Раджун молча смотрел на меня.

– Только подумай, что будет, если я проиграю! Тогда у Деспота появится ещё и ключ – и больше никто никогда не проникнет в его крепость! – воскликнула я. – Думаю, нам стоит вернуться, Раджун!

– Храбрая Воительница! – сейчас он даже улыбался. – Думаешь, мой страх меньше твоего? Но обратный путь так же опасен, как и дорога вперёд, к его замку. Головорезы будут поджидать нас на каждом шагу, и неизвестно, удастся ли нам когда-нибудь вернуться на ферму! Страх – плохой советчик, Анна. А сейчас ты Храбрая Воительница.

– Знаю, – пробормотала я. – Хотя и не та, что нужно. – Тут я вспомнила, как много плакала от отчаяния и страха в первые дни, проведённые в Стране-по-ту-сторону – но сейчас мои глаза оставались сухими. – Если бы хоть солнце светило, – прошептала я. – Если бы хоть пели птицы. Если бы хоть было светло и радостно на нашем пути.

– Как может быть светло и радостно, если мы вступаем в ужасную битву? – возразил Раджун. – Будь это не так, нам бы и идти никуда не пришлось. Но я сыграю тебе твою успокаивающую песенку.

И мы, окоченевшие от холода и опустошённые от страха, тронулись в путь.

Да, от страха можно чувствовать себя совершенно опустошённым и как будто мёртвым внутри. Ты видишь перед собой путь – и ты идёшь по нему; но при этом ты онемевший и словно сам себе чужой. Страх может быть настолько сильным, что ты становишься ко всему равнодушным – и тогда все твои мысли, а с ними и все чувства засыпают.

– Может, стоит дождаться ночи, Раджун? – спросила я, увидев, что он схватился за корзинку с ключом. – Разве не лучше идти под покровом темноты?

Раджун с корзинкой в руке подождал, пока я к нему подойду.

– Как ты собираешься подниматься в горы в темноте? Ведь ты не будешь видеть, куда ступаешь! – возразил он. – Как мы преодолеем горный хребет и пройдём по узким тропам мимо ущелий? Здесь темнота нам не помощник.

– Но днём нас увидят головорезы! – возразила я и не стала помогать ему тащить ключ.

Раджун не ответил, но и не остановился. Лишь спустя какое-то время он оглянулся и посмотрел на меня.

– Ночью идти нельзя, – заявил он. – Ты права: днём тоже нельзя. У нас только два выхода, и оба они невозможны. Но достаточный ли это повод для того, чтобы повернуть назад? – И он пошёл дальше, предоставив мне самой ответить на этот вопрос.

В тот день я узнала, что иногда правильного решения не существует, но это не повод отступать.

Мы молча шли через Зловещие Горы, по бескрайнему пустынному ландшафту и вскоре перебрались через горный хребет, с которого вечером с криками спустились головорезы. Теперь здесь не раздавалось ни звука – у нас за спиной не грохотали копыта, не звучали угрожающие возгласы; да и небо сегодня оставалось спокойным и не сотрясалось от грома. Над Зловещими Горами висела жуткая тишина, и вся страна застыла в ожидании.

И Раджун не играл на губной гармошке.

– Почему сегодня нет головорезов? – прошептала я. – Почему день за днём он пытался нас поймать, а теперь не охраняет путь к своему замку?

– Мы ещё не пришли, – заметил Раджун.

Над нами нависла крепость с толстыми и непреодолимыми стенами, высокими и тёмными башнями – но и оттуда не доносилось ни звука.

– Может быть, у него больше не осталось воинов? – прошептала я. – Может, он отправил их всех на наши поиски и никто не выжил?

Раджун покачал головой.

– И наверху, в своём замке, Дикий сидит совсем один! – с издёвкой сказал он. – Даже не думай, что всё так легко.

Кусок камня отделился от скалы над нашими головами и раскололся у наших ног. Я отпрянула назад.

– Он поджидает нас, Анна, – вздохнул Раджун и посмотрел на осколки камня. – Да и как может быть иначе? Он отправил своих головорезов ещё вчера. Он знает, что мы идём.

– Но скалы ему больше не подчиняются, – заметила я и погладила камень.

Я посмотрела вверх на крепость, над которой бесшумные облака исполняли дикий чёрный танец, и я знала: там сидит Деспот и поджидает своего противника. Деспот ждёт меня.

Нам понадобился целый день, чтобы подняться на Зловещие Горы, и всё это время мы не слышали ничего, кроме звуков наших шагов.

Когда мы наконец добрались до крепости, наступили сумерки.

– Ты думаешь, он там? – тихо спросила я. – Там, где живут люди, не бывает так тихо.

Но Раджун лишь указал на трещину в скале.

– Давай подождём здесь, пока не стемнеет, – прошептал он. – Оставшийся путь мы сможем преодолеть и вслепую.

Из нашего укрытия я посмотрела на стены с зубцами: там не было ни единого головореза. Крепость как будто вымерла.

– Раджун, его там нет, он ушёл! Иначе мы бы не смогли так легко подняться к крепости. Целый день мы шли совершенно напрасно!

Но Раджун молчал; и мы стали дожидаться темноты.

Деспот нас ждал.

Как только стемнело, мы стали вслушиваться в тишину, но из крепости по-прежнему не доносилось ни звука. И я поняла, что ждать дальше бессмысленно.

– Ты готова, Храбрая Воительница? – прошептал Раджун. Он подал мне руку, и мы вместе на ощупь двинулись к воротам.

– Ты останешься со мной, Раджун? – едва слышно попросила я, и от страха у меня сдавило горло. – Не оставляй меня одну!

– Я останусь с тобой, Храбрая Воительница, – тихо сказал Раджун. – Я буду с тобой, что бы ни произошло, и буду играть тебе успокаивающую песенку. – Он крепко стиснул мою ладонь. – Даже если в пророчестве ни слова не говорится о спутнике, – сказал он, – я останусь с тобой.

Тут я нащупала деревянные ворота, и мы, отыскав замочную скважину, достали из корзинки ключ – каждое наше действие в бесконечной ночной тишине сопровождалось жутким грохотом.

Ворота отворились легко, но перед нами, как и прежде, лежала непроглядная тьма.

– Я не вижу, куда мы идём! – прошептала я и вслепую вошла в ворота. – Ты ещё здесь, Раджун?

Створки ворот у нас за спиной захлопнулись с таким грохотом, как будто загремел гром, и в это же мгновение раздался смех – такой мрачный и жуткий, что я сразу поняла: Дикий ждал нашего прихода.

В этот день он не стал отправлять нам навстречу своих приспешников, потому что знал: теперь, когда у нас есть ключ, мы точно придём к нему сами. Мы придём по собственной воле и, проникнув в его крепость, окажемся как мышки в мышеловке.