В 1798 г. он стал киевским генерал-губернатором. Затем ту же должность занимал в Подольской губернии, где, к слову, имел немалые поместья и большое число крепостных душ.

В 1800 г. Гудович разделил участь большинства других высших военачальников павловского правления: по ничтожному поводу был изгнан со службы. Возвращен в армию он был только в 1806 г. в качестве командующего русскими войсками в Грузии и Дербенте. Ему удалось взять штурмом Баку, а затем склонить правителей Шехинского и Лезгинского ханств стать подданными Российской империи.

В начале русско-турецкой войны 1806–1812 гг. немолодой, но сохранивший большую энергию и ясность мысли полководец сумел одержать одну из самых славных побед в своей жизни — в сражении при Арпачае. 6 тысяч русских сошлись с 24 тысячами турок — и победили. Эта блестящая победа доставила Гудовичу чин генерал-фельдмаршала (30 августа 1807 г.).

Затем, увы, удача оставила его. Осада и штурм Эривани в ноябре следующего, 1808 г., оказались неудачными, пришлось отступить на территорию Грузии. К напастям добавилась тяжелая болезнь с потерей глаза. Ввиду этого Александр I возвратил Гудовича с Кавказского театра и в 1809 г. назначил главнокомандующим в Москву, сделал членом Государственного совета и сенатором.

Накануне вторжения Наполеона фельдмаршал теперь уже окончательно отошел от государственных дел. За перипетиями борьбы с опаснейшим врагом России старый вояка наблюдал со стороны, по газетам следя за славными делами своих бывших сослуживцев, главным среди которых был М.И. Голенищев-Кутузов.

Многим судьба предоставляет шанс отличиться. Но как часто, раз выделившись из массы себе подобных, человек по слабости характера или тщеславию остается почивать на лаврах. И в конце концов, свой шанс не использует, кредитный билет будущего разменивает на пятаки.

Ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка Иосиф Гурко обратил на себя внимание государя Александра II на одном из строевых смотров. «Экий молодец!», — не удержался царь при виде блестящего гвардейца, лихо промчавшегося на полном карьере во главе отлично вымуштрованного эскадрона. «Молодец» вскоре был удостоен назначения флигель-адъютантом к его императорскому величеству, что в значительной мере гарантировало успешное продвижение но службе. Но сколько их было в истории — таких лихих гусаров, утопивших молодость в шампанском и растративших энергию в праздных гулянках! Гурко оказался другой породы.

Будущий фельдмаршал в 1846 г. окончил Пажеский корпус. Участвовал в Крымской войне 1853–1856 гг. Чтобы встать в ряды защитников Севастополя, перевелся из гвардии в пехотный генерал-фельдмаршала графа Дибича-Забалканского полк, заявив, что желал бы «жить с кавалерией, а умирать с пехотой». По возвращении из действующей армии в родной Гусарский полк на строевом смотре он и попался императору на глаза.

Здесь при желании можно обнаружить некую символику. Командирское становление Гурко совпало с эпохой буржуазных реформ Александра II. В 1861 г. став полковником, Иосиф Владимирович на протяжении четырех лет трудился на административной ниве, будучи командирован царем с поручениями в Самарскую, Вятскую и Калужскую губернии. По свидетельству современников, строгость и настойчивость в достижении целей реформы он сочетал с беспристрастностью и объективностью по отношению ко всем общественным силам, представленным в провинции. Это отметил даже радикальный герценовский журнал «Колокол», назвавший аксельбанты флигель-адъютанта Гурко «символом доблести и чести».

В.В. Верещагин. Пикет на Дунае. 1878–1879

До поры до времени служебный рост будущего фельдмаршала шел как бы рутинно, без особых поворотов и неожиданностей. В нем, однако, ни на минуту не прекращалась во многом подспудная, незаметная окружающим работа, позволившая уже через десяток лет выдвинуться в число выдающихся военачальников своего времени. Достаточно сказать, что все воинские части и соединения, которые вверялись ему, — 4-й гусарский Мариупольский и лейб-гвардии Конно-Гренадерский полки, 1-я бригада 2-й гвардейской кавалерийской дивизии — отличались отменной выучкой. Всего за год с небольшим Гурко из командира бригады вырос в командира родной для него 2-й гвардейской кавдивизии и был произведен в 1876 г. в генерал-лейтенанты. Приближался звездный час Иосифа Владимировича. Как для всякого профессионального военного, он возможен только — такова уж суровая действительность — на поле брани.

С началом русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Гурко высочайшим повелением был откомандирован в действующую Дунайскую армию. По настоянию начальника Главного штаба генерала Д.А. Милютина после успешного форсирования в июне 1877 г. Дуная русские должны были двигаться через Балканы к Константинополю, стремясь разбить противника по частям (см. очерк о в. к. Николае Николаевиче). С этой целью были сформированы четыре отряда, один из которых — Передовой (и по названию, и по существу) — возглавил генерал-лейтенант Гурко. Перед отрядом, в который вошли четыре кавалерийские и одна стрелковая бригады, шесть дружин болгарского ополчения, три сотни казаков при 32 орудиях, была поставлена задача: действовать в направлении Тырново для занятия города и перевалов через Балканы.

Обстановка благоприятствовала русским, поскольку турецкое командование не ожидало появления здесь крупных сил противника. Пользуясь этим, Гурко стал энергично осуществлять поставленную задачу. 25 июня древняя столица Болгарии Тырново была взята. Местное население с восторгом встретило русских «братушек».

На очередь дня встало овладение перевалами. За Балканы можно было идти четырьмя проходами, наиболее удобным из которых являлся Шипкинский. Но турки сильно укрепили его, к тому же южнее, в районе Казанлыка, держали крупные резервы. Из оставшихся трех проходов турками не контролировался лишь наиболее трудный — Хаинкиойский. Гурко и избрал его, чтобы обойти шипкинскую позицию турок. Его отряд успешно преодолел перевал и 5 июля занял Казанлык. Сложилась ситуация, когда турок, засевших на Шипке, можно было одновременно атаковать как с севера, так и с юга, с тыла, куда вышел отряд Гурко. Русские не упустили такую возможность. После двухдневных ожесточенных боев противник, считая невозможным далее удержать позиции, отступил горными тропами к Филиппополю. 7 июля Шипкинский перевал был занят русскими.

А.И. Шарлеман. Переход лейб-гвардии 6-й Донской батареи через Балканы. 1877 год. 1879

До сих пор русским военачальникам противостоял престарелый и малокомпетентный Абди-паша. Но после потери Шипки турецкий генеральный штаб удалил его с поста главнокомандующего на Дунае. Большой простор для действий получил 45-летний генерал новой европейской формации Сулейман-паша. Это был достойный противник Гурко. За 17 дней по суше и по морю он сумел перебросить 25-тысячный корпус из Черногории, преодолев почти 700 км, и с ходу вступил в бой с русскими. Гурко предстояло не допустить его к Шипкинскому и Хаинкиойскому перевалам, для чего было решено занять оборону на рубеже Нова-Загоры и Стара-Загоры.