— Готовьтесь! — шепнул Батлер.

Головорезы Золотозубого не станут опрокидывать беглеца в черной маске на пол и устраивать беспорядки в зале. Скорее всего, они прищучат его на лестнице — и обнаружат, что схватили не того.

Секунд на двадцать первая дверь останется без охраны…

Но не совсем без охраны.

Золотозубый, который никогда не терялся и которого было нелегко провести, сразу начал проталкиваться назад, к первой двери — на всякий случай.

Батлер, поставив Люсию перед собой и вытянув вперед правую руку, чтобы никто не налетел на нее, следовал за Золотозубым быстрыми зигзагами. Позади слышались ругательства.

— Пэт, что вы делаете? — испуганно осведомилась Люсия.

— Мы уходим, как вы предложили.

— А мое пальто? Моя сумка?

— Надеюсь, это не норковое манто?

— Нет, пальто старое. Но сумка… в ней ключ. Ключ к настоящему приключению.

— К настоящему?

— Вы обещали мне, — взгляд Люсии стал умоляющим, — что после того, как мы посетим это место, вы отправитесь со мной за настоящим приключением.

— Ладно, но бог с ним, с ключом. Теперь внимание!

Золотозубый, добравшись до первой двери, круто повернулся. Его маленькие глазки настороженно поблескивали. Два пальца правой руки касались закрытой бритвы, спрятанной в левом рукаве.

Батлер и Люсия, перейдя на нормальный шаг, двигались в танце сбоку от Золотозубого, при этом Батлер негромко, но страстно говорил по-французски.

— …et je t'adore,[25]— закончил он, намеренно наступив Люсии на ногу.

Люсия невольно вскрикнула. Батлер отодвинул ее от себя и шагнул назад, слегка толкнув Золотозубого.

— Mademoiselle, — виновато проблеял он, — je vous demande pardon! Mille pardons, je vous en prie! — Тем же виноватым тоном он обратился к Золотозубому: — Et vous, monsieur, sale chameau et fils de putain…[26]

Чисто галльским благородным жестом Батлер правой рукой сорвал с лица маску, а левой ударил Золотозубого в челюсть.

Где-то далеко позади взвизгнула женщина.

Были ли тому причиной его собственные действия или — что более вероятно — внезапная толчея у противоположной двери, Батлер не мог определить. Он был слишком занят.

Бритва открылась в руке Золотозубого за секунду до того, как Батлер его ударил. Вылетев на площадку, Золотозубый споткнулся на верхней ступеньке и с удивлением, написанным на окровавленной физиономии, покатился с лестницы, точно деревянная кукла.

Испанский продавец билетов, вскочивший из-за стола, внезапно решил, что это его не касается, и снова сел.

— Придерживайте вашу юбку, — сказал Батлер Люсии, — и бегите вниз следом за мной. Если им хватило ума послать людей наружу к этой входной двери…

К счастью, ума им не хватило.

Перешагнув через оглушенного Золотозубого, валяющегося у подножия лестницы, они устремились к двери на улицу. Она, как обычно, была открыта для посетителей клуба наверху. На окутанную холодным туманом Дин-стрит не доносилось никаких звуков суматохи.

Батлер и Люсия сняли маски. Дрожащая женщина в тонком вечернем платье и убого вдетый мужчина без пальто и шляпы поспешили в сторону Шафтсбери-авеню.

— Вам незачем искать такси, — сказала Люсия, несмотря на солидный рост, тщетно пытаясь шагать в ногу с Батлером. — Ваша машина стоит поблизости.

— Моя машина?

— Да. Я решила… — Люсия поколебалась, — что для настоящего приключения нам лучше иметь автомобиль. Когда вы уже ушли из дому, я позвонила вашему шоферу…

— Где машина сейчас?

— Рядом с Кембридж-Серкус — позади театра «Палас».

— Благослови вас Бог! — Нервы Батлера все еще были напряжены. — Но я должен найти телефон.

— Зачем?

— Чтобы позвонить — желательно суперинтенденту Хэдли, но другие тоже сойдут.

Они нашли телефонную будку всего в нескольких ярдах от того места, где Джонсон, шофер Батлера, стоял около длинного лимузина. Батлер велел Люсии идти к машине. Как обычно в наши дни, в застекленной будке не было света, а справочник был порван в клочья. Но не требовалось ни света, ни справочника, чтобы набрать Уайтхолл 1212. Батлер вернулся к машине через три минуты. Он застал Люсию сидящей в углу теплого салона и приглаживающей золотистые волосы. Шофер захлопнул дверцу, когда Батлер сел в автомобиль. Он и Люсия посмотрели друг на друга.

— Чувствуете себя лучше? — спросил Батлер.

— О да! — Люсия широко улыбнулась, показав отличные зубы, но заколебалась снова. — Это было ужасно, но по-своему увлекательно. Я бы ни за что на свете такое не пропустила!

— Cherie, je…[27]— Батлер умолк — от восторга у него перехватило дух. Он испытывал точно такие же чувства.

— Tu dis?[28]— осведомилась Люсия, опустив глаза.

— Что-что?

— Я заметила, что один или два раза вы, говоря со мной, использовали фамильярное «tu»[29]вместо формального «vous».[30]

— А какой вариант вы предпочитаете?

— Конечно, фамильярный.

Придвинувшись к Люсии, Патрик Батлер обнял ее и впился в ее губы таким долгим поцелуем, что потерял счет времени. Судя по ответным движениям губ Люсии, было очевидно, что она разделяет его чувства.

Сейчас Батлер не думал о духовных качествах, про которые так вдохновенно и лирично рассуждал вчера вечером. Он был всецело поглощен совсем другими качествами Люсии. Если бы поцелуй продлился дольше…

— Нет! — Люсия оттолкнула его. — Не здесь! Не сейчас! Тем более что меня собираются арестовать.

— Никто не собирается вас арестовывать, — сказал Батлер, пытаясь контролировать свое дыхание. — Между прочим, не забыл ли я упомянуть, что люблю вас?

— Забыли, — подтвердила Люсия, пряча кончики белого шарфа за вырез платья. — Но у нас достаточно времени, чтобы…

Ни Люсия, ни сам Батлер не понимали, что его остановило. Но даже когда он целовал Люсию, перед его мысленным взором на мгновение возник образ Джойс Эллис.

К дьяволу Джойс! Она его не интересует! Он даже не думал о ней после утренней встречи. Эти чертовы трюки проделывает его больное воображение…