на моём пути и грозно упёрла руки в бока.

— Тебе должно быть стыдно, Дёмин! — заявила она и даже пальчиком в меня ткнула.

— За что? — офигел я.

— Ты думаешь, я не понимаю, для чего ты принял наш род в свои боярские дети⁈

— Ваш род? — непонимающе нахмурился я, вглядываясь в её лицо. А потом до меня дошло. — Подожди! Ты же Иванова?

Чёрт! Точно! Это та самая девица, у которой я как-то по глупости спросил насчёт её девственности. Я тогда всё раздумывал над способом избавиться от боли, и голова была забита лишь этим. А эта девчонка возмутилась и по морде мне съездила.

— Не делай вид, что не помнишь! — гневно фыркнула она. — И знай, что спать я с тобой всё равно не буду! Извращенец!

Выкрикнув всё это мне в лицо, Иванова развернулась и гордо удалилась. А я остался офигевать перед входом в столовую, под взглядами десятков гимназистов.

Твою же мать! Кажется, теперь вся гимназия будет думать, что я реально извращенец! Приплыли!

— Марк, ты чего здесь? — неожиданно спросил кто-то из-за спины, заставив меня подпрыгнуть.

— Витя, твою же кошку! — выругался я. — Ты чего подкрадываешься?

— Да я не подкрадываюсь, — пожал плечами Большаков. — Просто вижу, что ты застыл перед входом. Людям войти мешаешь. А чего все на тебя так смотрят?

— Ничего! — огрызнулся я. Но тут же чуть сбавил тон. — Прости. Пошли, лучше, поедим.

— Так я туда и шёл, — кивнул друг. — А тут ты. Кстати, ну ты сегодня и выдал! Я ещё не видел, чтобы кто-то так с Борисом Велемировичем разговаривал!

— А-а, — обречённо отмахнулся я, понимая, что Витю не заткнуть.

— Ага! — радостно воскликнул он. И, явно передразнивая меня, произнёс: — Вы что-то имеете против моего рода?

— Пошли уже, Петросян! — схватил я друга за плечо и втащил в столовую. — А то всё без нас съедят.

— Пошли, — согласился Большаков. — Только расскажи, что там за дверьми было? А то в классе почти ничего не было слышно. И кто такой Петросян?

— Я хочу есть, а не вот это вот всё! — отмахнулся я и ускорил шаг.

Отстояв в очереди на раздачу, мы с Витославом высмотрели в столовой Ханну и целенаправленно двинулись в её сторону. Вот интересно, как Киска успела сюда раньше меня? Да и еду уже взяла. Хотя, меня же дважды останавливали. Но всё равно удивительно, потому что из учебного класса она убежала в другую сторону.

— Привет, Киска! — жизнерадостно поздоровался с ней Большаков. — Как дела в новом классе?

— Привет, Вить, — вздохнув, ответила Ханна, видимо смирившись с тем, что нашего друга не переделаешь. — В новом классе скучно. Если бы не Маркус, то вообще бы заснули все.

— А что Маркус? — ехидно заулыбался боярич. — Он вам там пляшет что ли?

— Если бы, — хмыкнула девушка. — Он там, на пару с Корневым, чуть войну преподавателю не объявил. Представляешь?

— Представляю ли я? Да я даже видел нечто подобное! Марк сегодня и с Борисом Велемировичем ругался.

— Кто ругался? С кем? — подошла к столику Василиса и, осмотрев стул, села, поставив свой поднос. — Привет ребята.

— Привет! — воскликнул Витослав. — А ругался Маркус. Сразу с двумя преподавателями за день!

— Марк, серьёзно? — удивилась Васька. — Ты что, не знаешь, что это запрещено? Может от княгини за такое всему роду влететь.

— Ай, отстаньте от меня! — закатил я глаза. — Я кушаю!

— Вообще-то с Ханиным Маркус не просто так ругался. Он за Корнева заступился. И преподаватель действительно был не прав, — пояснила сестре Ханна.

— Да какая разница⁈ — эмоционально воскликнула сестра. — Это же урон репутации. Если уж с учителями не можешь себя в руках держать, то как с тобой в дальнейшем дела вести?

— Не преувеличивай! — нахмурился я. — Я за свои слова отвечаю и отвечать буду. И как раз о репутации думаю в первую очередь.

— А вы слышали, что у Дёминых произошло? — решил разрядить обстановку и перевести тему Большаков.

— Что? — спросила Васька, решив всё же продолжать конфронтацию.

— Ну вы же слышали, что они воевать собирались? — обрадовался возможности всем всё рассказать Витослав. Дождался наших кивков и продолжил. — Так вот, войны не получилось. Князь Балховский неожиданно скончался по неизвестной причине.

— Да ладно⁈ — реально удивился я.

— Вот! У всех такая же реакция! Представляете, целый князь природный, и помер во сне где-то под Воронежем!

— Интересно… — задумчиво протянул я. — А ты как об этом узнал?

