Конечно, особо верить Артуру не следовало, информация о выродках, живущих в Таганроге, могла быть и ложью, но ведь контрабанда откуда-то бралась? А если мутанты торгуют, значит, они разумные и с ними можно договориться. Если бы рядом был Серый! Но Олег запретил себе думать о погибшем друге: боль потери туманила разум, а собранность сейчас была необходима.

Он шел и шел, никуда не сворачивая; асфальт во многих местах раскрошился, и вездесущая, никем не смятая трава пробила себе дорогу к свету. Дома, главным образом, одноэтажные, хоть и заросли бурьяном, неплохо сохранились, но не носили никаких признаков обитания, хотя, возможно, хозяева просто хорошо прятались от посторонних глаз... Вот бы самому поселиться в каком-нибудь из таких домишек, жить там скрытно... Только найти, чем кормить ребенка...

Солнце жгло землю. Стояла тишина, изредка нарушаемая щебетанием невидимой птицы. Покой, удивительный, безмятежный, разливался по мертвому городу. Впрочем, нет, Таганрог был живой — вскоре Олегу пришлось в этом убедиться.

Теперь он вздрагивал при малейшем подозрительном шуме, озираясь и хватаясь за автомат, однако ничего кроме шелеста листьев под легким ветерком слышно не было. Здания сменяли друг друга, улицы пересекались под разными углами и разбегались в стороны, а Олег в страшном напряжении шел куда глаза глядят, пока не оказался на небольшой площади. Посередине, на высокой колонне, четким силуэтом выделяясь на фоне неба, стояла статуя: человек, что-то держащий в руке, а в ногах у него сидела каменная птица. Пока Олег складывал в слова буквы, начертанные на постаменте: «АЛЕКСАНДРУ ПЕРВОМУ 1830», из-за памятника вдруг вышел мужчина, облаченный в мешковатое черное одеяние. Его волосы цвета ржавчины, кое-где выгоревшие до соломенной желтизны, были зачесаны назад. Широко расставив ноги, скрестив руки на груди, человек уставился на беглеца зелеными глазами, излучавшими непоколебимую уверенность. Юноша вскинул автомат и прицелился.

Ни один мускул не дрогнул на лице незнакомца в черном. Только прищур глаз стал чуть уже.

― Оружие на землю, — произнес он.

После приказа, отданного громко, но спокойно, Олег перестал целиться и отвел ствол в сторону, хотя продолжал сжимать автомат.

― Я жду, — мужчина буравил нежданного гостя колючим взглядом.

― Я... пришел с миром, — выдавил юноша и удивился нелепости своих слов: какой мир он мог принести, когда по пятам идет группа карателей?

― Ну, раз ты пришел с миром, тем более, положи автомат на землю, — человек в черном ухмыльнулся и развел в стороны пустые ладони, — я ведь безоружен, как видишь.

― У меня младенец, — Олег заколебался, голос его дрогнул, — девочка. Ее хотели убить...

― Я, Валерий Кислов, гарантирую твою безопасность! — мужчина будто совсем не обратил внимания на слова о девочке, — Слово вождя нуклеаров.

В эти секунды, которые тянулись невероятно долго, юноша старался стоять спокойно, не желая угрожать, но инстинкты вступили в яростную схватку с разумом. Встреча произошла слишком неожиданно, и весь предыдущий жизненный опыт восставал против доверия незнакомцу. Сейчас в полной мере на душу навалилась тяжесть ответственности за жизнь дочери, и нельзя было совершить ошибку. Крохотная и совершенно беззащитная, она всецело зависела от правильности решения, принятого отцом. Олег напрягся настолько, что даже пальцы ног в ботинках сжались и вдавились в подошвы...

Он убеждал себя, что от послушания и быстрого выполнения приказов зависело отношение к нему хозяев Таганрога, но руки отказывались выполнять требования здравого смысла, и побелевшие от напряжения пальцы вцепились в автомат крепче, чем когда-либо. А что, если этот, в черном, не был вождем? А что, если даже и был, но намеревался обмануть?

― Ты сомневаешься в моем слове? — губы мужчины сжались, а в глазах, цвет которых стал напоминать ярко-зеленую тину Азовского моря, блеснул злой огонек. — Хочешь оскорбить меня?! Последний раз говорю: бросай оружие!

Олег с усилием разжал пальцы и положил автомат под ноги.

― И подсумок.

Пришлось подчиниться.

― Тесак свой тоже сними.

Юноша бросил звякнувший об асфальт клинок.

― Больше ничего нет?

Олег поколебался секунду, и, вытащив из голенища берца стилет, бросил его возле шашки.

― Хорошо, — взгляд вождя смягчился, — теперь три шага назад.

Как только беглец выполнил это, мужчина засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Невесть откуда появились четверо вооруженных луками юнцов, скорее даже мальчишек, в коротких до колен штанах и широких полотняных рубахах. Они, бросая на чужака настороженно-любопытные взгляды, сноровисто подобрали с земли оружие и выстроились полукругом за спиной вождя, в руки которого перекочевал конфискованный автомат, и было ясно, что с этой вещью он знаком более чем хорошо. Кроме лучников на площади показался еще один обитатель города, как и вождь, одетый во все черное. Судя по заметной седине в волосах и окладистой бороде, ему было лет сорок пять, а в руках он держал взведенный арбалет, впрочем, самой простой конструкции. Во взгляде этого человека затаилась боль или какое-то другое горькое чувство. Словно некогда что-то пылало в его сердце, бурлило, обжигало нутро ярким огнем, потом лютые морозы сковали это пламя льдами, но отблеск былого горения навсегда запечатлелся в пронизанных скорбью темных глазах.

Но не взгляд бородача смутил Олега. Лучники казались странными, было в них что-то противоестественное. Юноша нахмурил брови, пытаясь сообразить, что все это значит, и внезапно понял: все четверо парней имели кошачьи зрачки! Двое старших — походили на обычных людей, а эти...

В груди поднялось ощущение неприятное, на грани отвращения: перед ним стояли не люди, а выродки. Самые натуральные выродки. Те, которых без всякой жалости убивали в Лакедемоне на протяжении всех последних лет. Но, с другой стороны... и на душе Олега стало легко, почти весело: он все-таки нашел мутантов, и возможно, они примут ребенка, как своего.

― А теперь давай, представься, — рыжеволосый, поглаживая «калаш», посмотрел исподлобья.

― Меня зовут Олег, сын Виктора.

― Н-да, — протянул вождь, качнув головой. — Сейчас бы шамана сюда, он непременно что-нибудь сморозил бы по поводу твоего имени. Кстати, где он, Лёня?

― Поплыл на рыбалку, зуреланов ловить, — ответил бородач спокойным голосом.

― Покажи-ка ребенка, — обратился бородач к Олегу.

Юноша с предельной осторожностью вытащил из люльки дочку, с досадой почувствовав, что ее пеленка была мокрой, и передал в протянутые руки.

― Мальчик или девочка?

― Девочка.