— Да, он в реанимации, — произнес Тарик. Увидев облегчение на моем лице, усмехнулся. — Ты уже закончила? — высокомерно кивнув в сторону Вовы.

— Нет, — я не стала бросаться в пространные объяснения, не было смысла возмущаться, что Вова чувствует себя здесь, как в тюрьме. Это и есть тюрьма строго режима. Развернувшись лицом к Владимиру, я попыталась улыбнуться.

— Что это с ним? — сведя вместе брови, он смотрел на Тарика, как на таракана.

— Не обращай внимания, я и сама его не узнаю. Тебе что-нибудь надо? — старалась перевести тему, пока между мужчинами не возник конфликт. Судя по тому, как сжимал Вовка кулаки, ссора была возможна, но мы не в тех условиях, чтобы предъявлять претензии. Мы сменили один плен на другой.

— Приходи чаще и рассказывай, что происходит, — вновь понижая голос.

— Я и сама не знаю, что происходит, Вов. Сегодня его люди привезли меня сюда насильно. Я в таких же условиях, как и ты. Только не раненая, и комната у меня этажом выше.

— А Мирон? — спросил Вова.

— Хватит! — оборвал разговор Тарик, наверное, его взбесило имя Багирова. — У меня много дел, заканчивай или не увидишь сегодня брата.

Вовка хоть и не понял ничего, но по тону догадался, что сириец злится. Сжав руки в кулаки, он начал вставать с кровати.

— Сиди! — подрываясь, положила руки на плечи и надавила что было сил. — Все в порядке.

— Я слышал…

— Но ничего не понял. Он куда-то опаздывает, но обещал мне встречу с братом, — быстро перевела суть разговора. Пообещала еще зайти и поспешила за Тариком. Он стоял в коридоре.

Как только я вышла, он молча устремился вперед. Я вынуждена была следовать за ним. За стеклянными дверьми я увидела брата. По щекам побежали слезы. Он был бедным, худым, обросшим…

Но живым! Живым!

— В реанимацию сегодня нельзя заходить, — сухо произнес Тарик. Ему было плевать на мои чувства. Что это за правила? Наказать меня решил? Ничему уже не удивлюсь. — Завтра твоего брата будут будить, тогда и увидитесь…

Глава 47

Север

Луна достаточно ярко светит, чтобы отсюда я мог наблюдать, что мешки шевелятся. Свет нигде не горит, поэтому сложно сказать, кто там, но сомнений нет — люди.

Понимая опасность, я все равно вылетаю во двор, потому что там, возле ворот, может лежать Аврора. Тарик полнейший неадекват, если он ее связал.

А если заминировал?

Отмахнуться от этой мысли не получается, как бы я ни хотел ее прогнать. Стоит представить на ней пояс шахидки или растяжку, меня пробивает током. Я давно перестал испытывать чувство страха, но сейчас он начинает мной овладевать, проходит по позвонкам острыми иглами, сковывает затылок и сердце.

Тарик темная лошадка, у меня не получается его просчитать. Не знаю, что у него на уме, но точно знаю, что доверять ему не стоит. В чем я убежден — так это в том, что за шкурой овцы прячется шакал.

Проходит несколько секунд, как я подлетаю к воротам. Несколько секунд уходит на то, чтобы оценить обстановку. Прислушиваюсь к внутреннему чутью. Опасности нет. Благодаря тренировкам и практике я никогда не ошибаюсь.

Несмотря на то, что ребят обмотали скотчем, словно запеленали детей, я сразу узнал парней из каручаевского отряда, которых мы вызволили из плена.

— Вы в порядке? — спрашиваю, присаживаясь на корточки. Срываю скотч со рта Олега, чтобы он мог ответить, а не только кивнуть головой. Первичным осмотром не выявил никаких взрывоопасных элементов на их телах. Под одеждой посмотреть пока нет возможности.

— Да, — сопровождает свой ответ громкий стоном и матерной бранью. Чувства жалости я к ним не испытываю.

Во мне свежа память, как эти придурки бросили девчонку с двумя ранеными, хотя им было приказано охранять их. Да и сейчас я не могу им доверять. У меня к парням много вопросов, но даже если получу исчерпывающие ответы, мое мнение, скорее всего, не изменится.

— Схожу в дом за ножом, нужно вас распаковать, — прежде чем подняться на ноги, срываю скотч со рта Витала.

Не просто так Тарик с наступлением темноты подвез мне подарок. Мое предположение, что он задумал какую-то подлость и попытается втянуть меня, подтверждается. В основе каждого гнилостного поступка стоят деньги и власть. Делить Тарику влияние приходится с Иссамом. То ли он решил выбраться из его тени, доказать, что способен на большее, то ли планирует занять место своего дяди. Я склоняюсь ко второму варианту развития событий.

Мне не хочется вступать в их войны, но, видимо, придется. У него два заложника, без которых я не уйду. Тарику нечего терять, а такие люди опасны.

Если он решил убрать своего дядю моими руками — выбора мне не оставят.

Они все это время следили за мной! Тарик знал, что я в доме! Камер нигде нет, я проверил. Значит, остается техника. Вхожу в дом, прежде чем идти на кухню, останавливаюсь в дверях гостиной. Срываю со стены телевизор и выбрасываю его за окно. О телевизоре я не подумал, обычно простым гражданам такой вид слежки недоступен, но в случае с Иссамом и его связями ни в чем нельзя быть уверенным. Лучше перестраховаться.

Взяв нож в кухне, вернулся к парням. Срезал с рук и ног парней скотч. Конечности затекли, пришлось помочь им сесть.

— Кто вас сюда привез? — приступаю к допросу. Мне некогда было ждать, когда они придут в себя.

— Мы не знаем, — пожимает плечами Витал.

— Мы прятались в поселке. Здесь недалеко. Там почти не осталось жителей, все дома порушены. В одном из таких домов мы и прятались, — растирая руки, рассказывает Олег.

Слушаю, а во мне все переворачивается. Если бы меня тогда убили, Аврора осталась бы без поддержки с двумя ранеными русскими ребятами. Она даже уйти оттуда не могла! Обнаружив ее там, шахиды, поиздевавшись, просто убили и выбросили бы тело.

Наблюдая за ними, не замечаю сожаления. Они даже не поинтересовались о своих товарищах. А ведь Каручаев их командир. Какой сам, такие и бойцы! Нельзя ждать преданности, если ты сам ведешь себя, как мразь, с подчиненными. Но бросить девчонку и товарища…

— Нас обнаружил один старик, наверное, он нас сдал, хотя говорил, что мы в безопасности, — вступает в разговор Витал. — Он нас кормил, обещал помочь выйти на наших…

Не дослушав, бью в челюсть Олега, потому что он ближе. Мне плевать, что он еще не пришел в себя, слаб и не может ответить. У него