пароксизм – свидетельство неизлечимости пациента. Предки мои, землепашцы, такого «неуловимого мстителя», как Яковлев, и на порог деревенского дома не пустили бы заодно с другим, по словам Ципко, сыном крестьянки – велеречивым болтуном Горбачевым.

* * *

Документальный сериал «Похищение Европы» на канале «Культура» подобно остальной информационной продукции, посвященной Великой Победе, объективностью и патриотизмом не страдал. Но даже в таком грязном потоке лжи и высосанных из пальца фактов, порочащих армию-освободительницу, чудовищным стало заявление госпожи Гениевой о том, что «Сталин и Гитлер – военные преступники одного калибра». Как же надо ненавидеть кормящую тебя землю и ее хозяев, чтобы договориться до подобных пароксизмов! Швыдкой в «Культурной революции» откровенно признается в любви к немецкому фашизму. Невзаправдашный и краткосрочный московский мэр Попов подсчитывает с точностью до одной десятой, сколько немок изнасиловали советские солдаты, и обвиняет в грязном мародерстве наших героических реставраторов, спасших во главе с Павлом Кориным предназначенные к затоплению сокровища Дрезденской галереи. А теперь соратница международного спекулянта Сороса, запустившего свои мерзкие щупальца в российскую экономику, ставит на одну доску с фюрером Главковерха армии, освободившей мир от коричневой чумы. Есть что-то мистическое в неудержимой тяге этих людей к печам Освенцима и Дахау.

Ярчайший и тяжелейший приступ понудил добрых дядей из общественной организации наградить раввина-хасида Берла Лазара орденами Петра Великого и Минина с Пожарским. Последняя цацка подошла бы скорее Лжедмитрию или главарям польских банд, осаждавших Троице-Сергиеву лавру. Не менее щедрые дяди и тети из президентской администрации удостоили милого им раввина орденом Дружбы народов. Какой дружбы? И каких народов?

Продолжая тему «раздачи чинов и орденов на позиции», к коей отношусь с чувством недоумения и брезгливости, хочу задать вопрос дарителям: чем они руководствовались, удостаивая писателей Искандера и Васильева за заслуги перед Отечеством знаками 2-й степени, а классику русской литературы Валентину Распутину отстегнув всего лишь «четвертушку». Зная, что наверху мое вопрошание не услышат, позволю себе дать ответ: не согнул спину Валентин Григорьевич перед порушителями государственных и духовных основ России, а потому и держат его на обочине.

Зато посмотрите, из какого рога изобилия сыплются ордена, премии и еще раз премии на господина Роста, помогшего Грузии предать Россию, поддержавшего расстрел сотен невинных людей у Белого дома, употребившего все свои подленькие навыки, чтобы в 1996-м избрали полумумифицированного Ельцина в президенты, и лобызающегося сегодня с ненавидящей Россию Боннэр, грозящей ей сморщенным кулачком из-за океана. Кумиру Роста, поэту Окуджаве, не премию, а памятник на Арбате почти при жизни воздвигли. Вот что об этом вопиющем пароксизме написал в газете «Труд» поэт Юрий Кублановский: «А откуда вдруг взялся китчевый памятник Б. Окуджаве на Арбате? Люблю его песни, но почему он опередил Андрея Белого, Марину Цветаеву, многих выдающихся литераторов-москвичей? Рискну предположить, что дело тут не только в его творчестве. Отчасти он удостоился такого поспешного бронзового увековечения за свою горячую поддержку расстрела Белого дома 4 октября 1993-го и прочих ельцинских авантюр». Так что за пароксизмами не один я слежу.

