Девушка смотрела на меня во все глаза. Что-то мне подсказывало, что если не я, то она будет следующей. Я незаметно поманила ее к себе рукой. Она вздрогнула и подошла поближе.

Имир распинался по поводу наказаний, которые могут пасть на полководца и Лотарингию за причинение ущерба ему и его семье. Но я не слушала. Не теряя зрительного контакта с девушкой, я подманивала ее все ближе.

Я видела, как громкие слова Имира делают только хуже, посчитала количество вооруженных людей в зале: пятеро, в коридоре, если память не изменяет, еще трое. Основная масса солдат пьяна от победы. Мозг работал очень быстро. В тот момент я не жалела о связи с Валерио. Он дал мне сил и ловкости, только благодаря им я смогу решиться на то, что задумала. Когда девушка оказалась рядом, я переложила ей младенца на руки.

— Держи крепко! — коротко бросила я и, вытащив кинжал, метнула его в обнаженную задницу офицера. Его вопль был коротким: я подскочила следом, вытащила кинжал из тела, перерезала ему горло, метнула кинжал в подбегающего солдата, ударила локтем в горло навалившегося на меня второго офицера, потом развернулась и дала ему в пах. Краем глаза я видела, как Имир, прижав спиной девушку с ребенком к стене, сражается с полководцем. С четвертым я скрестила мечи, сильным резким ударом послала его меч в сторону и вниз, ударила клинком его в лицо, брызги крови окропили мне одежду. Я совершенно ни о чем больше не думала. Мое тело работало как идеальная машина. Я наносила удары, обезоруживала, убивала, ломала кости, перебрасывала через себя нападающих. Моей целью был сам полководец. Когда я добралась до него, то, приставив ему к горлу меч, положила конец кровавой сече. Вместе с ним я развернулась к выходу из зала: вбежали еще семеро солдат.

— Не советую подходить ближе.

Имир помог мне, окутав заложника золотистой сетью по рукам.

— Приготовьте лошадей. Мы везем вашего командира на прогулку.

Пока мы шли по коридору, Имир прикрывал меня сзади, девушка с ребенком шла между нами.

— Ты, — я кивнула одному из офицеров, — снимай плащ.

Тот помедлил, но послушался. Имир накрыл плащом девушку. Мы вышли на улицу. Пять чудесных скакунов ждали нас. Имир посадил девушку с ребенком, потом помог посадить пленника, а я вскочила на лошадь сама.

— Мы отпустим вашего командира, когда убедимся, что за нами нет погони. Не советую играть со мной в игры.

Я обвела окровавленным клинком смотрящих на нас молчаливых солдат. Нам открыли ворота, и мы выехали из крепости бодрой рысью. Дорога была снежной, но проходимой, снег отлетал из-под копыт лошадей комочками.

— Давай сюда. — Когда мы убедились, что за нами погони нет, я забрала мальчика у девушки.

— Кто вы? — спросила она.

— Не бойся, мы потом расскажем, когда избавимся от этого ублюдка. — Я бросила недобрый взгляд в сторону лотарингца.

— Вы обещали отпустить меня, — возмутился он. На морозе полководец быстро потерял свой гонор и позу захваченного, но не поверженного командира. Теперь вид у него был довольно жалкий.

— Вам известно, как карает Верховный жрец ослушавшихся его. Но мы поступим с вами мягче. — Имир не скрывал своего презрения к военному.

Когда крепость скрылась из виду, начало светать. Через час мы ссадили полковника с лошади и отправили пешком обратно. А сами тронулись в путь.

— Знаешь кого-нибудь в ближайшем городе? — спросила я у девушки.

— Никого. — Она вдруг заплакала.

— Тише. — Я наклонилась в седле, взяла ее за руку. — Ты молодец. Как тебя зовут?

— Лючия. Мои родители… — Она всхлипывала.

— Мне жаль… но мы не можем спасти всех.

— Я знала, что ты поможешь. Как только ты вошла.

