— Зачем это? — осмелился спросить Уилл.

— Чтобы ты не пострадал, — ответил полицейский.

Он сел на корточки и туго затянул такие же ремешки у него под коленями и на щиколотках, привязывая ноги Уилла к ножкам кресла. Ремешки больно врезались в тело, и мальчик зашевелился, тщетно пытаясь ослабить их или принять чуть более удобное положение. Стигийцы едва заметно улыбнулись, как будто его страдания их забавляли, и Уиллу стало жутко.

Наконец полицейский обхватил ремнем шириной сантиметров в десять грудь и предплечья Уилла и затянул его за спинкой кресла. После этого Офицер выпрямился в ожидании новых распоряжений. Один из стигийцев молча кивнул ему, полицейский вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Уилл остался наедине со странными людьми. Оторопев от ужаса, как животное на дороге, ослепленное фарами автомобиля, он глядел, как один из стигийцев достал необычную лампу и поставил в центр стола. У нее была короткая изогнутая ножка на массивной подставке, увенчанная темно-фиолетовой лампочкой в небольшом коническом колпаке. Светильник напомнил Уиллу старинный рефлектор из отцовского музея. Рядом стигиец положил черную коробочку с наборным диском и несколькими выключателями и воткнул в нее витой коричневый провод, тянувшийся от лампы. Бледный палец щелкнул переключателем, и коробочка тихо загудела.

Один из стигийцев отошел от стола, а второй наклонился над рефлектором, что-то подкручивая под колпаком. Раздался громкий щелчок, лампа мигнула оранжевым и погасла.

— Будете меня фотографировать? — неловко пошутил Уилл, пытаясь унять дрожь в голосе.

Не обращая на него внимания, стигиец повернул диск на черной коробочке, словно настраивал радио.

Внезапно Уиллу что-то начало давить на глаза изнутри. Он украдкой зевнул, чтобы снять странное напряжение в висках, как вдруг в комнате потемнело, словно загадочное устройство высасывало из помещения свет. Подумав, что он теряет зрение, Уилл поморгал и раскрыл глаза так широко, как только мог. С большим трудом он различил силуэты стигийцев в тусклом свете, отражавшемся от стены у них за спиной.

Он скорее почувствовал, чем услышал непрекращающийся гул, становившийся то громче, то тише, но никак не мог понять, откуда он исходит. Гул усилился, и у Уилла появилось странное ощущение, будто все кости и связки в его теле завибрировали, как бывает, когда над головой слишком низко пролетает самолет. Перед глазами Уилла повис шипастый шар — сгусток энергии. Вибрации стягивались к центру головы, и за ним последовал шар. Теперь Уилл по-настоящему испугался, но ничего не мог сделать — ведь он был не в силах даже пошевелиться.

Тем временем стигиец повернул на коробочке что-то еще, и шар плавно опустился из головы Уилла в грудь и подплыл к сердцу. У мальчика перехватило дыхание, и он невольно закашлялся.

Шар снова пришел в движение, то выходя из его тела, то проникая внутрь. Он вел себя как живое существо, что-то напряженно искавшее. Наконец шарик завис, наполовину погрузившись в его затылок.

— Что происходит? — спросил Уилл с напускной храбростью. Темные фигуры не ответили. — Учтите, вы меня этим не запугаете.

Они молчали.

Уилл на секунду зажмурился, но когда он открыл глаза, то его окружала такая темнота, что он не мог различить даже очертания стигийцев. Мальчик задергался в путах.

— Тебя тревожит отсутствие света? — раздался слева голос стигийца.

— Нет, с чего бы?

— Как тебя зовут?

Вопрос резанул Уилла, как нож.

— Я же говорил. Уилл. Уилл Берроуз.

— Назови свое настоящее имя!

Уилл поморщился от боли — каждое слово как будто ударяло током его виски.

— Я не знаю, о чем вы, — проговорил он, стиснув зубы.

Шар энергии поплыл к центру его черепа. Гул стал интенсивнее. Пульсация окутывала все его тело толстым тяжелым одеялом и начинала душить.

— Ты сообщник человека по имени Берроуз?

У Уилла закружилась голова, вдоль спины побежали волны боли, руки и ноги невыносимо закололо. Это жуткое ощущение расходилось по всему телу.

— Он мой папа! — закричал он.

— С какой целью ты сюда прибыл? — прозвучал рядом с ним резкий голос.

— Что вы с ним сделали? — сдавленно проговорил Уилл, сглатывая слюну. Ему казалось, что его скоро стошнит.

— Где твоя мать? — спокойный, но настойчивый голос теперь исходил как будто из шара у него в голове, словно стигийцы пробрались в его мозг и лихорадочно обыскивали его, как грабители, забирающиеся во все шкафы и ящики в поисках ценностей.

— С какой целью ты сюда прибыл? — снова требовали они ответа.

Уилл опять попытался вырваться, но понял, что больше не чувствует своего тела. Ему казалось, что от него осталась только голова, парящая в темном тумане, и он даже не мог разобрать, вверху или внизу пол.

— ИМЯ? ЦЕЛЬ? — продолжали сыпаться вопросы, и последние силы покинули Уилла. Неумолимые голоса стали тише, как будто он удалялся от них. Ему что-то кричали вслед, и каждое слово, достигая его, взрывалось крошечным неугасающим фейерверком перед глазами, пока вся темнота не превратилась в бушующее море ослепительно белых точек. Уилл слышал непрекращающийся скрипучий шепот вокруг, и ему казалось, что комната вертится, падая вместе с ним в бездонную пропасть. Снова подступила тошнота, его голову заполнила жгучая боль, которая грозила разорвать ее на части. Белизна, ослепительная, горячая белизна пронизывала его насквозь.

— Меня сейчас вырвет… пожалуйста… мне плохо… пожалуйста…

Бесконечный белый свет прожег его, и Уилл почувствовал, что уменьшается, превращаясь в крохотную точку в белой пустоте. Потом свет стал слабеть, жгучая боль постепенно отступила, и стало темно и тихо, как будто вся вселенная перегорела.

Уилл пришел в себя, когда Второй Офицер, поддерживая его за плечо, повернул ключ в двери камеры. Он еле стоял на ногах. Его одежда спереди была заляпана рвотой, а во рту он ощущал сухость и едкий, тошнотворный металлический привкус. Голова раскалывалась от боли, а когда Уилл попытался посмотреть вверх, у него потемнело в глазах. Он застонал.

— Что, не дерзишь уже? — сказал полицейский, открыв дверь и отпустив руку Уилла. Мальчик попытался идти, но его ноги словно превратились в студень. — Так-то! Попробовал Темный Свет! — ухмыльнулся Офицер.

Уилл с трудом сделал несколько шагов, и ноги отказали. Он рухнул на колени. Честер в панике кинулся к нему.

— Уилл, Уилл, что они с тобой сделали? — отчаянно бормотал он, в ужасе глядя на друга. — Тебя не было несколько часов, — сказал он и помог Уиллу сесть на уступ.

— Я просто устал… — выдавил Уилл. Он свернулся в комочек, наслаждаясь прохладным прикосновением свинца к голове. Уилл закрыл глаза… ему хотелось спать… но у него все еще кружилась голова, и в горле не исчезал ком.