не отмоешься. Репутация будет напрочь убита, а другие бояре просто не будут иметь с тобой никаких дел. Да и слава моментально появится такая, что не отмоешься. Типа: Вон боярин идёт. Так он даже перед учителями свой род защитить не может.

Ну и ещё одна причина, о которой я подумал только сейчас.

Начало разборок с историком видели все, а вот то, что он извинился — никто. Нужно было требовать извинений в классе, а я зачем-то согласился выйти. И сейчас появилась возможность слегка нивелировать этот косяк.

А конфликт с преподавателями? Так я сказал чистую правду. Они реально офигели под крылом Саблеславы. Думают, что всё сойдёт с рук.

— Молодые люди, — искренне удивился Ханин. — Вы хотите предъявить претензии княжеству?

— А причём тут княжество? — ответно удивился я.

— Действительно! — поддержал Корнев. — Вы же Ханин? Вот с вашим родом и будем говорить. А с княгиней уж как-нибудь всё решим.

— А вы не слышали о том, что любые конфликты с преподавательским составом запрещены? — усмехнулся Олег Викторович. — И они сразу же приравниваются к конфликту с княгиней?

— Значит, будет конфликт с княгиней, — пожал я плечами. — Вот только вряд ли он вас порадует. Саблеслава Мечеславовна обязательно захочет узнать, в чём дело. И выяснит, что её преподаватели не умеют держать язык за зубами.

— И в итоге виру мы всё равно возьмём с вашего рода, — добавил Корнев.

Ханин после такой отповеди слегка завис. Сомневаюсь, что он испугался. Явно не тот человек, в отличие от историка. Но вот так, на пустом месте вовлечь свой род в конфликт сразу с двумя боярами… Это надо постараться.

— А чем я обидел вас, молодой человек? — спросил он у меня.

— На обиженных воду возят, — фыркнул я. — Суть своих претензий я уже высказал. Не надо забывать, что вы не только преподаватель, а мы не просто ученики. Ваш коллега сегодня уже принёс мне извинения за насмешку над моим родом. Теперь вот вы позволяете себе влезать в дела рода Корневых.

— Я вас понял, — степенно кивнул Ханин. — То есть извинений лично вы от меня не требуете?

— Нет.

— В таком случае, — он посмотрел на Корнева, — приношу вам, молодой человек, извинения за свои слова. Не со зла сказал.

— Принимается, — вздохнул парень. Он, похоже, тоже не очень-то и хотел доводить дело до прямого конфликта. Но, как и я, промолчать не мог.

— Но обо всём произошедшем, молодые люди, — добавил преподаватель, — я всё равно буду вынужден доложить княгине. Регламент такой.

— Да ради богов! — хмыкнул я. — Заодно привет ей от меня передавайте.

— Я Вольный боярин и княгине не служу, — пожал плечами Корнев.

— Ну вот и отлично, — обозначил улыбку Ханин. — Что же касается вашего первоначального вопроса, боярин Корнев. Поступать вы планируете в Великокняжескую Академию?

— Да, — слегка удивился парень. — А как вы узнали?

— Тут всё просто. После второго курса гимназии можно поступить только туда, при наличии третьего ранга и выше. Я прав?

— Правы.

— В таком случае не волнуйтесь. Аттестат для Академии не очень-то и важен. Там воспитывают воинов. Поэтому упор делается на боевые качества учеников, а не на их оценки по другим предметам. Впрочем, вы всё равно можете нанять репетитора, чтобы не отставать от сверстников.

— Уж как-нибудь разберусь, — проворчал Корнев, успокаиваясь.

— Что же касается вас, боярин Северский, — он перевёл взгляд на меня. — Вас тоже не устраивает новый учебный план?

— Нет, что вы, — открестился я. — Напротив, очень даже устраивает. Как вы должно быть знаете, я и сам родился за границей. Так что упрощённая программа — наше всё.

— В таком случае, продолжим урок. И так уже много времени впустую потратили.

Ну что сказать? Мужик! Хоть и прогнулся слегка, но остался при своём. Зато я смог удачно воспользоваться ситуацией и вставить свои пять копеек про извинения историка. А иначе в будущем он смог бы утверждать, что ничего не было. Теперь же Ханин у него, скорее всего, поинтересуется, что там за фигня случилась. И Борис Велемирович уже не отвертится. По крайней мере, я на это надеюсь.

