— Агнес ничего мне не передавала!

— Я думал, вас это может заинтересовать. Не сомневаюсь, что он там и сегодня вечером.

— Почему вы в этом уверены?

— Потому что я видел свет лампы. И доктор Фелл сказал полисмену, что проводит эксперимент с целью доказать, кто в действительности отравил миссис Тейлор.

Батлер выпрямился. Люсия, склонявшаяся вперед, поблескивая золотистыми волосами в тусклом свете станции метро, резко откинулась на спинку сиденья.

— Дом не слишком далеко отсюда, верно? — осведомился Батлер.

— Нет-нет! — Доктор Батлер указал направление. — Проедете под аркой железнодорожного моста и свернете направо на Бедфорд-Хилл-роуд, а потом… Не мог бы я поехать с вами?

Батлер быстро дал указания шоферу. Автомобиль ожил.

— Я хочу знать одну вещь, доктор, — настаивал Патрик Батлер. — Что собой представлял бизнес Реншо? Я имею в виду его официальный бизнес. Люсия только слышала что-то о каких-то фабриках…

— Дорогой, это все, что он мне рассказывал!

— Его официальный бизнес мне не известен, — сухо отозвался доктор Бирс. — Насколько я знаю, у него был офис в Сити и полезный титул «агент». — На губах доктора мелькнула сардоническая усмешка — мрачная, как в шотландском мюзик-холле. — Но я могу сообщить вам кое-что об этом джентльмене благодаря замечанию, которое обронила миссис Тейлор. А именно — кем он начинал карьеру.

— Ну и кем же?

— Рукоположенным священником, — ответил доктор Бирс.

На верху Бедфорд-Хилл-роуд, у края Тутинг-Коммон, смутно маячили на фоне черного неба викторианско-готические зубцы и декоративная башня «Приората». Света нигде не было.

Хотя «Приорат» в точности походил на дом Люсии в Хампстеде, он вызывал иные чувства. Окружающая его территория за низкой каменной стеной была больше, но плохо ухожена. Она словно отталкивала, как презрительный холодный взгляд слишком респектабельного человека, встреченного на улице. Деревья скорее прикрывали стрельчатые окна, чем украшали их.

Лимузин с потушенными фарами оставили немного ниже по улице. Батлер, Люсия и доктор Бирс — именно в таком порядке — зашагали по мощенной булыжником дорожке к фасаду.

— Священник! — бормотал Батлер. — Скажите на милость! — Потом ему припомнилось распятие из слоновой кости на стене спальни Реншо.

— Где, кроме церкви, — негромко осведомился доктор Бирс, — он мог использовать свой голос? Разве только на сцене или в зале суда.

— Я знаю, черт возьми, что похож на него!

— Ш-ш!

— А вы знали о прошлом вашего мужа, Люсия?

Так как ответа не последовало, Батлер повторил вопрос.

— Нет, не знала. — Люсия плотнее обмотала вокруг шеи белый шарф. — Хотя пару раз у меня в голове мелькнула такая догадка. Но вы совсем не похожи на него. — Она сжала руку Батлера.

— Попробуйте открыть парадную дверь! — послышался резкий голос доктора Бирса.

Входная дверь, которую при жизни миссис Тейлор закрывали на замок, засов и цепочку, сейчас не была закрыта ни на то ни на другое. Когда Батлер повернул ручку, она распахнулась в глухую темноту. Но он знал, с чем ему предстоит столкнуться. Слабый запах сырости и плесени смешивался с ароматом духов, которыми пользовалась покойная.

— У кого-нибудь есть электрический фонарик?

— Я всегда ношу его с собой, — отозвался доктор Бирс. — Вот!

Внутри, как и в хампстедском доме, находился коридор с двумя комнатами на каждой стороне. Но если в Хампстеде гостиной была первая комната справа, то здесь дверь в спальню-гостиную находилась слева.

Батлер вошел туда так быстро, словно его толкали чьи-то руки. Остальные последовали за ним, и доктор Бирс закрыл дверь. Луч фонаря Батлера осветил открытую дверь в спальню миссис Тейлор, затем переместился на маленький столик рядом с ней.

На столике стояла старомодная лампа — белый фарфоровый шар, расписанный цветами. Батлер поднял лампу и тряхнул ее.

— Внутри масло, — сказал он, когда в тишине раздался всплеск. — Но лампа совсем холодная. Этим вечером здесь никого не было!

— Говорю вам, я видел свет! Доктор Фелл…

— Он не мог ходить в темноте, верно?

Вернув фонарик Бирсу, Батлер снял с лампы плафон, зажег карманной зажигалкой фитиль и поставил плафон на место. Призрачный беловатый свет создавал атмосферу 60-х годов прошлого столетия.

Словно бросая вызов призракам, Батлер шагнул в спальню миссис Тейлор. Он не поворачивался, пока не добрался до середины комнаты.

Остановившись, Батлер посмотрел на кровать покойной с ее резной деревянной спинкой и белым шнуром звонка. Изголовье было у стены, отделяющей комнату от коридора. Белье с матраца убрали, но кровать как будто злобно усмехалась в темноте. Батлер не удивился бы, увидев толстую миссис Тейлор с нарумяненным лицом и крашеными волосами, сидящую на кровати в розовой ночной рубашке, уставившись на него.

Он огляделся вокруг. Лампа тускло освещала набитые конским волосом диван и кресла, столики с мраморным верхом, камин с часами. Стрельчатое окно спереди было закрыто ставнями. Ничего не изменилось со времени прошлого визита Батлера.

— Пэт! — Люсия, на цыпочках последовав за ним в комнату, посмотрела на кровать и тут же отвела взгляд. — Если доктор Фелл был здесь, то он уже ушел. Что ему понадобилось в этом доме?

— Бог знает. Полагаю, он проверял, есть ли тут привидения.

Доктор Бирс, человек науки, скептически наморщил нос.

— Какой-нибудь эксперимент… — начал он.

— Но какой? — Батлер обвел лампой комнату. — Здесь все то же самое…

Но это было не совсем так.

— Кто поставил этот графин на столик у кровати? — осведомился он.

— Графин? — переспросила Люсия.

— Когда миссис Тейлор была отравлена, на этом столике, кроме электрической лампы, находились только два предмета: банка с ядом и стакан с ложкой. Графина, безусловно, не было. А посмотрите теперь!

На столике слева от кровати стояла потушенная электрическая лампа под желтым абажуром с бахромой. Рядом находился графин — похожий на графин в спальне Дика Реншо — с надетым на горлышко перевернутым стаканом. Графин был полой до середины.

— Похоже… — Люсия судорожно глотнула. — Ну, вы знаете на что! Но почему графин оказался здесь?

— Не знаю. Насколько мне известно, у старой мадам Тейлор вообще не было графина.

Батлер подошел к столику. Бледный свет лампы превращал лица его компаньонов в незнакомые белесые маски. Все двигались с такой осторожностью, как будто опасались, что графин взорвется. Патрик Батлер подобрал стакан и обследовал его. Он был чистым и сухим. Поставив стакан, Батлер поднял графин и понюхал его содержимое, потом поднес его ко рту…