авиационной промышленности. Не знаю как должность будет называться, но по факту министерский уровень. Но это в случае моей победы.

Анатра аж задохнулся от восторга. Все-таки это очень тщеславный человек, что всегда стремился быть на виду и такая должность, это даже больше, чем он мог мечтать.

— Согласны?!

— Да! Да, черт возьми! Еще бы! — наконец выдал Анатра, не находя себе места начав активно махать руками, как истинный итальянец.

— Ну и замечательно. Расскажите о своих нынешних возможностях. Завод способен выпускать самолеты? А то у меня есть некоторое количество трофейных двигателей в районе сотни, некоторые даже с кабинами… и было бы неплохо, чтобы они не лежали просто так и пылились, да ржавели.

— Да, Михаил Антонович, завод полностью работоспособен и производство можно запустить хоть завтра! Помимо того, что я могу пустить в работу ваши двигатели у меня на складе имеется некоторое количество своих. В том числе имеются готовые самолеты.

— Много?

— В общей сложности двести сорок два самолета. Семь десятков «фарман» и наши собственные разработки: «анаде» и «анасаль». И еще сто пятьдесят аппаратов находящиеся в различной степени готовности.

— О! — в изумлении выдал Михаил. — Армада! Жаль только на них пилотов нет…

— Вообще-то помимо наших трех десятков, есть еще около полусотни более-менее подготовленных пилотов, — сказал Федоров. — Смогли укрыться от большевиков.

— Да это просто праздник какой-то! — уже откровенно воскликнул полковник.

Но, как и всегда бывает, в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя.

— А как с собственным производством двигателей? — спросил он.

— Тут все печально Михаил Антонович… Завод по производству двигателей построили в Крыму под Симферополем, там у меня еще один сборочный цех корпусов, но увы, не успели завезти все необходимое оборудование. Сначала французы, у которых заказали всю оснастку, задержали отправку, чтобы оснастить свои заводы, а потом случилась революция как у нас, так и у них… Что-то вроде в Архангельск успели все же завезти, но теперь сами понимаете…

— Понимаю. И что, совсем ничего нельзя сделать? Может на других заводах имеются подходящие станки коими можно возместить недостающие?

— Не знаю… да и какая сейчас разница, ведь Крым…

— Крым наш! В смысле скоро будет наш…

— Тогда посмотрим, что можно будет сделать. Говорить сейчас о чем-то просто бессмысленно.

— Ладно. Работайте Артур Антонович! Самолеты потребуются скоро как воздух. Без них просто никуда… Кстати, трофейные станки примите в качестве государственного вклада на свое предприятие…

— Благодарю. Лишними точно не станут.

— И ты Виктор Георгиевич, проведи набор в пилоты, хотя бы еще человек сто. Но таких, чтобы не предали, ни к большевикам не сбежали, ни к белым.

— Сделаю, Михаил Антонович. Никто не сбежит, будь уверен, — кивнул Воздушный казак с посмурневшим лицом.

Та история со сбежавшим к американцам на самолете поляком все еще оставалась жирным пятном на его репутации командира.

Посмотрели полусобранные самолеты в цехах, готовые и новые перспективные модели, что пока стояли в ангаре в единственном экземпляре.

— Вот модель самолета для палубной авиации, — проводил экскурсию Анатра. — Но увы, заказ не получили…

«Ну ни фига ж себе! — удивлялся Климов. — Именно палубный! Осталось только авианосец построить!»

— А вот «анатра-ДЕ» — трёхмоторный четырехместный бомбардировщик, но поврежден при посадке, восстанавливать не стали…

— Почему?

Тут русский итальянец чуть скривился, а потом признался:

— Явная ошибка в конструкции… пилот не справился с управлением при посадке из-за того, что надо прилагать очень много усилий на рычаги. Над ним еще работать и работать…

«Ну да, это не легкие самолеты типа истребителя клепать, тут все сложнее, — понял он. — Все-таки нужно Сикорского к себе тащить, вот у него большеразмерные самолеты хорошо летают».

— Вот «анадис», — показал Анатра на еще один биплан-истребитель. — Пожалуй, лучший из всех самолетов, что мы выпускали…

Тут подошли к полусобранному трехмоторному самолету.

— «Анарено». Еще одна попытка сделать бомбардировщик. Его отличительная черта — двойное управление. Двум пилотам все-таки легче тянуть рычаги… Ну и на тот случай если одного пилота убьют или ранят…

— Дельно.

— И наконец легкий двухфюзеляжный двухмоторный бомбардировщик «анадва». Тоже с двумя пилотами и двумя бортовыми стрелками позади…

— И как он показал себя в полете? Облетывали ведь?

— Вас смутила необычная конструкция с двумя фюзеляжами? — улыбнулся Анатра.

— Ну да, есть немного…

— Облетывали, Михаил Антонович. И летал он весьма и весьма хорошо! Особенно ценна подстраховка вторым пилотом. В случае отказа одного двигателя можно относительно безопасно сесть на оставшемся.

— Тогда запускайте его в серию. И этот ваш «анадис», раз он лучший из всех из истребителей.

20

Пока полковник Климов утрясал большие и малые дела во взятом под контроль городе, шла агитация населения и особенно рабочих солдатами РОДа, что постепенно выбивало почву из-под ног именно большевиков-марксистов. Все-таки лозунги лозунгами, они громкие и на первый взгляд правильные, цепляют за душу, но стоило только начать вдумчиво их разбирать и получалась какая-то нелепица, как например противоречие с равенством и справедливостью.

— Земля крестьянам? — спрашивали активисты у собеседников и сами же отвечали: — Отлично! Но почему большевики объявили землю государственной? Сегодня в столице пришла одна власть — дала крестьянам работать на земле как хотят. Завтра придёт другая — отберёт землю и велит работать как ей захочется — земля то государственная! А она не государственная, так как ни одно государство её не создавало, а БОЖЬЯ. И распоряжаться ею должно не министерство в столице, а МЕСТНЫЕ «опчества» — в деревнях и городах. И эти опчества должны выдавать каждой семье «синюю бумажку» — документ о праве наследственно хозяйничать на данном куске земли. И изменить это может не чиновник в столице или на местах, а только «опчество», проголосовав.

— Верно говоришь!

— И почему если большевики за крестьян, они не отменили продразвёрстку введённую царским режимом? Тоже хотят отбирать у крестьян хлеб задарма? А вот хрен вам! Крестьяне должны платить зерном налог, чтоб можно было кормить горожан, не занимающихся сельским хозяйством — и