— И давно мать твоя с соседом?

Я почти докрасила левый глаз. Слышу Леську. Дочка подавлена немного.

— Они после того, как вы разошлись встречаться начали. Вовка ей предложение сделал.

Она будто оправдывается, а бывший муж клокочет.

— Позорит меня!

— Чем? Вова нормальный парень. Ты же всё равно с учительницей жил. Что она одна должна была оставаться?..

Кажется, резонно, но бывшего мужа как перемкнуло.

— Какой нормальный?! Мать твоя дура! Кого она могла найти себе! Кому она вообще нужна?! Так и знал, что вас оставлять нельзя! Две идиотки! Сразу же какого-то мошенника нашли! Одна забрюхатела. Вторая просто шлюха! И дочь тому же учит!

Как отрезвило.

Вся жалость к нему на этих словах просто испарилась.

Отложила тушь и прошла в комнату за его чемоданом. Потом несу его на кухню.

Оба смотрят на меня в недоумении, а я открываю окно.

— Вить, забыл добавить, что я ещё и неадекватная истеричка.

Поднимаю чемодан и выбрасываю его в открытую створку. Упал он в цветник, может и треснул при падении, но ничего из него не разлетелось веером.

Бывший муж даже привстал с табуретки от неожиданности. А я обращаюсь к Лесе:

— Дверь закроешь, когда пойдёт своё барахло собирать.

Ухожу в коридор под громкую ругань. Успеваю схватить пальто с сумкой и выскочить в подъезд до того, как Виктор побежит за мной следом.

Концерт окончен, но похоже только на это утро.

Конечно бывший муж никуда не ушёл.

Этот злосчастный чемодан я увидела сразу же, как зашла в нашу двушку. Он стоял как подбитый лётчик. Не в лучшем виде.

Ещё и обмотанный скотчем.

Леси в квартире не было, зато Витька колотил ложкой по моей кружке, размешивая сахар, и опять торчал на кухне. С воинственным видом показывал мне, что имеет полное право здесь находиться.

Я подавила тяжёлый вздох и прошла к нему.

— Вить, чего ты хочешь? Семьи у нас не получится. Я уже с другим мужчиной. Не знаю, может кто-то и пытается сохранить брак ради детей, но давай будем честными. Ты же не вспоминал о Лесе, когда тебе было хорошо или ты думал, что у вас ещё всё как-то поправится с твоей Людой.

И по крайней мере я бы не оценила такие жертвы со стороны своей матери, окажись она в похожей ситуации. Зачем делать несчастной себя и своего ребёнка, который видит, как мать терпит отца стиснув зубы? Тем более, что наши отношения закончил именно Виктор, когда нашёл себе другую.

Пока его не было, я поняла, что разлюбила. Давно. Нашла из этого выход и больше не хочу возвращаться к той точке, в которой мне было плохо.

Витька садится на табуретку. Ставит перед собой кружку.

— Ладно. Если ты не хочешь по-хорошему. Давай разменяем квартиру. На однушку с доплатой. Вы с Леськой переедете в однокомнатную, а мне доплату отдашь.

Потрясающе!

— Вить, фантазёр из нас двоих видимо ты. Как я разменять её могу?! Она мне самой ещё не принадлежит. Какая-то неправильная математика получается. И тем более сейчас. Когда дочка беременная. И мне просто физически некогда этой ерундой заниматься.

— Выплачивай мне половину! — хлопает он ладонью по столу. — Я узнавал. Квартира куплена в браке, а значит имущество совместно-нажитое и делиться поровну!

— Только ипотечные взносы почему-то я одна выплачивала. И моя мать нам помогала.

Бывший муж багровеет из-за моей несговорчивости.

— Это не имеет значения! Я не собираюсь жить на улице! Я семнадцать лет горбатился!

Орёт на меня.

— Не преувеличивай, а? Я не зверь. Если у тебя финансовые проблемы, можешь остаться на какое-то время, пока их не решишь. Ради Леси. Но ни я, ни наша дочь тебе не нужны на самом деле. Так что не нужно устраивать цирк.

Ритка всё меня пугала тем, что это Володька может меня без жилища оставить, а оказалось, что беда подкралась совсем с другой стороны. И ведь по закону он кажется действительно имеет право на половину.

…

Ругаться мы перестали. Видимо бывший муж дал мне время переосмыслить его требования.

Я же ждала дочь. Разогревала ужин. Витька всё также сидел у окна и капал мне на мозги, что будет честнее разменять нашу двушку. И отдать ему половину стоимости. Про выплаты банку он умалчивал. Только твердил, как заведённая пластинка, что мы не останемся на улице в отличие от него.

В конце концов мне так надоело выслушивать его лекцию о честности, что как только дочка вернулась от подруги, я сняла фартук и стала собираться к Володьке.

Виктор конечно зацепился за это. Поинтересовался у Леси:

— Куда это она?

— А к соседу. На свидание, — язвительно выдала меня мелкая.

Папка уже успел её обрадовать своими планами по обмену нашего с ней жилища. Ещё и попросил меня уговорить согласиться на это. Только вот идея жить со мной в однокомнатной или коммуналке лишь потому что её папе неудобно жить с другой женщиной и её мамашей ей также не понравилась, как и мне.

Поэтому и в едкости она сейчас не скупилась.

— Какое ещё свидание? Это с тем молодым содержанцем что ли?

— Почему это он содержанец? Он переводчик! — заступилась за моего ухажёра дочь.

— Не смеши меня! Какой переводчик?! В таком возрасте и уже своя квартира!

Заел его этот вопрос. Впрочем, Витю всегда удивляло, если кто-то мог заработать больше, чем он. Особенно если честно.

Да и времени он даром не терял. Уже и про Вовку разузнал.

Правда не до конца потому что ляпает:

— Наверняка содержанец! Или на шее у родителей сидит или у какой-нибудь бабы. И мать твоя уши развесила. Кому она нужна в её возрасте и комплекции?

Лучше бы покумекала что о нас люди подумают? Что она при живом-то муже к соседу шастает, как последняя б…!

Я не выдержала. Достала папку с документами и хлопнула перед ним на стол свидетельство о разводе.

— Ты, Витя, бывший муж! Ключевое здесь «бывший»! И выбирай выражения, когда обо мне при дочери говоришь! С кем я живу и встречаюсь уже давно не твоё дело! Я в твою жизнь не лезу, и тебе в моей делать тоже нечего!

Убираю бумаги со стола. Прячу обратно в шкаф. Дочка заходит ко мне, пока я ещё не ушла. Виктор курит на кухне в форточку. А Леська тихонько интересуется:

— Он что действительно имеет право? Вот так выкинуть нас отсюда?

Имеет. Просто раньше ему это не нужно было.