Но из этих сбережений Сэнди всегда ухитрялась выкроить деньги на какой-нибудь маленький «сюрпризик», как она их любила называть. За несколько первых лет их брака, когда Сэнди работала агентом бюро путешествий и могла ездить в отпуск со скидкой, она дважды скопила достаточно, чтобы семья смогла провести целых две недели за границей.

Но ни на какие сбережения со своего жалованья, даже со всеми надбавками за сверхурочные в бытность еще младшим офицером, Грейс не смог бы позволить себе ничего даже отдаленно похожего на представшее их глазам великолепие.

— Помнишь фильм «Великий Гэтсби»? — поинтересовался Брэнсон. — Режиссера Джека Клейтона, с Робертом Рэдфордом и Миа Фарроу?

Грейс кивнул, хотя помнил его довольно смутно, чуть ли не только название.

— Какой там у него был дворец, а? Точь-в-точь как этот.

Так оно и было: обрамленная деревьями, прямая, как стрела, дорожка в несколько сот ярдов заканчивалась круглой автостоянкой с отделанным камнем прудом посередине перед внушительного вида поместьем в мавританском стиле.

Грейс вновь кивнул и, краем глаза заметив, что дверцы «вольво» приоткрылись, подумал: «А вот и неприятности». Детективы-констебли вылезли из машины.

Мэгги Кемпбелл, темная шатенка слегка за тридцать, и Ванесса Ритчи, тощая рыжая дылда на пару лет старше с куда более жестким выражением лица и манерами, решительно направились к ним — обе в аккуратных, но мрачноватых гражданских костюмах.

— Рой, вчетвером нам туда никак нельзя, — заявила Ритчи. — Слишком много народу получится.

— Мы с Гленном войдем первыми и сообщим печальные новости. А когда я решу, что вы можете перенять эстафету, то позвоню вам.

Мэгги Кемпбелл нахмурилась, а Ритчи покачала головой.

— Так не делается, и ты это знаешь.

— Знаю, но именно так я хочу это провернуть.

— Провернуть?! — сердито вскинулась она. — Черт возьми, это тебе не какой-нибудь эскперимент. Так не делается.

— Не делается, Ванесса? Отцу совсем ни к чему знать, что его дочь нашли по частям, правда, без таких мелочей, как, например, голова! На окровавленном поле с навозным жуком в заднице! Вот так точно не делается!

Ритчи похлопала себя по груди.

— Этому нас и учили. Мы специалисты. Нам известны все тонкости отношений с понесшими тяжкую утрату.

Грейс пристально посмотрел на женщину.

— Я знаю обо всем, чему вас учили, и знаю вас обеих — я работал с вами раньше и уважаю. Это не имеет отношения к вашим способностям. Ваша подготовка позволяет вам помочь человеку взять себя в руки, но рано или поздно неизбежен полицейский допрос. Именно поэтому у меня свои причины первым сообщить ему эту новость, и, как руководитель расследования, правила устанавливаю я, о'кей? И мне нужны от вас не постные физиономии, а содействие. Это понятно?

Обе нехотя кивнули.

— Ты решил, до какой степени можно быть откровенным с отцом? — ехидно спросила Ванесса.

— Нет, я решил довериться инстинкту. Прежде чем вы войдете, я быстро введу вас в курс дела, хорошо?

Мэгги Кемпбелл криво ухмыльнулась. Детектив-констебль Ритчи неуверенно повела плечом, — мол, ладно, ты босс, будь по-твоему.

Грейс кивнул Брэнсону, тот нажал на кнопку звонка, и почти сразу ворота распахнулись. Они подъехали к дому. Грейс припарковался между двумя машинами: старым, довольно потрепанным «БМВ-7» и древним «субару-эстейт».

Едва они двинулись к дому, дверь открыл лощеного вида господин лет пятидесяти пяти с темными волосами, тронутыми на висках сединой, в белой рубашке без галстука с золотыми запонками, брюках от хорошего портного и начищенных до зеркального блеска черных туфлях. В руке он держал мобильный телефон.

— Детектив-суперинтендент Грейс? — с аристократическим акцентом осведомился он, неуверенно разглядывая полицейских. Голос звучал слегка невнятно, словно он цедил слова сквозь зубы. У него была приятная улыбка и печальные, словно затерянные в тумане, серо-голубые глаза.

— Мистер Дерек Стреттон? — спросил Грейс, одновременно с Брэнсоном доставая удостоверение.

— Как доехали? — поинтересовался Стреттон, впуская их в дом.

— Замечательно, — ответил Грейс. — Кажется, мы выбрали очень удачное время.

— Ужасная дорога — не могу понять, почему ее не перестроили в шоссе. Приехав ко мне, Джейни всегда часами приходит в себя.

Первое, на что обратил внимание Грейс, войдя в холл, — это насколько скудно он обставлен. Здесь были: чудесный длинный, покрытый затейливой инкрустацией стол, старинные комод и стулья, однако на полу — ни ковров, ни какого-либо иного покрытия. На стенах виднелись следы рам от картин, еще совсем недавно украшавших комнату.

Введя детективов в почти нищенского вида гостиную — два больших дивана на голом полу, а между ними вместо кофейного столик для пикников, — Дерек Стреттон, указав на голые стены и большие четырехугольные пятна (многие еще с крючочками, а некоторые — даже с маленькими гирляндами лампочек поверху), торопливо объяснил:

— Боюсь, пришлось избавиться от части фамильного серебра. Сделал несколько неудачных вложений…

Грейс сразу понял, откуда эти светлые пятна на стенах. Скорее всего, все ушло с аукциона. Стреттон выглядел таким подавленным, что Рой почувствовал к нему искреннее сочувствие, особенно учитывая ожидавшую беднягу еще более страшную новость.

— Моя домоправительница… — Стреттон беспомощно развел руками. — Э-э-э… не желаете ли чаю? Кофе?

У Грейса пересохло в горле.

— Если можно, чаю с молоком, без сахара.

— То же самое, пожалуйста, — попросил Брэнсон.

Стреттон вышел, а Грейс приблизился к одному из немногих уцелевших здесь предметов мебели — элегантному ломберному столику, заставленному фотографиями в рамках.

Среди них было фото двух пожилых людей — по-видимому, родителей хозяина, на другой был запечатлен сам Стреттон (слегка помоложе, с привлекательной женщиной, по-видимому его ровесницей). Рядом — снимок молодой женщины, как предположил Рой, погибшей Джейни. Здесь ей было лет семнадцать-восемнадцать. Очень симпатичная и ухоженная, в черном бархатном вечернем платье, с длинными светлыми волосами, зачесанными вверх и схваченными двумя бриллиантовыми заколками, и пышной серебристой горжеткой на шее. Она изрядно походила на актрису Гвинет Пэлтроу, но в ее улыбке не было никакого самодовольства, того, что Грейс определил бы как показуху, наносной шик.

Рядом — еще одно фото Джейни, на пару лет постарше. Девушка стояла на лыжном склоне в лиловом анораке и солнечных очках с очень серьезным, холодным выражением лица.

Грейс посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Он отвертелся от пресс-конференции, свалив на Дэнниса Пондса обязанность сообщить этой стае гиен, что теперь у них есть имя жертвы, и это произойдет почти одновременно с появлением его самого у Стреттона. Особенно важное значение Грейс придавал тому, чтобы Пондс разослал фото пропавшей девушки куда только возможно: установить, не было ли свидетелей, видевших ее в последние часы жизни. Если же у них не появится ничего нового, то о ее исчезновении сообщат в следующую среду в телепрограмме «Криминальный дозор».