И так каждый раз. Он съедал эту самую сычуаньскую свинятину, она заказывала вдоволь водки. Он шел в туалет, якобы по нужде. Там старательно все съеденное выблевывал и, как ни в чем не бывало, возвращался за столик. Дурная баба - мента хочет перехитрить!

Сама Инга в это время, что называется, оттягивалась. Она любила в этом кабаке погонять официанта. Выберет по меню блюдо - сморщится, откажется. Принесут ей салат - брезгливо понюхает, отвернется. Поманит халдея пальчиком - тот наклонится. А она ему в самое ухо такое скажет шепотом, что тот потом краснеет до пенсии.

Что ж, каждый развлекается, как может.

Как только второй пятисотграммовый графин водки был опустошен, Инга безапелляционно заявила:

- Котик, звиздец (читай между строк). Норма. Пора в койку.

И это означало, что праздник на сегодня для Филимонова окончен. Надо идти домой и опять ложиться с этой рыжей дурой в постель.

Инга напилась не меньше Филимонова. Впрочем, как всегда, когда они вдвоем выходили «в люди», то есть в какой-нибудь ресторан или бар, чтобы культурно отдохнуть. А пьяная она была невыносима. Сначала ее тянуло на разборки. Любимой темой было - кому на Руси жить хорошо. А после, дома, она до утра занималась с Филимоновым любовью. Причем непременно наряжала его собачкой - в специально купленные в секс-шопе намордник, строгий ошейник и поводок. Поводком привязывала к батарее, а в руки брала кожаный хлыст, каким строгие хозяева наказывают сторожевых псов…

Таганцев видел, как Филимонов и Инга, шатаясь, вывалились из ресторана. Он заблаговременно вышел из джипа и спрятался в густых кустах шиповника, растущего вдоль дороги. Проходя мимо, они были от него на расстоянии не более одного метра.

- Вот ты, Петруха, человеком себя считаешь, да? - с трудом выговаривая слова, заплетающимся языком спрашивала Инга, повиснув на руке своего мужа. - А ты, Петруха, не человек. Ты мент, Петруха! Ты, Петруха - мусор! ЛЕ-ГА-ВЫЙ!!! И я - сука легавая. Вот придешь домой, котик, - будешь песиком…

Они прошли дальше, а Таганцев, ухмыльнувшись, аккуратно выбрался из укрытия и перешел на другую сторону улицы. Он следовал позади, стараясь не привлекать к себе внимания. Но эти двое были настолько пьяны, что никого, кроме себя, вокруг не замечали.

- Да ты же кровосос, Петруха!!! - Инга уже не просто говорила, а кричала. - Со мной же соседи не здороваются!!! Потому что мой муж - ментяра вонючий!!!

Она оттолкнула его и попыталась идти сама. Но, видимо, одной было не справиться. Земля непослушно уходила из-под ног, а перед глазами все вертелось хаотично и безостановочно. Сделав несколько шагов, женщина упала на бок.

- Вставай, давай! - Филимонов протянул ей руку, но она не приняла его помощи.

- Вали отсюда! Без мусоров обойдемся!!!

- Ну и валяйся здесь, идиотка! - рявкнул Филимонов и пошел себе прочь.

Это было то, что нужно Таганцеву.

Жена сержанта никакого отношения к делу не имела, но сегодня могла стать нежелательной свидетельницей. А такой расклад значительно усложнял выполнение задачи.

Задачи? А кто ему такую задачу ставил? Фергана лишь порекомендовал разобраться с Горбушкиным. Но ограничиваться ликвидацией ментовского капитана Таганка не мог. До сих пор спокойно ходили по земле и эти двое - Филимонов с Потаповым.

Взваливая на плечи роль высшего судьи, Андрей Таганцев, собственно говоря, о тяжкой и черной миссии своей особо не задумывался. Просто делал то, что считал необходимым.

…Инга поднялась-таки на ноги и с широкими заносами, качаясь из стороны в сторону, побрела в обратном направлении - то ли снова в кабак, то ли куда глаза глядели.

Филимонов же, пройдя вдоль широкой, освещенной огнями, улицы, свернул в жилые дворы.

Таганка прибавил шагу.

Там, в лабиринтах питерских «колодцев», перемежающихся с «проходняками», Петрухе было легко затеряться.

- Эй, мужик! - окликнул Таганцев.

- Не понял, блин! - пьяно возмущаясь, Филимонов остановился, обернулся на окрик.

В глухом дворе они были одни. Под окнами сталинской пятиэтажки дремали ржавые авто сограждан. Да и сами сограждане, судя по всему, давно забрались под свои ватные, пуховые и байковые одеяла, чтобы глядеть до утра привычные ночные кошмары или, кому повезет, розовые сны о грядущей счастливой и беззаботной жизни.

- Мужик! - вновь заговорил Андрей, неспешно приближаясь. - Закурить не найдется?

- Пошел на хер, фуфлыжник! - выругался Филимонов. - Свои иметь надо, чучело.

Он хотел вновь отправиться своей дорогой, но Таганка вновь окликнул его.

- Погоди, Петруха!

- Че, блин?! - удивился Филимонов. - Ты кто такой?!

- Не важно, - сказал Таганцев, приблизившись почти вплотную. - Зато я знаю, кто ты.

- И фигли ты знаешь?! - с вызовом спросил Филимонов. - Да ты ва-а-аще знаешь, кто я?! - и неуклюже (спьяну-то!) попытался схватить Андрея за ворот куртки.

Таганка лишь на полшага отступил.

- Ты - сволочь, каких мало, - спокойно проговорил Таганцев. - И жить тебе на этой земле недолго осталось. Молись, давай, гаденыш мелкий.

- А?! - не то переспросил Филимонов, не то просто вскрикнул от испуга. - Чего ты?! Ну чего?! - он стал пятиться назад, слегка спотыкаясь, грозясь свалиться совсем. - Кто ты?! Чего надо?! Я сейчас… милицию позову!!!

Наверное вид у Таганцева был соответствующий, если этот хмыренок так перепугался.

- Ты же сам мент. Какую милицию звать собрался? - Андрей сунул руку в карман.

- А-а! Ты так, да?! - Филимонов выхватил из-за пояса пистолет и направил его на Андрея. Но ствол, что называется, плясал в его руке. Куда делась показная бравада и наглость патрульно-постового милиционера. Нет, ребята, вы только при погонах орлы. А встреть вас вот так, в темном переулке, сразу хвосты поджимаете. Честный мент, он в любой ситуации честный, а поганый - вот такой, как Филимонов, поганым по жизни и останется. И нутро его гнилое непременно даст о себе знать.

Не долго думая, Таганцев резким движением ноги выбил оружие из рук Филимонова. Тот по инерции, полученной при ударе, плюхнулся на задницу и для чего-то прикрыл руками голову.

В руке Андрея появился нож. Подойдя к сидящему на асфальте и трясущемуся, как овечий хвост, Филимонову, Андрей приставил острое лезвие к его горлу.

- Не узнаешь меня?

- Н-н-е-е-ет… - Тот поднял вверх протрезвевшие глаза.

- Вспомни розыскные ориентировки, - посоветовал Таганцев.

- Ты?! - Филимонов принялся жадно хватать ртом воздух.

- Я, - ответил Таганцев. - А теперь, мразь, получи за всех пацанов.

- Это - не по закону!!! - прошипел Филимонов.

- Конечно не по закону, - согласился с ним Андрей.