Он лукаво мне подмигнул и отпил пивка. Я чувствовал, как мое лицо предательски краснеет. Черт возьми, а что, если «душка» Билли не так уж и проиграл, соблазняя Хатвилла? Что, если Питер Санин запечатлел отдельные, самые выразительные моменты гомосексуальной атаки? Ведь такими снимками он мог успешно шантажировать профессора не на уровне Розы, но гораздо выше…

Я встряхнул головой.

— Хорошо. Но давайте все-таки вернемся к заезженному, как старая пластинка, вопросу о том, кто так желает вас убить. Вы предложили версию дурачка, чемпиона по фехтованию. Есть другие версии?

Хатвилл вполне равнодушно покачал головой.

— Понятия не имею и даже не желаю забивать себе голову бесконечными размышлениями на эту тему. Какая в принципе разница? Ведь, если и существует зловещий убийца, он до сих пор не добился своей цели.

Я упрямо мотнул головой.

— А давайте предположим, что этот зловещий убийца прекрасно знал, что убивает не вас. К примеру, Питера Санина он убил за его угрозу грязного шантажа, а Билли Кокрелла — за попытку грязного соблазнения. Как вам такая версия?

Профессор пару минут смотрел на меня широко распахнутыми глазами — глядя на него, я невольно согласился с сегодняшней оценкой Сони: это действительно были глаза цвета бледно-голубого английского неба.

— Очень необычная и интересная теория! — Он покачал головой. — А ведь действительно, что касается первого случая, кто-то реально мог знать о замене.

— Кто? — твердо задал я вопрос, а профессор в ответ взмахнул рукой.

— Да кто угодно! Да, покидая раздевалку клуба, я надел на себя толстовку Питера с капюшоном, которым постарался надежно закрыть лицо.

Он задумчиво рассматривал собственные пальцы на бокале с пивом.

— И тем не менее… Никто ничего не может гарантировать. Как знать, может быть, кто-то наблюдал за нами с самого начала из окна какого-нибудь дома?!

— Вы видели? Кто-то мелькал в каком-нибудь окне?

Профессор вздохнул, посмотрев на меня, как на неразумное дитя.

— Ничего я не видел. Я говорю, что все возможно, понимаете? Никогда ничего нельзя гарантировать!

— Человек предполагает, а бог располагает. Вы это имеете в виду?

— Можно сказать и так.

— А во втором случае? Как убийца мог узнать, что вместо вас на сцену выйдет Билли?

Профессор вновь широко улыбался.

— Да как угодно! К примеру, он мог заметить спортивный костюм Билли и тут же воспользоваться ситуацией — цветомузыкой и прочим, — чтобы убрать ненужного парня. Все гениальное просто. Ваша очередь заказать пиво!

Разумеется, я не замедлил сбегать за добавкой. Затем настала очередь профессора, затем — вновь моя. В конце концов мы страшно развеселились, став лучшими в мире друзьями.

— Интересно устроен мир, — задушевно рассуждал я под финиш нашего застолья. — Вот вы говорили, что совсем не стремитесь жениться на Розе. А ведь она — удивительная девушка, умница и красавица, разве не так?

Я вздохнул.

— У меня совершенно обратная ситуация. Я влюблен в мою подругу и не первый год мечтаю стать ее мужем. Да вот только она, подобно вам, об этом совершенно не мечтает. Но в отличие от Розы в данной ситуации я не столь удачлив: Соня не согласна стать моей женой, уважая мое желание. Признайтесь, профессор: вы действительно влюблены в Розу или просто боитесь ее праведного гнева в случае отказа стать ее супругом?

Профессор весь излучал добродушие. Он неторопливо отпивал пиво, щурился на солнечный луч, падающий на его лицо из окна, и улыбался улыбкой любимого и любящего.

— Как вам сказать? Это такой интересный вопрос… Что значит «любить»? — Хатвилл слегка пожал плечами. — Люблю ли я Розу?

Он взглянул на меня улыбающимися глазами.

— Конечно, люблю! Она славная, заботится обо мне, как мамочка. А еще она рыжая! Я просто обожаю рыжих людей, они реально приносят счастье. Но, согласитесь, для того чтобы любить человека, совершенно необязательно жениться. Это лично мое мнение, и я пытался донести его до Розы. Но моя любимая убедила меня, что в моем возрасте — а мне, кстати, скоро полтинник — так вот, в моем возрасте пора позаботиться о себе. Например — кто поднесет мне чашку чая, когда я свалюсь с гриппом, и прочее в том же духе. Что ж, я подумал. Если мы с Розой поженимся, она будет жить в моем доме, стало быть, я смогу отказаться от приходящей прислуги. А, согласитесь, это хорошая экономия.

Слышала бы Роза это изречение! Я хмыкнул.

— Возможно. При условии, что, привыкнув к статусу вашей супруги, Роза не откажется выполнять работы по дому. Знаете ли, к хорошей жизни быстро привыкаешь!

В этот самый момент мне позвонила Соня с призывом транспортировать ее от замка в отель. Дружескую попойку пришлось по-быстрому завершить.

— Любимая девушка позвонила мне, призвала к себе. А вот Роза на удивление не дает о себе знать, — приосанился я.

Профессор только хмыкнул.

— Роза звонила мне в самом начале нашего разговора. Естественно, я не мог ей ответить — ведь мы с вами обсуждали интереснейшую тему. Пришлось просто отключить сотовый. С Розой я всегда успею поговорить.

Щелчок по носу Алену Муар-Петрухину. Попробовал бы я отключить свой мобильник, чтобы не отвечать Соне! Трудно представить, чем бы все это завершилось.

Мы с профессором напоследок крепко пожали друг другу руки и поклялись в нерушимой дружбе. Между прочим, не согласовывая вопрос с Розой, Нат пригласил нас с Соней на их бракосочетание.

— Мы с вами встретились очень даже кстати, — хлопнул он меня по плечу. — Вы напомнили мне о том, что наше бракосочетание состоится завтра в храме Святой Марии в двенадцать тридцать. Вы окажете мне уважение, если будете при том присутствовать. Приглашаю вас вместе с подругой.

Я усмехнулся:

— Бракосочетание отменяется: сегодня я встретил Розу, она была почти в истерике. Кто-то украл ее свадебное платье и все украшения невесты. Так что можете вздохнуть свободно: пока все не будет найдено…

Профессор пожал плечами:

— Платье, украшения — все это полная чушь. Я с самого начала предлагал Розе нарядиться в костюмы Средневековья. На ней чудно сидит платье с зелеными рукавами. Так что мое приглашение остается в силе. Придете?

Разумеется, я клятвенно гарантировал свое присутствие: завтра в храме Святой Марии в двенадцать тридцать

— Боже мой, с кем это ты умудрился надраться? Не ожидала от тебя подобных подвигов здесь, в доброй старой Англии.

Это была первая фраза Сони, произнесенная сварливым голосом старой грымзы, как только я появился перед ней на зеленом лужке у замка. Наивный чукотский юноша, я летел к ней, раскинув руки, как крылья, и счастливо смеясь, а в качестве приветствия услыхал подобный скрежет. Пришлось упереть руки в боки.