Теперь она стояла в центре зала — строгая и сосредоточенная, с гладко убранными волосами, затянутая в узкое черное платье, расшитое по вороту и подолу серебряной канителью. Маленькие руки чинно сложены перед собой, взгляд карих глаз устремлен в пространство и неподвижен. Счастливая невеста…

Луиш Мария де Нагейра до недавнего времени не участвовал в свадьбах. Тем более не проводил их. В теории мэтр был неплохо подкован, перед выпуском из Квадрилиума студентов, отправляемых во внешний мир, готовили к любым обстоятельствам. И хотя должность замкового мага при великом валашском Драконе носила характер скорее номинальный, обязанности свои мэтр исполнял с должным усердием. И то, что потребуется от него сейчас, преотлично знал. К тому же буквально накануне, по схожему поводу он освежил знания чтением тематических фолиантов. После обращения к стихиям он задаст вопрос, добровольно ли желание молодых стать супругами. А затем испросит у Источника совершенной любви единомыслия и чадородия для новобрачных и соединит руки молодых в священном союзе. Так велит обычай.

Гости негромко переговаривались между собой, ожидая появления последнего действующего лица. Вдруг разговоры смолкли. По проходу быстро прошел Михай Димитру — бледный и взволнованный. Невеста тепло улыбнулась боярину. В наступившей тишине ее спокойный голос заполнил, казалось, все пространство зала:

— Досточтимый мэтр, можете приступать к обряду.

Луиш Мария де Нагейра оправил ниспадающие складки мантии и про себя проклял тот роковой день, когда донья Лутеция Ягг появилась в его размеренной жизни и перевернула ее с ног на голову.

Правда не шкварка, с кашею не съешь.

Пословица

Может ли увеличиваться сила до бесконечности? Не магическая какая, не стихийная, а наша женская сила? Когда-то я читала, что муравей способен волочь по земле груз, который в тридцать раз тяжелее его самого. Мне по сравнению с умным насекомым задача досталась не то чтобы плевая, а решаемая. Только продвигаться приходилось крошечными шажками, и отдыхать чуть не каждую минуту. Колокол на Арадской башне отбил два часа пополуночи, когда я наконец дотащила господаря до выхода. Лаз в разбойничье логово был прямо над моей макушкой, но ступени, ведущие наверх, представляли непреодолимую преграду.

— Помогите! — крикнула я во всю силу легких. — Помогите, люди добрые!

Тишина в ответ меня не обескуражила. Если бы мне на помощь ринулась покойная разбойничья братия, было бы гораздо хуже.

Я пристроила господаря у нижней ступеньки, расстегнула ворот куртки и резкими толчками перевернула тело на бок. Именно так учила меня бабушка. Влад все-таки дышал, но как-то поверхностно, и мне это совсем не нравилось. Все мои попытки привести его в чувство ни к чему не привели, поэтому сейчас я делала, что могла.

Не задерживаясь в разгромленном доме (помогать тут было уже некому), я выскочила на улицу и огляделась. Стояла светлая тихая ночь. Ни патруля, ни припозднившихся прохожих… Хотя одна некрепко стоявшая на ногах фигура все-таки виднелась. До моего слуха донеслась срамная песенка, и из-за поворота, покачиваясь и загребая для равновесия руками, появился Фейн.

Я подлетела к нему, как рассерженная курица:

— Пошли быстрее, мне мужская помощь нужна!

— К этому мы завсегда готовы, — хихикнул атаман, начиная стягивать с себя порты. — Чем смогу, помогу.

Я зарычала в бессильной злобе. И что мне теперь делать прикажете? Ждать, когда этот охламон протрезвеет? А охламон тем временем по-хозяйски меня облапил, дыша в лицо перегаром:

— Сладкая девка… Я тебе хорошо сделаю… Погуляем, кареглазая…

Ага, сплю и вижу! Я скрутила из пальцев особый кукиш и изо всех сил стукнула им атамана по голове. Казалось, звон разнесся на целую улицу.

Фейн выпустил меня и схватился за маковку. Если я ничего не напутала в ведьмовском действе, сейчас весь хмель из касатика сбежал. Бабушка часто так деревенских от пьянства лечила. Правда, обычно жены страдальцев за обряд платили. Потому что ни один мужик в здравом уме на такое не пойдет. Надо будет атаману как-нибудь потом намекнуть, что он теперь всю жизнь ни капли хмельного в рот взять не сможет. Такой вот действенный метод.

— Голова болит, — пожаловался Фейн, глядя на меня трезвым грустным взглядом. — Ты чего дерешься?

— Слушай сюда, — велела я, оставляя вопрос без внимания. — Ты сейчас спустишься со мной в подпол и поможешь раненого на поверхность вынести. А потом нужно сбегать в замок и привести стражников.

— Ленута, ты с дуба, что ли, рухнула?

— Денег дам, — посулила я. — Сколько там за меня обещали? Сто флоринов получишь.

Атаман рассеянно поглядывал по сторонам и следовать за мной не торопился. Да уж, с таким помощником и врагов не надо. Я резко вдохнула воздух. Ночной ветерок донес до меня густой запах тления.

— Штаны надень, ёжкин кот! — бросила я через плечо и побежала вперед.

Часовая башня арадского замка возвестила об окончании тринадцатого дня Травяной луны глухим колокольным звоном. С последним ударом скрипнула калитка западных врат, выпуская наружу закутанную в темный плащ фигуру. Дозорный проводил ее мечтательным взглядом и удалился продолжать обход, позвякивая потяжелевшим за время дежурства кошелем. Через оговоренное время он вернется на это же место, чтоб снова открыть калитку и получить вторую часть мзды. А пока вояке предстояло, чеканя шаг, нести свою нелегкую службу. И вспоминать терпкий запах цветочных духов, разлившийся в воздухе, когда холеная женская ручка на мгновение показалась из складок плаща.

Темная фигура уверенно поднималась по тропинке к вершине холма. Дорога была свободна. По ночам работы не велись. На закате поденщики отправлялись в дощатые бараки — отдыхать и набираться сил, а трисветлые братья собирались в общем шатре для обрядов и камланий, ибо истинно верующим не нужен сон. Серебристо светила луна. Фигура обогнула разрытую яму котлована и приблизилась к полотняной завесе.

— Кто посмел? — нарушил тишину змеиный шепот. — Кто? Кто посмел?

Гостья не ответила. Протянув руку, она вывела на тканой поверхности знак из трех исходящих из одной точки линий, которые сразу же замерцали холодным зеленоватым светом. Вопрошающий шепот захлебнулся и стих, как затухает залитый водой костер. Полог раскрылся, и загадочная посетительница юркнула внутрь вещунского шатра.

Разгромленный двор кишмя кишел народом. Ратников набежало — не протолкнуться. Уж не знаю, чего им там Фейн наплел, но Драконья свора была на месте впереди отряда городской стражи. Михай Димитру прохаживался с деловым видом, отдавая приказы и время от времени косясь в сторону конных носилок, которые должны были транспортировать в замок тело его господаря. Запрокинутое лицо Влада в свете луны казалось отлитым из серебра. Мне пообещали, что с ним все будет хорошо, мне пообещали… Всхлипнув, я присела у забора на корточки и уставилась в пространство невидящим взглядом. По лицу текли слезы, но сил смахнуть их уже не было.