— Дерьмово вас натаскали! Да еще и хамить не отучили! — Степаныч приставил лезвие к горлу одного из незадачливых охранников.

В моих руках было два изъятых ствола.

— Тот, кто хотел войны, получит ее, — продолжил Степаныч. — Всем лечь на землю!

Охранники повиновались. У того, кому Зотов метнул в лицо корзинку, лицо было залито кровью. Судя по всему, Степаныч сломал ему нос.

* * *

Спустя десять минут мы выбрались на шоссе и поймали попутную машину.

— Пусть знает Петр Петрович. Мы по щелям не прячемся, сами к нему придем. А ребятишки у него молодые, не мной подготовленные, — проговорил Зотов, когда мы уже двигались в сторону Москвы.

— Есть и другие, — отозвался я, вспомнив про Пловца.

Зотов лишь философски пожал плечами. Мол, посмотрим, кто там еще у Петра Петровича имеется… Похоже, Степанычу было важно бросить Комбригу такой вот дерзкий вызов, вот и не предупредил меня дядя Гриша о возможных действиях охраны. Не так уж всемогущ Петр Петрович. Или это Степаныч мне хотел показать, а не Комбригу? Чего теперь думать-гадать? Война для нас — дело привычное. Не мы ее выбираем, она нас… Шофер вел машину, не оборачиваясь и не прислушиваясь к нашему разговору. Комбриг наверняка мог бы связаться с милицией, ДПС, ГИБДД, и нас тормознули бы на подступах к столице. Но Петру Петровичу явно не нужен был лишний шум. Он наверняка попробует перехватить нас в Москве. Наша же задача — добраться до центрального ресторана, успеть на юбилейное торжество Бориса Сергеевича Харитонова. Там нас достать Комбригу будет непросто, ну а потом… Доживем, увидим!

* * *

На торжество ждали представителей президента. Глава государства находился в зарубежной поездке, должен был вернуться лишь завтрашним утром, но при этом не забыл прислать поздравительную телеграмму. Меня поначалу пропускать не хотели, но Степаныч связался по мобильнику с Харитоновым, и тот распорядился пропустить гвардии подполковника Вечера Валентина Денисовича. Боевые соратники не превратились для генерала Харитонова в пустую банальную фразу.

— Гриша! — генеральский бас послышался, как только мы оказались в банкетном зале.

Оба мы выглядели не слишком презентабельно, хотя Степаныч завез меня в какой-то магазинчик, мы купили там пиджаки, галстуки, рубашки и брюки. Не шибко дорогие, насколько позволял бюджет Степаныча. Приблизившись к юбиляру, Зотов пропустил меня чуть вперед. Я впервые видел Харитонова столь близко. Да еще и без военной формы и орденов. Генерал был в подчеркнуто демократичном пиджаке, плотно облегавшим его литую мощную фигуру.

— Подарки, Борис, за нами, — после объятий проговорил Зотов. — Но тут такое дело… Одним словом, поговорить после торжества надо!

— Надо, значит, надо, но сейчас, Гриша, гуляем.

При этих словах генерал поднял резной, отливающий золотом рог, в который только что было налили ароматное красное вино. Харитонов вернулся к столу, а к Степанычу между тем приблизилась миловидная полноватая женщина, видимо, его давняя знакомая. Зотов улыбнулся, перебросился с ней несколькими фразами, затем они вместе отошли в сторону. Ну что ж, гулять так гулять. Степаныч оживленно беседовал со своей знакомой, а я огляделся вокруг, изучая гостей. Было много знакомых лиц, но знакомых исключительно по телеэкрану. Вот известный киноартист, вот мужественный бард, которого непривычно было видеть без двенадцатиструнной гитары, пара телеведущих, политическая барышня патриотической окраски, космонавт гагаринского набора, какое-то умное лицо, которое часто показывают, вот только не помню где. Вот спортивные ребята с накачанными шеями и перебитыми носами, вот кто-то баскетбольного роста с длинной гривой волос, а вот…

Увидев следующего гостя торжества, я отказался верить собственным глазам. Атлетическая высокая фигура в дорогом пиджаке, аккуратная укладка волос, мужественное, притягательное для женского пола лицо. Всего в нескольких метрах от меня стоял Феликс в окружении своей спортивной свиты. Не на нарах бандюга, не в следственном кабинете и не в морге, куда мог бы попасть после неудачного задержания и милицейской пули.

— Известный спортсмен и предприниматель Феликс Георгиевич… — услышал я, как представляют бандюгана двум стройным юным особам.

Да, вне всяких сомнений, Феликс сегодня в почетных гостях. Как только успел после вчерашнего? Впрочем, ему-то что? Стреляли не в него. Интересно, что он будет делать, если заметит меня? На всякий случай я отошел подальше от известного спортсмена и предпринимателя. Не стоит ему видеть меня раньше времени. Комбриг грозился упрятать Феликса в тюрьму, обвинив в убийстве Щербицкого и ранении полковника ФСБ. Однако ничего подобного. Феликс улыбался оскалом триумфатора, вид у него был безмятежный и расслабленный. И тут я окончательно понял замысел Комбрига! Испытание (экзамен) он устроил и для Феликса тоже. Тот оказался не менее исполнительным, чем я, убрал Щербицкого, меня опять же подставил. Такие кадры Комбриг ценить должен, а не в тюрьму отправлять. Только в отличие от меня Феликс перечить Комбригу не стал и принял все условия Петра Петровича. Таким образом, Комбриг решил меня убить, а Феликса сажать раздумал. Ну, ну… Феликс не арестован, напротив, находится в прекрасном настроении. А что, если… Что, если Комбриг заменил меня Феликсом?! Он ведь, этот чертов Петр Петрович, «соревнование» устроил — кто живым до финиша доберется и не обделается при этом. Да еще и голоса против Комбрига не подаст. И получилось в результате, что Феликс — самая подходящая кандидатура. Щербицкого уничтожил, меня тоже завалил бы, но не учел, что я до вертолета сумею добраться… Теперь Феликс цепным зверем будет служить Комбригу. Ту должность, которую сулил мне Петр Петрович, тут же получил Феликс. И это, скорее всего, должность главного палача-ликвидатора при Комбриге.

Я нашел глазами Степаныча, он продолжал оживленную беседу с симпатичной женщиной. Необходимо было предупредить Степаныча, не так все на этом торжестве мило и уютно. Я неторопливым шагом тронулся в сторону Зотова и его круглолицей собеседницы, но тут кто-то вежливо взял меня за локоть. Обернувшись, я вновь готов был не поверить своим глазам. Передо мной стоял Комбриг.

Он же Петр Петрович.

— Удивлен, гвардеец? Я, признаться, тоже. Не поверишь, Валентин, но наша встреча — чистая случайность.

Произнеся эти слова, Комбриг улыбнулся снисходительной доброй улыбкой школьного наставника.

— Поработав с вами, Петр Петрович, я разучился удивляться, — сохранив завидное хладнокровие, отозвался я.

— Правильно делаешь, — кивнул Комбриг. — Ну, посуди сам! В друзьях у уважаемого генерала Харитонова вся нынешняя российская элита. По этой самой причине я и оказался здесь.

— Вы — элита. — кивнул я. — А Феликс?

— Ну что Феликс? Если бы ты дал согласие работать на меня, он сейчас был бы в морге, — дословно озвучил мои мысли Комбриг. — Умному достаточно, Валентин. Но нам надо решить, что будет дальше.