Мигунов нахмурился.

– Шампанское они там пьют, что ли? Перед пивом? Говорил же Светке!

– Ну, ты даешь! – восхитился Катранов. – Выходит, домочадцы от тебя нигде не спрячутся?

– А зачем им прятаться? – невозмутимо произнес Мигунов. – Ничего плохого они не делают. Ведь наблюдение – против посторонних и от бытовых неприятностей. Могу с работы проверить: работает ли отопление или сплит-системы, какая температура в доме, нет ли воды в подвале… Гм!

Он осекся, с силой потер виски.

– Если сотовый телефон включить, то из любого города могу посмотреть: нет ли посторонних на чердаке, не бродит ли кто-нибудь подозрительный вдоль забора…

– Да-а-а… А как ты определяешь – кто подозрительный, а кто нет?

– Очень просто. Любой подозрительный. Дом стоит так, что случайно сюда не подойдешь. Увидел кого – можно смело в милицию звонить!

– Да-а-а, – пораженный Катранов задумчиво почесал в затылке. – Сёмга вестей не подавал?

– Пока нет, – Мигунов приобнял товарища за плечи. – Честно говоря, я и не собирался его звать. Но пришлось. Иначе неудобно выходило.

– Да, бухает он капитально… Я б его на боевое дежурство не поставил.

– Ладно, по ходу дела мы с ним определимся, – хозяин нагнулся к своему универсальному пульту, ткнул стилусом в экран. – Он уже скоро должен появиться. Сейчас поставлю ворота на автомат. Вряд ли вместо Сёмги какие-то враги подъедут… На всякий случай запрограммирую, чтобы пропустили только одну машину. А по второй – плотный автоматный огонь!

Мигунов усмехнулся и подмигнул. Но Катранов не был на сто процентов уверен, что он шутит.

* * *

У Сёмги день не заладился, хотя сначала все шло прекрасно. Ночью он спал хорошо и на удивление спокойно, даже попытался совершить супружеский подвиг, и, кажется, что-то у него получилось… Когда он проснулся, Варя уже сготовила завтрак из того, что было, а не было практически ничего. Молодец, баба, – нашла в морозилке кусочек сала, на балконе отыскала лук и картошку, нажарила полную сковороду, сделала тосты с паштетом, бутерброды с колбасой, заварила кофе… Сёмга проснулся от приятных запахов, сразу есть захотелось, свесил ноги и не ощутил противных крошек – неужели успела подмести? Точно! Позавтракали чинно, по-семейному.

– Не кричал я? – осторожно поинтересовался он.

– Да нет, – улыбаясь, ответила Варя. – Как у тебя на работе?

Сёмга стал рассказывать то, что можно: большой заказ намечается, большая ответственность, но и деньги должны пойти серьезные, так что если эти говнюки не обосрутся договор подписать, то все выйдет очень здорово… Конечно, что за заказ и какие говнюки, он не рассказывал, но Варя слушала внимательно, кивала, смотрела заинтересованно. Он еще подумал: а Наташка никогда его жизнью не интересуется и ни во что не вникает.

Подумал, и как накликал: звонок в дверь, открывает, а там Наташка: лыбится во все тридцать два зуба: «Сюр-прайз! Чего такой кислый? Соскучился? Сейчас я тебя развеселю! Чего стоишь столбом? Приглашай в свою берлогу!»

Он ей и страшные рожи корчил, и палец к губам прикладывал, и подмигивал – бесполезно! А тут на интересную беседу Варвара вырулила, и началось! Даже вспоминать не хочется…

Вытолкал он эту чертову куклу, в конце концов, чуть с лестницы не спустил. Но тут началась вторая серия – уже с Варей пришлось разбираться…

– Чего ж ты мне брехал: я серьезный, я глупостей не позволяю?! – кричала она. – Зачем меня звал? Вместо уборщицы? Небось эту шалаву полы мыть не заставишь?

Короче, «Техасская резня бензопилой» – продолжение следует… Только она ведь права – не на сто даже процентов, а на все двести! Да и когда вместе жили, если руку на сердце положить, то в большинстве скандалов она правой выходила… Только когда он «под мухой» – совсем другой разговор получается. А сейчас, трезвый, вину чувствует, потому начал что-то объяснять, всякую фигню придумывать, извиняться… Варя вначале ни в какую – все, говорит, разбегаемся по своим углам, зови эту шалаву к Мигуновым, пусть они на тебя, дурака старого, полюбуются! Еле-еле уломал: поедем, люди нас позвали, неудобно! На меня осерчала, а они-то при чем? В конце концов, поехали. Варя всю дорогу молчала, только когда к белоснежному замку под сиреневой крышей подъехали, укорила:

– Вот как нормальные люди живут: семьей в хорошем доме! А не в запущенной берлоге с приходящими шалавами!

Сёмга вяло защищался:

– Да ладно тебе, Варюша! Я ж говорю – это сумасшедшая. Я ее уже два года в глаза не видел. То уезжает куда-то, то приезжает – отвязаться от нее не могу!

У ворот он собрался посигналить, но они открылись автоматически.

* * *

– Место ты выбрал капитальное, – с трудом переводя дух в раскаленном до ста градусов воздухе, произнес Катранов. – Господствующая высота! Поставь пулемет и отбивайся хоть неделю!

Сильно пахло нагретым деревом. Мышцы у всех расслабились, поры кожи раскрывались, обильно выделяя пот со всеми вредными для организма шлаками.

Мигунов благодушно рассмеялся, поглубже натягивая шерстяную шапочку-сванку.

– Такой цели, Игорек, не ставилось! А вот то, что никто во двор заглядывать не будет, – это точно. Зато я на всех сверху вниз смотрю. Да и вид красивый, успокаивающий.

– А зачем ты колючую проволоку вдоль забора пустил? – спросил сидящий на среднем полке Сёмга, отхлебывая пиво из ледяной бутылки. – И камеры наблюдения везде. У тебя ж не тюрьма!

– Э-э-х, Сергуня, святой человек! – Хозяин звонко шлепнул того по мокрому плечу – Да в поселке каждую неделю кражи! Залезут, все перевернут, окна побьют, мебель поломают, да еще насрут на столе! Плесни лучше пивка на камни, пусть хлебом запахнет…

– Это уже получится не сауна, а русская парилка, – Игорь, кряхтя, спустился вниз, вытирая шапочкой потное лицо.

– Пойдем, ребята, а то девчонки заждались…

Распаренные до малиново-красного цвета, они выбрались на воздух, к бассейну. Женщины уже выходили из воды, закутываясь в махровые полотенца. На бортике дожидалась упаковка запотевшего пива. На небольшом круглом столике горкой лежала серебристая донская таранка.

– Что так долго? – крикнула Ирон.

Она последней вышла из бассейна, излучая волны здоровья, чистоты и еще чего-то из этого же ряда – наверное, хорошего аппетита. В строгом вечернем наряде она смотрелась грузно и вяловато, а сейчас ее полнота оказалась по-кустодиевски сдобной, вкусной, привлекательной. Игривый купальник показывал, что Ирон не стесняется своего тела. Даже на фоне Светы с ее по-девичьи безупречной фигурой, маленькой грудью и длинными стройными ногами она смотрелась вполне приемлемо. Варвара проигрывала обеим, хотя в молодые годы не уступала подружкам.

«Все дело в образе жизни, в обеспеченности, – подумал Мигунов. – Если бы Светка осталась в своем Горняцке, на кого она была бы похожа? На свою мамашу!»