— Понял уже! Держись!

Вновь громыхнуло, но я успел вывернуть руль и увести авто от взрыва.

— У него гранатомет! — продолжила выдавать ненужную информацию девушка.

— Стреляй! Или пересядь за руль!

Я достал автомат, попытался повернуться и дать пару очередей, но едва не упустил руль и не отправил нас с откоса прямиком к праотцам.

Лея грязно выругалась. Я тоже не ударил в грязь лицом. И в этот самый момент я вдруг понял, что даже вдвоем нам не одолеть Гейне — слишком сильным он был бойцом.

— Черт! — прошептал я.

Наверное, суждено было нам погибнуть в этой жуткой погоне, если бы не внезапно выруливший из неприметной подворотни знакомый фургон.

— Виктор! — радостно воскликнул я.

Да, это был он со своей командой. Его машине изрядно досталось — одни сплошные дыры от пуль, из выхлопной трубы валил густой черный дым, говорящий о том, что "движку" пришел конец.

Я выправил руль, чтобы приблизиться к фургону. Из окна на нас посмотрел сам Виктор и начал что-то объяснять знаками. Я понял лишь, что он хочет, чтобы мы немного сбавили скорость, видимо для того, чтобы подманить Гейне поближе. Я утвердительно кивнул. Виктор улыбнулся, показал пальцами «ОК» и достал гранатомет. Я приободрился.

— Что он хочет? — спросила Лея, не рассмотрев со своего места всех деталей плана.

— Сейчас увидишь!

Я отпустил педаль «газа», вдали «тормоз». Шины жалобно заскрипели, машину начало вести в сторону.

— Ты с ума сошел?!

— Доверься мне!

— Довериться?! — хмыкнула девушка. И в полу шутку добавила: — Да ты сбежал после первой же ночи, а говоришь довериться!

Я ничего ей не ответил. Она права — не стоит доверять тому, кто один раз уже предал.

Ладно, все лирика, сейчас надо о другом думать.

Парни из фургона вовсю поливали мотоцикл Гейне из автоматов, но противник словно обладал какой-то сверхспособностью уходить от шальных пуль и ловко маневрировать между оружейными очередями.

Да, страшно стало, причем не на шутку — этот не убиваемый киллер в маске, похожей на собачью морду, стремительно сокращал между нами расстояние, — но виду я не показывал. Нельзя было дать слабины. Одна промашка могла стоить жизни всем — и мне, и Виктору, и его парням, а главное, Лее. А такого позволить я себе не мог. Будь спокоен, Лис, как кладбище слонов. Не дай нервам и эмоциям натворить ошибок. Откинь все мысли. Доверься инстинктам.

Вцепившись в руль автомобиля, я вновь притопил педаль «тормоза». Виктор кивнул — достаточно. Затрещали пули — это Гейне решил поставить точку в этой перестрелке, которая уже изрядно затянулась. Шкрябнуло по крыше, задней стенке.

— Что ты делаешь?! — просипела Лея, пригнувшись.

— Не высовывайся! — рявкнул я. — Нет времени объяснять!

Давай же, Виктор, чего ты ждешь?

Гейне прибавил скорости, чтобы зайти с левого края и нашпиговать меня свинцом в упор. В этот момент Виктор и предполагал нанести решающий удар.

Но что-то пошло не так. Гейне, вдруг поняв наш маневр, резко сбросил скорость и начал отступать. Терять из виду его было ни в коем случае нельзя, поэтому Виктор поступил единственным правильным способом — ударил из гранатомета по удаляющейся мишени. Засвистел снаряд, потом раздался взрыв. Нажми Виктор на спусковой крючок на пол секунды раньше — и Гейне разбросало бы по округе в радиус десяти метров. Но так лишь получилось выбить противника из седла мотоцикла и швырнуть в кусты.

Хотя, даже такому результату я был рад. Нам удалось оторваться от врага. Правда надолго ли?

Я кивнул девушке:

— Кажется, пронесло.

— Ты ненормальный! — резюмировала та, стряхивая с головы осколки лобового стекла.

Я был согласен с ее выводами.

1

05:24:41… 05:24:40… 05:24:39…

Взгляд невольно падал на эти проклятые цифры, затмевая собой все, что только можно было затмевать. Как я их не прятал, как ни старался не смотреть на них, они все равно отвлекали все мое внимание и не давали сосредоточиться. Я ничего не слышал и не видел, и только смотрел на эти цифры, медленно тающие в небытие. Осталось пять с половиной часов. До чего? Черт, так ведь можно и с ума сойти! А может, это и есть такая пытка неизвестностью? Какая-то разновидность на новый манер древних китайских истязаний?

Мы сидели в штабе отступников — небольшом помещении, бывшем когда-то отделением банка, весьма укрепленном в стратегическом плане, с толстыми стенами и прочными решетками на окнах. Было тут светло, тепло и пахло книгами. Уютное местечко. В соседней комнате располагался склад оружия, там, тихо посвистывая, хозяйничал Виктор.

— Ребята, — наконец произнес дрожащим голосом я, с трудом выходя из задумчивости. — У меня вопросик один имеется.

— Давай вопросы позже, — морщась от боли, произнесла Лея. Ей прилично досталось в машине — девушка ушибла голову и руку. — Сейчас надо себя в порядок привести.

Наверное, я бы с не и согласился, но взгляд опять невольно упал на цифры.

05:23:15… 05:23:14… 05:23:13…

— Вопрос не терпит отлагательств.

— Что такое? — обратила на меня свой взор девушка. Было видно, что ей сейчас не до меня.

— Понимаете, тут такое дело… в общем, просто хотел уточнить. В какой-то момент пребывания в игре у меня таймер появился, который отсчитывает оставшееся время. Меня эта ерунда малость тревожит. Хотелось вот уточнить — что это такое? И убрать, если есть возможность. А то раздражать начинает.

— Какой таймер?

— Я думаю, что временной. Секунды-часы-минуты. Все время на убыль идет.

Из оружейной комнаты вышел Виктор. Вида он был весьма серьезного. В руках он держал серебряный предмет размером со спичечный коробок.

— Ну-ка, приложи руку, — произнес Виктор, протягивая мне прямоугольную штуковину.

Я приложил.

Виктор кивнул, начал проделывать какие-то хитрые манипуляции с прибором, поворачивая его в разные стороны и нажимая на только ему видимые кнопки на этой штуковине. Потом глянул на одну из граней и тихо выдохнул:

— Вот черт!

— Что такое? — мне стало не по себе.

— Что там? — спросила Лея, отвлекаясь от врачевания ран.

— Сама глянь.

Девушка осмотрела на меня через инфолизну. И дала то же заключение:

— Черт!

— Да что такое? Что это за цифры такие? — не унимался я.

— Это таймер смерти, — произнес Виктор севшим голосом.

— Что еще за таймер смерти? — не понял я. Название мне не понравилось. Совсем. Я хотел верить, что это просто какой-то дурной розыгрыш, но серьезный вид Виктора говорил об обратно — все на полном серьезе.