По улице, опираясь на тросточку, брела старушка с пакетом молока.

Барни уже видел ее пару раз. Она жила где-то здесь. Старушка эта была глуховата и постоянно ковыряла в ухе свободной от трости рукой. Сейчас обе руки у нее были заняты, так что ковырять в ухе она не могла, но Барни видел, что ей очень хотелось.

Прошла целая вечность, прежде чем она доковыляла до него. Она посмотрела на него таким же ласковым взглядом, как и тогда, когда он был человеком.

— Привет, милый.

— Здравствуйте.

И тут он понял.

Она шла в дом номер 22, а ведь именно там и жил Наводящий Ужас! Она так медленно передвигалась, что Барни точно успел бы шмыгнуть внутрь. Впрочем, необходимости в этом не было: она сама повернулась к нему и сказала:

— Заходи, милый. Ты, похоже, не отказался бы от молочка. Входи, входи.

Внутри обнаружились: ветхие обои, доисторический ковер, черно-белые фотографии в рамках, ворох нераспечатанных писем и оглушающие вопли из телевизора, заполнявшие все пространство.

И ни одного кота.

Ни в коридоре, ни в гостиной.

И тут…

Сверху донесся голос:

— Привет.

Он стоял на верхней ступеньке лестницы, наполовину в тени, и глаз его сверкал, как одинокая звезда на затянутом тучами небе.

Нужно что-то ответить.

— Здравствуйте, э-э… мистер Наводящий Ужас, — сказал он, волнуясь. — Я — Барни Ив. И я на самом деле не кот. Мне хотелось с вами увидеться, потому что вчера вы меня спасли от Тыковки и остальных бойцов, и я подумал, что вы, возможно… я подумал, что вы, может быть, знаете, как мне снова стать человеком. Я подумал, что у вас есть такая сила… и… может быть, вы могли бы мне помочь?

Наводящий Ужас не шелохнулся. Он зловеще молчал. Барни подошел поближе.

— Я очень-очень хочу снова стать человеком. Снова стать собой.

На кухне старушка налила в блюдечко молока и поманила Барни скрюченным пальцем.

— Иди сюда, милый.

И тогда Наводящий Ужас наконец соизволил заговорить. Он не сдвинулся с места и говорил подчеркнуто спокойно, но Барни уловил в его голосе тревогу.

— Почему ты передумал?

Барни не понял, о чем он.

— Простите? Я не понимаю.

Наводящий Ужас внимательно рассматривал Барни.

— Ты так хотел стать кем-то другим. Кем угодно. Хоть котом. Если бы ты сам не хотел этого, ты бы не превратился в кота.

Барни закрыл глаза, и в его памяти всплыли клочки бумаги, разлетающиеся на ветру в тот вечер.

— Это было глупо.

У меня был плохой день. — Барни помедлил. — И еще два плохих года перед этим.

— Два года?

— Два года назад мои родители развелись, и с тех пор все пошло наперекосяк. Все. Я перевелся в новую школу, а там была эта жуткая директриса — она, оказывается, на самом деле кошка, и еще Гэвин, который мне проходу не давал. И в придачу ко всему мой папа пропал без вести.

— Огурчик! — это была старушка, кричавшая даже громче, чем люди в телевизоре.

— Это она меня так называет, — мягко сказал Наводящий Ужас. — Довольно нелепо, но что поделаешь.

— Идите сюда, котятки, попейте молочка.

Наводящий Ужас и ухом не повел. Он восседал на верхней ступеньке, как Царь горы.

— Так что ты говорил? Про твоего папу?

— Он тогда уже не жил с нами. У него была своя маленькая квартирка. Но однажды он просто исчез. Я не знаю почему. И никто не знает. Никто ничего не может сказать. Все говорят только, что он эгоист, потому что даже не оставил записки и не удосужился хоть что-то объяснить.

Старушка в последний раз позвала их пить молоко, после чего сдалась и переместилась в гостиную, к телевизору.

— Ты ошибаешься, — сказал Наводящий Ужас.

— Что? — удивился Барни.

— Он приходил к тебе, но его вышвырнули на улицу. Он никак не мог тебе рассказать, через что ему пришлось пройти. Но он никогда про тебя не забывал.

— Я не понимаю!

Наводящий Ужас сошел вниз, медленно и осторожно проходя каждую ступеньку. Ну и дела! Могущественный кот со сверхспособностями ковыляет по лестнице, как старуха!

Когда он подошел совсем близко, Барни вгляделся в его зеленый крапчатый глаз. Его вдруг охватил страх, как будто он попал в ловушку.

— Внешность обманчива. — Наводящий Ужас кивнул головой в сторону кухни. — Пойдем. Давай попьем молока.

Барни неохотно поплелся за ним.

Они пили из одного блюдечка, но мягким кремовым вкусом молока Барни мешал наслаждаться страх, от которого топорщились его усики.

— Откуда вы знаете про папу?.. — Барни запнулся. — А, вы, наверное, экстрасенс? Вы умеете читать мысли?

Наводящий Ужас поперхнулся молоком.

— Это все чушь, — отрезал он. — Все эти россказни про Наводящего Ужас. У меня нет никаких волшебных сил. Кошкам легко в это поверить, потому что выгляжу я и правда жутковато. Но на самом деле это только подтверждает то, что сил у меня никаких нет. Видишь ли, я, как и ты, не всегда был котом. Раньше я был человеком. И в первый же день моей кошачьей жизни я подрался с сиамской кошкой.

Барни тут же подумал о мисс Хлыстер.

— С сиамской кошкой?

— Да. Я ей рассказал все про себя, а она ненавидела людей. И у нее были очень острые когти. Вот так я и лишился глаза… С тех пор я ее больше не видел, кстати.

Звучало это очень похоже на мисс Хлыстер.

— Меня подобрала эта старая леди. Она меня вылечила. Зашила мне глаз у ветеринара…

— Так почему тогда вас называют «Наводящий Ужас»?

— Я придумал эту уловку, чтобы выжить. То, что у кошек девять жизней, это все вранье. И я понял, что единственный способ перестать бояться — это заставить других бояться тебя. Я не умел драться, как обычные кошки. Но мой вид внушал всем ужас. Кроме того…

Наводящий Ужас помолчал и пару раз неторопливо глотнул молока, что-то обдумывая.

— Кроме того, когда я был человеком, я занимался продажами и поэтому хорошо умел притворяться, разыгрывать сцены, — продолжил он после долгого молчания. — Это мой единственный талант. Единственный настоящий талант, который у меня был. И вот однажды, когда рыжий котяра принял меня за мифического Наводящего Ужас, я сказал: «Да, это я». Очень просто.