— Тоже, как видишь, не хоромы. Тоже — для души. Но душа скоро потребует иного, и снесу на хрен все, построю дворец с летним садом, чтоб ананасы вызревали. А пока можем пройтись опушкой, наверняка боровичок найдем.

Стас был настроен жестко:

— Сначала давай наши вопросы порешаем.

— Как скажешь. — Рассадин жестом пригласил его пройти на веранду. — Как насчет выпить?

— Никак. Мы оба за рулем, и нам, если я правильно понял, надо возвращаться в Москву.

— Надо, но здесь есть кому нас довезти.

— Лично я предпочитаю сидеть за рулем и пить минералку.

Рассадин кивает, входит в дом и почти тут же появляется вновь на веранде с дипломатом в руке, открывает его и кладет перед гостем стопку листов.

Теперь это видит и Панин. Он находится с другой стороны от Андрея, в молодом ельнике, почти примыкающем к забору Рассадина.

Стас, попивая воду, листает страницы, подколотые к ним счета, расписки. Он делает это без особого внимания — документы знакомы ему. Просмотрел, отложил в сторону:

— Ну что, едем в Москву?

— Я так понимаю, ты принимаешь мои условия?

— Да, только мне нужны не эти копии, а оригиналы.

— Как мне нужно не твое «да», а деньги. Ты действительно не взял их с собой?

— Я тебя так хорошо знаю, Константин Евгеньевич, что просто не мог их взять.

Рассадин засмеялся. Собрал бумаги, которые смотрел Стас, бросил их в мангал, протянул Стасу зажигалку. Стас поджег листы, но сказал:

— Это вообще-то дешевый трюк. Таких копий может быть и десять.

Рассадин достал из кейса и протянул ему серую папку:

— Вот оригинал.

Панин, наблюдая в бинокль за происходящим, вдруг насторожился: ему показалось, что справа, недалеко, кто-то есть. И тут же он увидел этих «кто-то». Четверо мужчин в бронежилетах, «сферах», с оружием быстрыми беззвучными тенями выходят к забору и вот уже одновременно берут это несерьезное препятствие и мчатся через двор к веранде, теперь не таясь, наоборот, громкими криками вводя сидевших там людей в ступор. Панин последовал за ними, а с другой стороны, через калитку, бежит и Андрей.

Четверых с оружием интересует, похоже, лишь Константин Евгеньевич. Убедившись, что тот без оружия, они чуть отступают, и один из них снимает «сферу». Теперь Панин узнает его: это Славин, начальник погибшего Павла Романовича.

Рассадин наконец приходит в себя настолько, чтобы задать банальный вопрос:

— В чем, собственно, дело?

Славин здоровается за руку с Паниным, Андреем и отвечает, даже не глядя на хозяина дачи:

— Дел, собственно, много, гражданин Рассадин. Целый букет дел.

Вадим берет со стола серую папку, бросает ее в огонь мангала, и это, кажется, никто не видит, кроме Станислава Викторовича.

В двери чердака бани появляется Мишка, кричит:

— Ребята, поставьте лестницу, тут груз спускать надо.

Двое бойцов поднимаются на чердак, принимают водителя со связанными руками и его оружие. Славин здоровается и со спустившимся Гречихиным:

— Ты расторопней моих парней оказался. Мы тоже намеревались проделать тот же фокус, но не знали, как этого типа вниз выманить. Так, кстати, и не поняли, как это тебе удалось.

— Поделюсь опытом только за отдельную плату, — сказал Мишка.

Славин подошел к столу, спросил Вадима:

— Панин, как, по-твоему, — яд здесь может присутствовать?

— Думаю, да. Если он на чердак усадил человека со стволом, то и тут мог что-то придумать.

— И что именно ты придумал, Рассадин?

Все посмотрели на Константина Евгеньевича.

В этот самый миг какая-то сила отбросила его к стене и он стал сползать по ней уже безжизненный.

Точно в центре лба его показалось кровавое пятно от вошедшей пули.

2

— Ты читал, Вадим?

Щербина вошел в кабинет Панина с газетой, по-свойски сел за стол и развел руками:

— Не понимаю, откуда журналисты берут такую информацию, а?

— У тебя что за издание? — спросил Панин.

— «Смелая пресса».

— Вот ее я еще не читал. Что в ней сочинено?

— Цитирую. — И Валерий Иванович стал читать: — В ходе операции по задержанию опасных преступников пришлось применить оружие, и таким образом Рассадин был убит. Его помощник арестован, уже дает первые показания. Исходя из показаний, можно с уверенностью заключить, что ОПГ под руководством Рассадина занималась вымогательством, убийствами (так, расправилась с офицером спецслужб Павлом Бычковым), торговлей оружием, похищенным в разное время с военных складов. В доме у Рассадина найден целый арсенал... И как тебе все это, Вадим?

— Складно, — ответил тот. — Найден козел отпущения. Только никак не прослеживается связь между Пашей и Рассадиным. Журналистам это, допустим, и ни к чему, а вот у других голова должна болеть.

— Не у нас, — сказал Валерий Иванович. — Твоя зона ответственности — Стас, и с ним все нормально. Моей зоны вообще нет: гибелью Бычкова и ворованным оружием спецслужбы заняты. Кстати, вашего командира, как его...

— Буров Егор Федорович.

— Бурова на беседу еще не вызывали?

— Не знаю. Завтра, даст Бог, встретимся, он расскажет.

3

Ну вот судьба у человека такая: дня не проходит, чтоб у Мишки не состоялась очередная судьбоносная встреча. То он с кем-то столкнется, то его кто-то поджидает.

Так и сегодня. Вовремя с работы вышел, транспорт не подвел, вот она уже, любимая обще-житка, сто метров пройти... И тут останавливается иномарка, из нее выходят двое и окликают:

— Гречихин!

Мишка смотрит на пару крепких мужиков, не узнает их.

— Простите, ребята...

Один протягивает ему руку:

— О тебе уже легенды ходят, думал, шкаф под два метра, а ты — вот какой. Моя фамилия Данилов. Это тебе пока ничего не говорит... Слушай, не поужинать ли нам, а?

Мишка замялся:

— Не уверен, есть ли что в холодильнике. Но пойдемте, что-нибудь придумаем.

Данилов рассмеялся:

— Святая простота! Ты меня неправильно понял, Михаил. Я приглашаю тебя в ресторан. За столом и поговорим о деле. Ты ведь работу ищешь? Я ее предлагаю.

— Должен сразу предупредить: плохо бегаю стометровку и не ношу матросских костюмов.

— Гречихин, поверь: прежде чем сюда приехать, я узнал о тебе много. Меня устраивает все. Остается обсудить лишь детали, посмотреть, так сказать, на тебя в деле, чтоб объявить, какую зарплату будешь получать.