Пароксизм «Тэфи»

Один из самых распространенных и почти не поддающихся излечению пароксизмов – патологическое стремление нынешних деятелей культуры приблизиться к власти, подружиться с ней, а иногда даже и лизнуть протянутую ручку или почистить сапоги власть имущим. Грибоедовское пророчество о барском гневе и любви забыто напрочь; подчеркнутая удаленность Пушкина и Станиславского от самодержавных тронов осмеяна и поругана. Стыдно и смешно смотреть на услужливого «кота Матроскина» Табакова, трижды гуляющего одну и ту же юбилейную дату и сообщающего со страниц печати: «Звонил Сам – обещал вторую степень». Другие властители умов и душ дружат одновременно со всей правящей верхушкой: от Президента до Кудрина, – причем дружат накоротке, вместе пьют, клянутся в любви, обнимаются, словно родные братья. Забывают они при этом, что всего несколько лет назад так же приятельствовали с предшественниками нынешних хозяев, да отреклись от них напрочь, выбросив, словно старые перчатки, отслужившие свой век.

Госпожа Плисецкая, отпраздновавшая свой пароксический юбилей в традициях Клеопатры, с апломбом воскликнула, а газеты напечатали: «Я Путина никому не отдам. Он равен самому Петру I». Вряд ли прославленная балерина знает о тех сторонах деятельности царя-реформатора, из-за которых по сей день страдает и мучается русский народ и которые сегодня продолжают развивать наши государственники, забывшие о вековых традициях и славных страницах русской истории. За такое верноподданничество суют власти юбилярам легковесные нагрудные побрякушки, а холуйствующие журналисты повсюду пишут, что народу посчастливилось жить в «эпоху Гурченко» и «эпоху Плисецкой». Я лично жил в эпоху чудовищного обмана и подспудного троцкистского поругания и разрушения государственных основ, которому противостояли пассионарные личности, унаследовавшие мощную дореволюционную генетику. Эпоха эта увенчана именами Платонова и Пастернака, Королева и Курчатова, плеядой военачальников и воинов-героев, разгромивших фашизм, талантом и чистотой помыслов Станиславского, Улановой, Шостаковича, Свиридова, Мравинского, Распутина, Ахматовой, Глушковой, и несть числа этим талантам, служившим своему народу, но никогда не прислуживавшим очередному генсеку или президенту.

Построение Общественной палаты – пароксизм острейший, требующий срочного медицинского вмешательства. Когда просматриваешь наскоро сварганенные списки президентских советников, невольно вспоминается пословица «Ума палата, да толку маловато». Ну что могут насоветовать такие мудрецы, как Пугачева, Глазычев, Резник, Салахова или многочисленные вожаки никому не известных фондов и обществ? Да если еще раввин Берл Лазар осуществит свою угрозу и откажется работать, коль палата станет собираться по субботам, останется Россия без основного органа, регулирующего и направляющего ее жизнь.

* * *

Пароксизм в предвыборной страде – судебный иск кандидата в Мосгордуму Шендеровича к сопернику Говорухину.

На месте юридического лица, к которому попадет сие высосанное из пальца дельце, я бы задал вопрос истцу и ответчику: «Не стыдно вам со свиными рылами да в калашный ряд? Какую пользу, кроме болтовни и самообогащения, принесет ваше депутатство?»

«На свободе вероисповедания в России поставлен крест», – в припадке пароксизма зашлась «смотрящая по России» Кондолиза Райс, представляя годовой доклад о свободе совести. И с криками «ура-ура!» поддержали ее словно грибы после дождя расплодившиеся на постсоветском пространстве всяческие «свидетели Иеговы», «армии спасения», пятидесятники, кришнаиты и сайентологи. «Путин и правительство цинично рекламируют православие», – воскликнул отморозок Никонов, председатель Атеистического общества Москвы. Ем. Ярославский и Дем. Бедный со своим божененавистничеством отдыхают, когда из гимна требуют убрать Бога.

Пароксизмом ненависти изошла телеобозревательница г-жа Петровская, обладательница всех «золотых» перьев России, заявив с презрением, что нечего лить слезы по пьянице и бабнику Сергею Есенину, постыдно удавившемуся на трубе и оставившему в наследие стишки, которые гугнявят в электричках опустившиеся донельзя русские шансонье. Этот пароксизм