– Время? – спросил Иван.

– Ты приземлился ровно шесть минут и четырнадцать секунд назад, – ответил Николас, быстро взглянув на часы. – Нам надо будет отсюда сваливать через три минуты и сорок шесть секунд.

Они продолжили поиски.

Через две минуты пол перед ними был пуст, а за спинами высились кучи денег.

– Так, я возьму дрон, и валим отсюда, – сказал Николас.

Он выскочил из машины. Сделал два шага, остановился и вернулся назад.

– Ты возьмешь дрон. Дай-ка мне твой маячок.

Николас бросился бегом к входу на стадион, стер с обоих маячков отпечатки пальцев, положил их на землю и ударом ноги отправил далеко на территорию стадиона. Когда он вернулся к машине, Иван уже включил мотор фургона и опустил боковое стекло.

– Поезжай спокойно, не привлекая внимания, – сказал ему Николас. – Я тебе позвоню.

Они планировали встретиться позже вечером дома у Николаса и спокойно, без суеты, поделить деньги. Но вмешательство полиции изменило все планы.

Теперь самым главным стало избавиться от Хампуса Давидсона.

Покрышки фургона зашелестели по асфальту, когда Иван уезжал с парковки. Николас открыл дверь «Вольво» и сел за руль. Подал назад, развернулся и проехал мимо ресторана «Макс».

Когда он проезжал мимо заправки «Серкл Кей» по другой стороне улицы, послышались сирены полицейских машин. Он посмотрел в зеркало заднего вида в сторону Броммы, но не увидел голубого света полицейских мигалок.

Машина проехала мимо того места, где когда-то находился футбольный стадион «Росунда», и свернула на Сольнавэген.

Проехав сто метров, он увидел машины первых полицейских нарядов. Две мчались из центра с включенными мигалками. В боковое зеркало он видел, как они свернули на Фрёсундаледен в сторону стадиона «Шюттехольм». На перекрестке он свернул налево, проехал кладбище и Каролинскую больницу. Через несколько минут остановился и выключил мотор у «Дома бабочек». На парковке было пусто. Николас натянул на голову балаклаву и открыл багажник. Хампус Давидсон сощурился. Николас достал нож и склонился над багажником. Глаза банкира широко раскрылись от ужаса. Он закачал головой, попытался отодвинуться в глубь багажника, подальше от ножа, и замычал что-то через кляп во рту.

– Я тебя развязываю и отпускаю, – сказал Николас.

Хампус Давидсон немного успокоился. Пододвинул ноги к Николасу, и тот перерезал ленту, стягивающую щиколотки. Давидсон сел. Протянул вперед связанные руки. Николас покачал головой.

– Нет. С этим ты разберешься сам. Мы сейчас в парке Хага, рядом с «Домом бабочек». Иди в сторону центра и останови какую-нибудь машину.

Хампус Давидсон поставил ноги на землю.

– И слушай сюда. Я не шучу. Если узнаю, что ты продолжаешь насиловать девочек, я тебя убью.

Хампус Давидсон даже не попытался ответить, а, пошатываясь, двинулся по дорожке в сторону леса.

Сразу после двух Ванесса вышла из часового магазина «Флудманс» и пошла по улице Дроттнинггатан. Бросила последний взгляд на витрину магазина с разложенными на ней дорогими марками часов. Помощник кассира в магазине не узнал ни Оскара Петерсена, ни Хампуса Давидсона.

Небо покрылось темно-серыми тучами. Как обычно после теракта узбекского террориста, который на грузовике проехал по пешеходной улице, сбив насмерть пять человек, Ванесса шла, временами оглядываясь назад.

Она вспомнила хаос, царивший в городе, пока террориста не задержали в районе Мэшта всего через шесть часов после совершенного им теракта. Ванесса находилась со своей группой на парковке совсем на другом конце Стокгольма, в Рогсведе, когда по рации сообщили о его задержании. Ходили слухи, что преступник действовал не один, вечерние газеты сообщали о перестрелке на острове Кунгсхолмен. Ванесса помнила длинные вереницы молчаливых, сосредоточенных людей, бредущих пешком по мостам и дорогам, километр за километром, поскольку все движение общественного транспорта было остановлено.

Когда террориста наконец арестовали, и в газетах появились фотографии с бегущими к месту теракта полицейскими и убегающими оттуда обычными гражданами, жители Стокгольма не знали, как выразить свою безграничную любовь к полиции. Полицейские машины забрасывали букетами цветов, а социальные сети захлебывались от хвалебных комментариев.

Но прошедшие месяцы, полные сообщений о бандитских разборках, ограблениях и угонах машин, повлияли на общественное настроение. Газеты заполнились сообщениями об уволившихся полицейских и о недоборах в полицейскую академию.

Ванесса пересекла площадь Хёторгет, где продавцы овощей и фруктов на ломаном шведском старались перекричать друг друга, предлагая товар, и вышла на Кунгсгатан. Пока она ждала зеленого света на перекрестке, на телефон пришла новость от газеты «Афтонпостен».

«Похитители надули полицейских – воспользовались беспилотником».

Ванесса перешла на страницу газеты и начала читать. Зажегся зеленый, затем опять красный. Ни слова о том, что кого-то похитили и что с похищенным сейчас. Прочитав статью, она тут же позвонила Юнасу.

– Что случилось? – был ее первый вопрос.

Машины остановились на красный, народ вокруг двинулся по переходу.

– Нас провели, вот что случилось.

– А что с Давидсоном?

– Бродил около круговой развязки на Свеаплан со связанными руками. Ему удалось остановить машину, и он позвонил нам. Никаких физических повреждений.

– А беспилотник, о котором пишет «Афтонпостен», это правда?

– Да, какой-то гребаный дрон забрал деньги и улетел. В это трудно поверить, но я видел все своими собственными глазами.

На телефон пришла еще одна новость. На этот раз из «Квэлльспрессен».

«Источник в полиции сообщил о маневрах дрона: „Это было как в кино“».

– Ну и дела. Какой удар по Яну Скугу. Он ведь собирался стать героем.

– Я как раз еду на встречу с ним. Он собирает всех, чтобы, как он выразился, разобраться в ситуации.

– То, что на языке желтой прессы называется «кризисным совещанием». Думаю, журналистам и общественности ситуация уже ясна.

– Да, вероятно.

Ванесса прошла мимо входа в метро и ускорила шаг.

– Я нашла связь между Давидсоном и Петерсеном. Пока это лишь предположение, но другого нет. Ты, кстати, успел поговорить с ним?

– С Давидсоном? Нет, он сейчас со своей семьей. А какая связь?

– Наручные часы. Оба носят часы фирмы «Патек Филипп». Самые дорогие часы в мире. В Швеции всего два магазина с лицензией на торговлю этим брендом.

– Отлично. Лучше, чем ничего. Я перезвоню позже. Звони, если что-то понадобится.