После звонка на перемену Олег Викторович не спеша собрался, окинул класс задумчивым взглядом и удалился. А на меня сразу же накинулась с вопросами Киска.

— Маркус! Это что сейчас было? — мило нахмурившись, спросила она.

— Слушай, а что с твоими глазами? — задал я встречный вопрос, чем сбил её боевой настрой.

— Не знаю, — пробурчала она. — Дед говорит, что это из-за наших родовых способностей. Вроде как они взаимодействуют с Даром Ульчинских. От того и такой цвет стал.

— Тебе идёт! — искренне сказал я. — Очень!

— Спасибо, — совсем засмущалась девушка. — Кстати, дед про тебя спрашивал.

— Да? С какого? То есть, я хотел сказать, почему?

— Ты же обещал зайти в гости. Вот он и интересуется.

— Хм, — задумался я. Действительно, что-то такое припоминаю. А раз обещал, значит надо делать. — Когда будет удобно?

— Хоть сегодня, — улыбнулась Киска. — Дед всё равно дома всегда сидит.

— Сегодня? Извини, сегодня вряд ли. У меня на пару-тройку дней есть дела, — покачал я головой. И дела действительно есть. Помимо забот связанных со строительством, я хочу дождаться Егора. Судя по всему, Жива «выпишет» его в ближайшие дни. И нужно будет убедиться, что всё в порядке. Да и расспросить, как именно он попал в плен к Балховскому тоже стоит. Всё это, конечно, не так уж и срочно, но… Есть такое ощущение, что надо. А почему, понятия не имею.

— Тогда на выходных? — с каким-то даже облегчением отреагировала Ханна на мои слова.

— Может быть и раньше. Если с делами всё разрешится.

— Хорошо. Я передам деду.

— Слушай! — вдруг вспомнил я. — А вы давно в таком составе учитесь?

— Ох, Маркус! — неожиданно рассмеялась девушка. — Ты чем вообще слушал? Сейчас же был ознакомительный урок. Так что первый день мы в таком составе.

— О как! То-то я думаю, что препод прописные истины рассказывает.

— Маркус? — окликнули меня. Повернув голову, я увидел подошедшего Корнева.

— Он самый, — кивнул я.

— Ярослав, — представился он и протянул руку. — Ярослав Корнев. Боярин.

— Маркус Северский, — ответил я на рукопожатие. — Боярин.

— Ханна, — кивнул он Киске.

— Чем могу служить? — слегка напрягшись, спросил я. Привык, что в гимназии другие ученики ко мне обращаются либо для того, что бы оскорбить, либо для вызова на поединок. И то, и другое как-то уже поднадоело.

— Чего это ты так официально? — рассмеялся Корнев. — А просто так я подойти к новым одноклассникам не могу? Тем более, что все остальные иностранцы, и по-русски практически не говорят.

— Не почему же все? — пожал я плечами и кивнул в сторону ещё одного русского парня. — Вот же, вроде как тоже цельный боярин.

— А, — отмахнулся Ярослав. — Боярин Александров, в отличие от нас с тобой не Вольный. Он Ульчинским служит. И после нашей пикировки с Ханиным теперь вряд ли будет общаться. Разве что на поединок вызовет, если дурак.

— Почему дурак? — не понял я.

— Так у меня третий ранг, — улыбнувшись, расправил плечи он. К слову, ширина его плеч впечатляла. Особенно для подростка. Да и роста он был не маленького. А если учесть светлые волосы, почти как у меня, то можно предположить, что в предках у него есть скандинавы. Кстати, волосы у него тоже были короткие. Не лысый, как я, но и хвоста по местной моде тоже не было.

— А ты давно боярином стал? — поинтересовался я.

— Два месяца, — нахмурился парень. — Отец пропал больше года назад и теперь официально признан погибшим. Вот и пришлось…

— Сочувствую, — с искренней грустью в голосе произнесла Ханна. Всё же хорошая она девушка. И чуткая, и не глупая, и красивая… Стоп! Что-то меня куда-то не в ту сторону понесло. Ещё не хватало романов с одноклассницами. Чтобы потом от её деда бегать.

— Да ладно, — махнул рукой Корнев. — К тому, что отец пропал, я привык. Просто оказалось, что быть боярином без поддержки старшей родни довольно непросто.

— Как я тебя понимаю, — согласно покивал я. — Я боярин лишь несколько дней, а уже хоть на стенку лезь.

— Вот! — оживился он. — Я отчасти из-за этого к тебе и подошёл. Это же под твою