— Да разведка рода позавчера ещё доложила, — просто пожал плечами Большаков.

— А теперь вдвойне интересно!

— Ты о чём, Марк? — спросила Васька.

— Да не обращай внимания, — хмуро ответил я. — Просто не понимаю, почему моя разведка это прошляпила.

— Может, не успели доложить?

— Не знаю, Вась. Может и так. Но всё равно странно.

— Там, кстати, в собранное войско Дёминых, прибыл боярин Иван Васильевич, — продолжил рассказывать Большаков. — Говорят, о чём-то с главой рода сильно спорил.

На этот раз я промолчал, не став ничего спрашивать. Потому что нормальных слов просто не имелось. Одни матюки на языке вертелись.

Надо будет серьёзно поговорить с Васильевым. Да и с остальными детьми боярскими. Такой глава разведки рода меня совсем не устраивает. И в то, что он этой информацией не владеет, я совсем не верю. Если уж мне друг по школе из не самого сильного рода такое на перемене рассказывает, то Васильев знать просто обязан. Иначе, нахрена он вообще нужен?

Но разозлился я не из-за этого, а из-за упоминания Ивана Васильевича. В отличие от боярина Михаила, этого Дёмина я откровенно побаиваюсь. Слишком уж он непредсказуем и себе на уме. Да и толика безумия в его голове иногда прорывается наружу, заставляя совершать лютую дичь.

А ещё он знает, что я Владыка и имеет на меня свои планы. С которыми мне теперь точно не по пути.

— Прими, боярин! Не побрезгуй, — раздался рядом девичий голос. Подняв глаза, я увидел очередную симпатичную боярышню с корзинкой в руках, которую она с легким поклоном протягивала в мою сторону. — Сама пекла!

— О, пирожки! — обрадовался Большаков, перехватывая корзинку. — А с чем?

— Пф! — неожиданно фыркнула Васька. — Уж что-что, а без пирожков Маркус точно как-нибудь проживёт. Тем более от тебя.

— Не тебе, приживалка Дёминская, мне указывать, — без особых эмоций отмахнулась от неё девица. Видимо Васькины слова её не особо задели.

Зато Василиса определённо разозлилась. Вначале она закаменела лицом и сжала кулачки. А затем во все стороны повеяло холодом. Да так сильно, что наш столик моментально покрылся инеем. Не льдом, конечно, как у Ивана Васильевича, но тоже довольно показательно.

Я напрягся, боясь, что Васька долбанёт эту девушку какой-нибудь техникой, да и прибьёт нафиг. Но обошлось. Прикрыв глаза, сестра сделала несколько вдохов-выдохов, а затем резко поднялась со своего стула и провела первоклассный апперкот в челюсть незнакомки.

— Бум! — упала без чувств девица.

В столовой на пару секунд все замерли, посмотрев в нашу строну. Но убедившись, что продолжения не планируется, снова вернулись к трапезе.

А к нам от входа заспешил Наблюдатель с помощником.

— Я бы на твоём месте эти пирожки не ел, — негромко сказал я Витославу. — Мало ли, вдруг отравлены.

— Кха! — подавился друг, который уже успел куснуть выпечку за румяный бок.

— Боярышня Дёмина? — дошёл до нас Наблюдатель. — С вас штраф в один золотой рубль, за драку без вызова. Оплатите в течение недели в казну гимназии.

— Оплатим, — опередил я Ваську.

— Хорошо, — без особых эмоций кивнул Наблюдатель и пошёл на своё место. Его помощник за это время успел взять вырубившуюся девушку на руки и куда-то потащил.

— Маркус, я и сама могу заплатить! — возмутилась сестра.

— Перестань, — остановил я её возражения. — Мы семья.

— Спасибо, — немного помолчав, тихо произнесла Василиса.

— А это вообще кто? — решил я уйти от неудобной темы.

— Подруга! — фыркнула Васька. — Бывшая. Как узнала, что я с тобой от Дёминых переехала, так сразу нос задирать начала. Вроде как и не боярышня я теперь.

— Вот дура! — со смешком произнёс я, желая поддержать сестру.

— Ага, — обрадовалась она и заулыбалась.

А Витя с жалостью разглядывал пирожок, не понимая, что с ним теперь делать. То ли всё-таки съесть, а то ли не рисковать. Но додумать и вволю погрустить ему не дали. Чуть в стороне, ближе к выходу их столовой, началась драка. Причём началась крайне неожиданно и, я бы сказал, оригинально. В нашу строну от какой-то отмороженной девицы полетели несколько острых предметов. И если десертный нож прошёл в стороне, то вилку я едва успел поймать напротив головы Большакова.

— Да что ж такое? — глядя на чуть не убивший его столовый прибор, простонал друг. — Сегодня явно не мой день.

— Ага, — автоматически кивнул я, вглядываясь в начавшуюся заварушку.

К счастью, колюще-режущими предметами кидались не в нас. Точнее, не целенаправленно. Девица целилась в парня, что сидел за соседним