– Да. А потом появился зверь, настоящая тварь из бездны. Академия Высокого Волшебства вообще получила о нём хоть сколько-нибудь достоверные сведения?

Упрёк попал в цель. Вблизи Скавелла, само собой, был наблюдатель Академии, однако он пренебрёг приказами, ввязался в бой – и погиб. Ордос остался без информации. Но Вейде об этом знать не следовало.

– Белый Совет наслышан об этом, – сухо отозвался ректор, решив не вдаваться в подробности.

– А история о драконах? Девять драконов, внезапно явившихся над Скавеллом и решивших исход боя?

– Дракона мы видели у Чёрной башни, – нехотя оговорил Анэто. – Он защищал Разрушителя.

Вейде покачала головой.

– Мне самой в эти недели и месяцы открылось больше, чем иной раз за целые века.

– Как же удалось увидеть зверя и драконов?

– Возмущение во всём живом мире, – отозвалась Вейде. – Эльфы наделены способностью чувствовать это точно так же, как и все мы, – с первого взгляда отличать красное от синего. Потратила очень много сил. А самих драконов мы, признаюсь, не увидели, пришлось действовать вашими, человеческими средствами – срочно отправлять в Кинт целую экспедицию; допрашивали тамошних свидетелей, сравнивали, сличали, сопоставляли…

– У нас не было такой возможности. – Опять же, королеве Вечного леса не следует знать, что Ордос, сосредоточившись на Разрушителе, уделил недостаточно внимания остальному. – Вторжению Клешней был отдан наивысший приоритет. Но… погодите, пресветлая Вейде, вы сказали – там было девять драконов!

Эльфийка кивнула.

– И один из них погиб в схватке с чудовищем, которого все без исключения свидетели именовали Червём.

– Драконы… – Анэто схватился за подбородок. – И спутник Разрушителя… но какая связь…

– Не знаю, – перебила его Вейде. – А чудовищный взрыв в Козьих горах Ордос что, тоже оставил без внимания? Взрыв одного из девяти Столпов Силы, как вы их называли?

– Как мы могли оставить без внимания смещение всех схем исполнимости высших заклинаний? – поднял бровь Анэто. – Разумеется, это не ускользнуло от нас. В Ордосе сразу же приступили к составлению уточнённых карт и диаграмм. Не стану отрицать, что истинная причина взрыва могла выйти из фокуса нашего внимания в силу того, что приоритет, как я уже имел честь говорить, был отдан Разрушителю и накрепко связанному с ним преподобному Этлау. Не стоит полагать магов Ордоса уж настолько слепыми, моя королева. Мы просто считали главным несколько иное.

Хозяйка Вечного леса понимающе кивнула.

– Да. Анналы Тьмы и всё с ними связанное. Читывала, как же, во времена моей дружбы со святыми братьями. Вы совсем заморочили себе голову. Впрочем, я здесь не для того, чтобы читать вам нотации, дорогой маг. Произнесу банальную фразу, но сейчас действительно время забыть о прежних обидах и раздорах.

– По-моему, у нас никогда не случалось ни обид, ни раздоров, – с достоинством возразил Анэто. – Эльфы Нарна учились в нашей Академии, Соэльди тому живое свидетельство.

– Сдаюсь, сдаюсь. – Вейде шутливо вскинула руки. – Конечно, между Вечным лесом и Белым Советом никогда не было войн. Особой приязни тоже, но жить мы друг другу не мешали. Поэтому давайте считать, что с формальными объяснениями и признаниями мы покончили. Перейдём к делу…

– Игра сил здесь, в Эвиале, зашла слишком далеко, – подхватил Шоар. – Мелкие и незначительные на первый взгляд события, никак не связанные друг с другом, как оказалось, являются звеньями одной цепи, как говорите вы, люди.

– Буду счастлив разобраться вместе с вами, достопочтенные. – Анэто вежливо склонил голову.

– Появление в нашем мире того, кто вам известен как некромант Неясыть, – вдруг заговорила юная Соэльди, – отправная, переломная точка. С этого всё и началось.

– Верно, – кивнула Вейде.

– Стоит ли сейчас углубляться в древнюю историю? – Нарнийка, маг Земли, разговаривала с могущественной королевой Вечного леса свободно и легко, даже с некоторой дерзостью.

– Возможно, что и не придётся, – кивнула та.

– Тогда я продолжу? Спасибо. Итак, одиннадцатого марта тысяча четыреста девяносто седьмого года от Пришествия на Северном Клыке, возле башни Сим, где наблюдателем тогда пребывал старый маг по имени Парри, случилось небывалое…

– Соэльди, ты впадаешь в ту же характерную для тебя ошибку многословия, что и в моей Академии, – с улыбкой заметил Анэто. – История появления Разрушителя… э-э-э… некроманта Неясыти в нашем мире, полагаю, всем известна. Белый Совет составлял по этому поводу настоящий компедиум. И мне кажется, что нельзя забывать вот о них, – кивок в сторону новосотворённых деревьев, тихо и печально шевеливших облетевшими ветвями. Иной ствол ещё сохранял очертания изломанной человеческой фигуры. – Как они встали на наш след? Стоит ли ждать новой атаки?

– Бреннер получил приказ остановить вас, – ответила Соэльди. – То же самое попытались бы сделать регулярные полки святых братьев, не окажись они востребованы в другом месте.

– В другом? Это в каком же? – поразился Анэто. —Хотя… погоди, Соэльди… Инквизиция сумела обнаружить Разрушителя?

– Именно, – кивнул Шоар. – Судя по всему, где-то на юге, скорее всего – в Салладоре, хотя не исключён и Аррас.

– Значит, он вылечил своего дракона. – Анэто задумчиво потёр подбородок. – Тонкие пути не для него, а иначе, как на драконьей спине, он никогда бы не сумел так быстро там очутиться.

– Сейчас не так важно, где именно оказался некромант, – нетерпеливо и даже с некоторым раздражением перебила Вейде. – Гораздо важнее, что он собирается делать. И – соответственно – что предпримет Инквизиция.

– Одно они уже предприняли, – напомнила Соэльди. – Войска уходят на восток, к Мекампу. Новоявленный корпус меченосцев весь уже там, но отправляются и старые, испытанные полки.

– Да, история повторяется, – кивнула Вейде. – Всё движется по спирали. Один раз некромант уже побывал в Салладоре. У меня даже нашёлся отличный свидетель – Миройя, прошу тебя!

Державшаяся доселе в тени эльфийка ступила в круг света. Агатово-чёрные блестящие глаза, от которых невозможно оторваться; струящиеся иссиня-чёрные волосы; некромант Неясыть вспомнил бы их в одно мгновение. Вспомнил бы Салладор, палящее солнце, скамаров, древний могильник и прохладную узкую ладошку на собственном лбу. И, несомненно, вспомнил бы имя.

Анэто пришлось сделать над собой изрядное усилие, чтобы отвести взгляд, не пялиться до неприличия, словно одолеваемый весенним зовом мальчишка. Именно глазами Миройя и отличалась от многочисленных эльфиек, коих доводилось встречать милорду ректору. В них словно навсегда застыл лёд боли – и небывалой, непонятной простым смертным потери. Что-то она навсегда оставила там, в загадочном Салладоре, эта лесная девушка завораживающей, уводящей за грань мира красоты.