Нынешние венгерские историки поддерживают запущенную немецкими ревизионистами тему про «зверства Красной Армии» для того, чтобы не смотреть правде в глаза – венгерские фашисты были трусами и подонками. Они ввязались в войну на стороне Гитлера ради сохранения захваченных у слабых соседей территорий, а когда пришла пора расплачиваться, сдали свою страну немцам на разрушение и разграбление, а своих сограждан обрекли на погибель от голода, бомбежек и сражений. Их лидер Миклош Хорти много и выспренне говорил о Венгрии и ее величии, но в решающий момент жизнь его младшего сына оказалась ему дороже всей Венгрии и всех венгров. Конечно, признавать такое – это большой урон для национального самолюбия. Вот и цепляются венгерские историки за геббельсовскую пропаганду, за россказни о «противостоянии диким ордам с Востока», лишь бы не признавать этой правды.

Красная Армия и ее союзники освободили Венгрию не только от немецких захватчиков, но и от тех, кто был готов проливать и проливал кровь венгров, как воду.

В три европейские страны Красная Армия вступила не как на вражескую территорию, а как в дружественные страны, чьи земли захватил враг. Это были Чехословакия, Норвегия и Польша. С одной стороны, для Красной Армии воевать в этих странах было легче, поскольку местное население ждало своих освободителей и помогало красноармейцам. Но, с другой стороны, бои в Польше и Чехословакии были продолжительными и ожесточенными, поскольку немцы всеми силами старались их удержать. Особенно упорно немцы обороняли Чехословакию, и у них были веские причины для такого упорства. Эта оккупированная страна была одним из наиболее важных индустриальных районов в Центральной Европе, которая поставляла топливо, сырье и готовую военную продукцию. По этой причине полное освобождение Чехословакии произошло только в самом конце войны, уже после падения Берлина.

Гитлеровский арсенал

Чехословакия, разделенная Гитлером на протекторат Богемию и Моравию, занимавшие территорию Чехии, и независимое государство Словакию, бывшую союзником Германии, с самого начала оккупации стала важным элементом германской военной промышленности. По общим оценкам, производственные мощности Чехословакии составляли 12 % от промышленности всего Третьего рейха[124]. Основная часть промышленности контролировалась немецкими концернами. Доля немецкого капитала в промышленности Словакии выросла с 8 % в 1938 году до 62 % в 1945 году, а в Чехии до войны было 8 % немецкого капитала в промышленности, а в конце – 84 %.

Чехословацкая промышленность еще до войны производила большой объем продукции, около 60 % которой шло на экспорт. Чехословакия добывала 39 млн тонн угля, в том числе 16,5 млн тонн каменного. В районе Моравской Остравы и Карвина добывался прекрасный коксующийся уголь, из которого производилось около 3 млн тонн кокса в год, из них до 900 тысяч тонн кокса шло на экспорт. Собственные ресурсы железной и марганцевой руды и угля позволили Чехословакии развить мощную металлургическую промышленность, которая до войны производила около 1,6 млн тонн чугуна, 2,2 млн тонн стали[125]. Примерно половина металлургической продукции производилась в Моравской Остраве, в чешской части Силезии, – 750 тысяч тонн чугуна, 800 тысяч тонн стали и 720 тысяч тонн проката, а также 200 тысяч тонн поковок и труб[126].

На основе собственного металлургического сырья развивались металлообработка, машиностроение и, в частности, военное производство. Многие оружейные заводы имели полный цикл производства, от выплавки чугуна и стали до выпуска готовой продукции. Чехословакия была до войны настоящим арсеналом Восточной Европы и поставляла вооружение в Польшу и Румынию.

Немцы очень активно использовали мощности чехословацкой промышленности для вооружения Вермахта. С начала оккупации Чехословакии в стране была закрыта вся невоенная промышленность. Чешские заводы выпускали танки, артиллерийские орудия, грузовые автомобили и тягачи, авиадвигатели и самолеты, стрелковое вооружение и боеприпасы. К примеру, чешские заводы выпустили для Германии 1461 танк типа 38(t), а потом перешли на выпуск САУ «Хетцер», спроектированной на шасси этого танка. Таких самоходок, весьма удачных по конструкции, было произведено 4146 штук. Кроме того, на чешских заводах восстанавливались и переделывались в самоходки подбитые танки. Помимо танков собственной конструкции чешские заводы выпускали корпуса и башни танков, которые отправлялись в Германию.

В начале 1944 года чешские заводы ежемесячно выпускали около 30 тысяч винтовок, 3 тысячи пулеметов, 10,8 тысячи автоматов, 92 тяжелых и 120 зенитных орудий, 625 тысяч снарядов и около 100 танков и самоходок[127]. По мере того как фронт приближался к границам Германии, военно-хозяйственное значение Чехословакии для Рейха только возрастало. Это был крупный промышленный район, который имел собственную рудно-сырьевую базу и который почти не испытывал ударов союзной авиации. Чешские заводы позволяли немецкому командованию перевооружать разбитые армии, побросавшие при отступлении колоссальное количество вооружения и техники.

В Словакии и Чехии спешно строились оборонительные рубежи, оборонительные обводы городов и населенных пунктов, сооружались доты, создавались заграждения. Немцы рассчитывали, что укрепления на выгодных рубежах в горно-лесистой местности позволят если не остановить Красную Армию, то, по крайней мере, сдержать ее наступление. Гитлер требовал от своих генералов жесткой обороны, запрещал отходы войск в тщетной надежде переломить ход войны в свою пользу.

В истории освобождения Чехословакии, впрочем, есть занятный момент. Подавляющая часть населения этой страны до самого последнего момента, пока уже к стенам городов и заводов не подошли части Красной Армии, работали на немцев и производили для них горы оружия. Восставать они стали только в последние дни войны, когда крах Германии был уже очевиден. Однако потом в Чехословакии очень не любили и не любят вспоминать об этом позорном периоде своей истории, до такой степени, что в их собственной литературе практически нет публикаций о том, что происходило в стране при немецкой оккупации, как работали и что производили заводы. В других странах такого не было. Например, в Польше вышло немало работ, в том числе написанных сразу после войны, о периоде немецкой оккупации. Для поляков это время было страшным и мрачным, но это было время героической борьбы, потому об этом охотно писали. А вот чехи и словаки подчинялись гитлеровцам и после войны постарались исключить это из своей национальной памяти.