые животные.

Оставшиеся в живых враги развернули лошадей и, оставив своих раненых и спешенных, под которыми убило скакунов, рванули прочь. Напоследок успели дать залп из луков в сторону Кости с големами. Жиденький, но такой эффективный! Одна стрела ударила в левый бок, наткнулась на ребро и наискось резанула по животу до самого паха. Вторая прилетела в левое плечо, проткнув мышцу над ключицей, едва не угодив в артерию. Перед глазами у Кости закружили хоровод разноцветные огоньки и спустя несколько секунд он потерял сознание.

Проснулся, именно проснулся Костя от петушиного ора почти над ухом. Голова была тяжёлая, соображалось с трудом. Открыл глаза, уставился в потолок над головою – гладко оструганные доски, некрашеные.

«Да где я?», – пронеслась мысль в голове.

Лежит на кровати, на пуховой перине, со всех сторон окружён занавеской. Слева сквозь материю падают солнечные лучи, тянет лёгким сквозняком.

– Ах ты, негодник! А ну, пошёл прочь! – раздался сердитый женский голос, послышался глухой шлепок, недовольное куриное клохтание. – Ну, я этому Пертору покажу! Говорила же: смотри за птицей, не подпускай к дому!

Костя стало так интересно, что он потянулся к занавеске. И только сейчас заметил, что левая рука забинтована от шеи до локтя и примотана к телу. Повязки обнаружились и на животе.

– Вот же… – негромко ругнулся Костя, вспомнив недавний бой. Если жив и перевязан, лежит в постели, то нападающих прогнали.

Тут послышался негромкий топот рядом, скрипнули половицы, послышалось чьё-то дыхание. Через секунду занавеска была отброшена в сторону. На кости с интересом уставились два лицо – старика с бородою «я-ля Мерлин» и женское лет сорока.

– От, я ж сказала, что пришёл в себя. Это всё из-за твово мальца, где Пертор бродит? Почему за птицей не смотрит?

– Цыц, балаболка, – негромко прикрикнул на разговорившуюся женщину старик, потом обратился к Косте. – Самочувствие как? Болит шо?

– Вроде бы нет, – осторожно ответил землянин и прислушался к своим ощущениям. – Точно нет.

– Вот и славненько, – обрадовался старик и помог Косте сесть на кровать. – Нук-с, повязки снимем, посмотрим, как усё зажило.

Через пять минут полоски материи были сняты, скручены в жгуты и отложены в сторону. Примечательно было то, что на каждой ране прямо на коже под бинтами лежали по две стеклянной пластинки размером со спичечный коробок. С магическими рунами и почти с исчерпанным зарядом.