Привал мы сделали днем. Я растерла лицо и руки снегом, пытаясь стереть засохшую кровь. Имир молча подошел ко мне, крепко пожал руку.

— Ты молодец, наемница. Сражалась, как лев.

Я усмехнулась уголком губ. Подросший король Альфонс, услышав про наши приключения, был ошарашен. Но потом его внимание переключилось на Лючию, и они проболтали всю дорогу. Мы с Имиром не встревали, девушке нужно было отвлечься.

Когда мы подъезжали к городу, желудок предательски заурчал.

— Как же хочется похлебки, наваристой, с мясом, — мечтательно сказала я.

Имир усмехался в светлую бороду. Но потом вдруг резко нас остановил.

— Умертвия? — спросила я, положив руку на рукоять меча.

— Хуже, — ответил он. — Здесь нам не помогут твои воинские умения. Я чувствую огромный магический разряд.

— Что в этом плохого?

— Скоро увидишь.

На белом снегу город, который виднелся с нашего холма, казался черным. Когда мы подъехали, тысячи воронов поднялись в воздух с глухим недовольным карканьем. Лючия вскрикнула, Имир выругался, а я почувствовала, что желудок сворачивается в узел. Город был мертв. Тела людей лежали вокруг нас. Вороны уже выклевали им глаза, но, кроме этого, я не видела никаких телесных повреждений.

— Это эпидемия? Мор? — предположила я.

— Нет. Это сильнейший бесконтрольный разряд магии. Это Маргарет.

До сих пор мы ехали в ближайший город в надежде, что Маргарет не осталась в той крепости, а тронулась дальше. И это оказалось верным предположением.

— Но почему? Почему ее «не разрядило» в подвале у Валерио? Почему здесь?

— Видимо, что-то напугало ее или разгневало сильнее, чем раньше. А может, это результат накопившейся силы. Она сейчас как раз в том возрасте, когда маги плохо управляются с силой. Но я никогда не видел таких масштабных всплесков энергии. Она очень сильная.

Что-то вроде восхищения или гордости промелькнуло в голосе Имира. Интересный он маг, раз не завидует силе других, а восхищается. Мессир Рональдо, наверно, от зависти позеленел бы уже.

— Но почему ты думаешь, что это она?

— Слишком много совпадений.

Мы продвигались по улицам, засыпанным снегом, к главной площади. Трупов становилось все больше. Наконец Имир остановил коня.

— Площадь придется объезжать, — мрачно сказал он.

Я приподнялась в седле, окидывая взглядом заваленную мертвецами площадь у городской ратуши и деревянный помост в центре.

— Возможно, ее собирались наказать или казнить. И она не вынесла напряжения. Поехали отсюда.

Я поежилась.

— Но нам надо что-то поесть. — Лючия робко посмотрела на меня. Бедная девочка. Кроме куска хлеба, завалявшегося в моей сумке, она ничего не ела. Да и мне нужны силы. Я натянула поводья у дома с вывеской «Пекарня». Спешилась, несмотря на недовольство Имира, и вошла внутрь. Печи давно потухли, но в воздухе еще пахло хлебом. Я прошла за прилавок и потрогала золотистые батоны, отодвинув ногой труп пекаря. Они еще были довольно мягкими. Засунув в сумку четыре батона, я потянулась за пятым, как вдруг почувствовала, как кто-то схватил меня за щиколотку. Развернулась и увидела, что мертвый пекарь поднял голову, а его подернутые пленкой глаза смотрят на меня. Так и поседеть недолго. Я выхватила меч, рубанула по нему, посылая повторно к праотцам, схватила еще хлеба, и тут раздался визг Лючии. Мать вашу. Публика в пекарне тоже ожила. Я резво пробила себе выход. Мои спутники ждали только меня. Еще никогда я не взлетала в седло с такой скоростью. Мы с Имиром помчали вперед, прорубая себе путь среди норовивших броситься нам под копыта мертвецов. Когда мы выскочили из города, то еще некоторое время скакали, пока кони не успокоились и не перестали хрипеть.