и утрясти вопрос с оплатой, но тетя Надя не дала мне и слова сказать.

– Денег не надо, Марат.

– Как это? – не понял я. – Я вас дернул среди ночи.

– Не такая уж и ночь, милый. Я все равно скучала дома. Эти редкие выходные такие невыносимые. Димка мне машину купил, прокатиться перед сном – приятное дело. Еще и по дороге спасла вас от кондрашки. Лучше про небулайзер не забудь. Мой любовник – хозяин той аптеки, поэтому я могу раздобыть спасательные девайсы среди ночи. Не хотелось бы терять такую возможность.

– Возможность или любовника? – заржал я.

– Обоих, – подмигнула Довлатова и добавила серьезно. – Сашу спать загони. Знаю я этих мамочек без стажа. Будет гуглить до утра всю вашу историю, а ей спать надо.

– Понял, сделаю.

– Молодец. И ты поспи. Парень ваш будет в порядке. Красивый мальчик.

Меня царапнуло по сердцу слово “ваш”. Кажется, тетя Надя подумала, что я отец Дана. Можно было пуститься в долгие и местами лживые объяснения, что это не так, но я повременил. За секунду мое воображение допустило, что Дан мой сын и мы семья. Эта реальность была такая теплая и желанная, что я завис с открытым ртом, так и не проронив ни слова.

– Доброй ночи, Марат, – попрощалась тетя Надя, не дождавшись от меня опровержения.

Она похлопала меня по щеке и нажала на ручку двери.

Я промычал ей вслед что-то симметричное.

Глава 12. Слабое место

Саша

Я стояла и смотрела невидящими глазами на рецепт, пытаясь понять, вроде бы, знакомые слова и цифры. Доктор написала все очень разборчиво, но у меня никак не получалось начать соображать, просто читала написанное.

Марат вернулся на кухню и быстро оценил мое состояние.

– Завязывай с этим, – тихо приказал он, вырывая у меня листок. – Завтра утром ингаляции. Иди спать.

– Нет-нет, Марат. Верни, пожалуйста…

Я попыталась забрать у него листок, но Марат отказал мне в попытках борьбы и просто стиснул своими ручищами. Я оказалась в крепких объятиях. Сразу стало тепло и спокойно, я передумала барахтаться. Марат прижался щекой к моей макушке, усугубляя ощущение надежности. Мне сразу расхотелось воевать, доказывать, выживать. Он коснулся губами моих волос, заставляя капитулировать окончательно.

– Тетя Надя сказала, чтобы я гнал тебя в постель.

– Сомневаюсь, что получится уснуть, – проговорила я в его горячую грудь.

Еще минуту назад это было правдой. Но как только Марат меня зафиксировал, я ощутила, как потяжелели веки и навалилась усталость.

– Саша, – серьезно проговорил, Марат. – Я уложу тебя в постель даже силой.

Я хмыкнула, а Марат затаил дыхание, понимая, как двусмысленно звучат его слова.

– Сбежала от одного насильника, чтобы спать с другим, – не сдержала я сарказма.

Марат выдохнул.

– Спасибо, что не обиделась. Я иногда говорю…

– Фигню всякую, – закончила я за него.

– Да.

Мне стоило послушать Марата и пойти спать, но в его руках было слишком хорошо. Я не хотела уходить. Никуда.

Никогда.

– Это твой детский врач? – спросила я, продлевая разговор и ощущения.

– Да. Она же Димкина мама.

– Довлатова?

– Да.

– Она крутая.

– Очень.

– И добрая. Мне еще не попадалось добрых врачей. Всегда хоть немного, но страшно после поликлиники.

– Теть Надя тоже умеет быть злой и страшной, но не с больными детьми и их родителями. Однажды она меня и Димана застукала с сигаретами… Мы были абсолютно здоровыми говнюками, и от нас несло дымом. Вот это был оооочеь страшный разнос. Правда, она ничего не сказала моей маме тогда.

– И сейчас не скажет? – спросила я аккуратно.

В мою голову постепенно приходило понимание, что у Дана кроме отца есть еще бабушка. Дедушка, наверное, тоже есть. И они не знают, что Данис – Казаев по крови, их внук. Я бы предпочла не знать, что они есть, но разговоры с Маратом уверяли меня в обратном. Совесть активизировалась.

– Не скажет, – повторил Марат, возвращая меня из мыслей о его семье. – Думаю, не скажет. Их с отцом нет в городе сейчас.

– Ммм, хорошо…– протянула я.

Дедушка тоже есть. Черт…

Марат отпустил меня, но оставил руку на плече. Это тоже было неплохо, но я бы предпочла стоять посреди кухни, припечатавшись к нему до утра. Или до конца своих дней.

Вместо этого Марат отвел меня к спальне.

– Иди спать, Саш, – отправил он меня шепотом. – Тебе нужно отдохнуть. А, чуть не забыл. Открой окно в комнате и укрой Дана. Надежда сказала, ему воздух нужен прохладный и влажный.

Я кивнула и медленно стала входить в комнату. Рука Марата скользила по моей, пока мы отдалялись. Он поймал мои пальцы и не отпустил. Я обернулась.

– Зови, если что. Ладно? – попросил он очень тихо.

– Хорошо, – почти без звука отозвалась я.

Марат сразу ушел, а я открыла окно и достала одеяло для Дана. Он все еще покашливал. Я легла в постель и слушала его дыхание. Сон и тепло, которые накатили в объятиях Марата, я больше не ощущала. Провалявшись в кровати без сна больше часа, я все же уснула. Перед глазами тут же замелькали капельницы, иглы, я слышала отовсюду плач, рядом со мной вырастали люди в масках с кровью на белых халатах.

Я проснулась с криком и вскочила с кровати.

Меня тут же поймали знакомые сильные руки, от которых стало тепло и спокойно.

– Чего кричишь? – спросил Марат. – Хуже стало?

Он был встревожен, но меня моментально отпустило. Я так обрадовалась, что видения оказались сном. Реальность тоже куда-то отлетела. Я просто стояла рядом с Маратом в своей спальне, в кроватке спал Дан, и это было хорошо.

– Нет. Просто плохой сон. Я проснулась…

– Блин, Саш! – укоризненно склонил голову Марат. – Что мне с тобой делать?

Он был в одних трусах. Мои глаза, чуть привыкшие к темноте, сразу «облапали» его потрясающее тело. Марат погладил мои плечи и предложил:

– Хочешь посидим на кухне?

Я замотала головой.

– Нет. Нужно поспать. Ты можешь лечь со мной?

Марат не поверил. Я и сама с трудом верила в то, что говорю.

– Ты шутишь? Лечь с тобой в кровать?

Нужно было брать слова назад, пока не поздно. Или поздно?

– Да, хочу, – выдала я совсем не то, что должна была. Но хотела я именно этого. – Когда ты рядом, мне спокойнее.

Так себе причина и оправдание, но все мои принципы сдохли, когда Дан начал задыхаться.

– Мне страшно, Марат. Я такого не чувствовала, даже когда из роддома убегала. Тогда был план, а сейчас… я вообще ничего не контролирую. Глаза закрываю,