— Так. Спасибо. Нам пора! — на одном дыхании произнес Олег и потащил упирающегося Женьку в переднюю.

— Куда вы? Куда вы? А посидеть? — недовольно прохрипел Никодимыч. — Иваныч всегда сидит.

— Олег, ты чего? Давай посидим, — продолжал упираться Женька.

— Я вот тебе сейчас посижу, — прошептал Олег и, ткнув для вескости друга под ребра, повысил голос: — Больше сидеть не можем. Николай Иванович велел по-быстрому все узнать, а потом возвращаться.

— Ну, раз велел, — вновь обнажились в улыбке редкие зубы Никодимыча. — Дело, конечно, важнее всего. Ладно. Захаживайте, ребята.

Он потянулся к замку, чтобы отворить дверь, но в это время раздался условный стук. Ребята в ужасе замерли. Водянистые глаза Никодимыча, казалось, вообще были готовы вылезти из орбит. Щербатый рот его широко распахнулся.

— Это ж кто? — посмотрел Никодимыч на «практикантов».

— Вероятно, коллеги, — почему-то шепотом выдавил из себя Олег.

— За нами, — подхватил Женька.

В общем-то он был близок к истине. Справившись с первым потрясением, Никодимыч отворил дверь. На пороге стоял мужчина в милицейской форме. Впрочем, особенно разглядывать его ребята не стали. Стремительно вылетев из квартиры, они с грохотом понеслись вниз по лестнице.

— Стоять! Стоять, кому говорю!

Окрик был властный, однако друзья не остановились. Добежав до угла дома, Олег схватил Женьку за руку и поволок прямо по снежной целине в темное пространство между корпусами. Кроме темноты, там, как выяснилось, оказался густой кустарник. Жесткие от мороза голые ветки больно хлестали их по лицам и цеплялись за одежду. Однако даже это не в силах было остановить стремительного бега двоих друзей.

— Стоять! Ни с места! — продолжали доноситься сзади истошные вопли Николая Ивановича и Никодимыча.

Олег, несясь вперед, пытался сообразить, что делать дальше. Ясно было одно: останавливаться нельзя. Спасти от неприятностей их сейчас могут лишь ноги. «И еще, — подумал Олег, — хорошо, что тут так берегут электричество. На ярко освещенной улице нас мигом бы накрыли».

Попетляв, словно зайцы, между корпусами, мальчики убедились, что сумели оторваться.

Погоня осталась где-то позади. Олег и Женька, тяжело дыша, остановились.

— Дела-а, — прошептал Женька. — Ну, прямо полный облом.

— Сколько раз и сколько лет я тебе еще буду повторять, — с укором произнес Олег. — Когда я что-нибудь говорю, то, пожалуйста, сперва сделай, а после уж спрашивай — зачем.

— Ладно, Олег, — виновато потупился долговязый мальчик. — В следующий раз я именно так и поступлю.

— Если бы ты не упирался, мы бы успели выйти из квартиры до прихода Николая Ивановича, — продолжал распекать друга Олег.

— Но, в общем-то, мы и так успели, — махнул сразу двумя руками Женька.

— С той только разницей, — усмехнулся Олег, — что нам, благодаря твоим стараниям, пришлось бежать кросс по пересеченной местности. Я вообще чуть очки не посеял.

— Но ведь не посеял, — вновь отмахнулся Женька. — Слушай, а ведь мужик-то ментом оказался.

— До тебя только сейчас дошло? — отвечал друг. — Я это почти сразу просек.

— Я тоже быстро просек, — откликнулся Женька. — Но кому могло прийти в голову, что он сегодня снова притащится.

— Мне пришло, — отозвался Олег. — В прошлый раз мент показывал Никодимычу фото настоящего Самойлова, а сегодня у него, по идее, должен был появиться фоторобот самозванца. Поэтому визит к Никодимычу был неизбежен. Как только я это сообразил, сразу сказал, что нужно смываться, а ты уперся.

— Мне-то откуда знать? — пожал плечами Женька. Внезапно лицо его вытянулось, и он совсем другим тоном добавил: — Слушай, Олег, если этот Николай Иванович — мент, то у него и ваши с Темычем фотороботы наверняка есть. Сейчас он уже, наверное, сопоставил…

— Сейчас он, наверное, отдыхает у Никодимыча после гонки за нами, — перебил Олег. — Но когда наберется сил, обязательно сопоставит.

— И ваш фоторобот выпустят в дополненном и обогащенном виде, — сообразил Женька. — Ну, полный аут! Теперь вам с Темычем остается только в школу ходить, а после уроков дома отсиживаться.

— Положим, Темыч уже отсиживается. Вернее, отлеживается, — напомнил Олег. — Кроме того, на новом фотороботе вместо Темыча будешь фигурировать ты. Ладно, Женька. Надо ехать. А то как бы наши большие друзья снова на охоту не вышли.

— А Никодимыч этот — большая сволочь! — с неожиданной свирепостью воскликнул Женька. — Всю жратву у нас за здорово живешь отобрал. Хотя я сейчас вообще-то больше не есть хочу, а пить.

— Доедешь до дома, там и пей, сколько влезет, — откликнулся Олег. — Я свою магнитную карточку на воду обменивать не собираюсь. Отсюда если пешком пилить, то, наверное, до глубокой ночи будем идти.

Они поспешили к метро. Настроение у обоих было подавленное. Надо же, столько сил потрачено зря! Они лишь сумели выяснить, что Иваныч оказался милиционером, а Никодимыч — его осведомителем. Легко было также предположить, что лучшие годы жизни Никодимыч провел скорее всего в тюрьме или на зоне. Но какое все это может иметь отношение к угону старой машины Мартыновых? По-видимому, никакого. Если только Никодимыч не связан с угонщиком.

— Слушай, Женька, — уже в вагоне метро толкнул друга в бок Олег, — по-моему, я все понял.

— Чего ты там понял? — повернулся к нему долговязый мальчик.

— Этот хмырь Никодимыч явно связан с лже-Самойловым.

— Почему ты думаешь? — уставился на друга Женька.

— А кто наверняка знал, что Лямина Алла Григорьевна отбыла на отдых? — прошептал мальчик в очках. — Никодимыч. А теперь представь себе, что мы — это совсем не мы, а тот самый лже-Самойлов. Он занимается угоном машин. Ну, встретились они по каким-то совсем другим причинам с Никодимычем…

— Наверное, вместе сидели на какой-нибудь зоне, — подхватил Женька. — Вот и собрались вспомнить славное прошлое. Тут Никодимыч и сболтнул, что ему поручили стеречь квартиру.

— Полагаю, примерно так все и было, — согласился Олег. — Вот лже-Самойлов спокойно и дал телефон Ляминой предку Темыча.

— Тогда это скоро выяснится, — уверенно произнес Женька.

— Почему? — не понял Олег.

— Но ведь Николаю Ивановичу придет новый фоторобот, — продолжал долговязый мальчик. — Мент, естественно, понесет его осведомителю. И тот заложит своего дружка.

— А вдруг он лже-Самойлова боится еще сильнее, чем Иваныча? — возразил Олег.

— Тогда не заложит, — отозвался Женька.

— И, главное, мы больше не сможем пойти к Никодимычу, — с грустью проговорил Олег.

— Куда уж, — подтвердил Женька. Правда, не таким он был человеком, чтобы долго предаваться унынию. Поэтому, недолго думая, добавил: — Мы с тобой, Олег, конечно, не сможем. И Темыч не сможет. Тем более что сейчас болен. Но даже если бы и был здоров, на него все равно фоторобот имеется. Зато девчонкам ничего не грозит.