Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 24
Хотя отель был в разы шикарнее «Посейдона», однако номера здесь были вполне заурядные. Рогозин прошёл внутрь комнаты и сбросил обувь. Он избавился от пиджака и принялся расстёгивать рубашку. Однако снимать не стал! Он никогда не раздевался перед ней целиком, как будто стеснялся чего-то. И в этот раз тоже сел в кресло одетым.
— Подойди, — он поманил её пальцем.
Таня приблизилась, глядя в пол. Она не видела, но, судя по звуку, он расстегнул ширинку на брюках. В плане секса Рогозин был весьма изобретателен! И Таня не знала заранее, что ждёт её в этот раз. Очередной эпизод мог начаться банальным минетом, а после стать жёсткой вариацией «сзади». Однажды он вставил ей в попу искусственный фаллос и все два часа, пока длился их секс, инородный предмет был внутри. А как-то раз, прикончив остатки элитного пойла, поставил бутылку на стол.
— Садись на неё, — приказ он Татьяне.
Она уставилась на стеклотару:
— К-как?
— На своё усмотрение, — ответил Рогозин, — Но так, чтобы я видел!
Таня молчала, надеясь, что это была просто шутка. Но он не шутил. Поняв, что она не справится в одиночку, Рогозин велел ей раздеться. А затем, развернул к себе задом. Вторжению подверглись оба отверстия. Холодное горлышко вошло сперва в её киску, а затем, погуляв там немного, отправилось «этажом выше». Таня терпела! Надеясь только, что ему в голову не придёт проверять её эластичность.
Но самым постыдным из всех был случай в туалете. Куда он позвал её после очередного оргазма. Таня успела одеться и уже собиралась уйти. На ней было платье с оборкой в стиле «бохо» и кружевное бельё.
— Можно тебя на секунду? — поинтересовался Рогозин, выглядывая из-за двери. Его голос звучал дружелюбно и Таня пошла.
Внутри ванной комнаты он прижал её к стенке. Удивлённая этим напором, она растерялась! И когда его руки, слегка надавив, заставили встать на колени, Таня сделала это. Предвкушая оральный секс, она равнодушно смотрела, как он достаёт из штанов «инструмент». Расчехляет головку, отодвинув крайнюю плоть. И начинает дрочить.
Таня медлила, ожидая команды. Но в этот момент из пениса, точно из крана, закапала жидкость. Обретая силу, струя ударила прямо в лицо. В полутьме ванной комнаты было трудно увидеть, что это не сперма. Таня поняла это слишком поздно! Когда не только лицо, но и платье и даже бельё промочились насквозь. Влага тёплыми струйками стекала вниз по её животу и по бёдрам. И как ни пыталась она увернуться, он выдавил всё без остатка. Стряхнул и убрал член, оставив её на полу. Таким образом Таня узнала, что «золотой дождь» не имеет никакого отношения к золоту…
— Отсосёшь и всё на сегодня, — произнёс Рогозин.
Его усталость была Тане на руку, и она опустилась перед ним на колени. Член был достаточно твёрдым, и ей не пришлось слишком долго его возбуждать. Она крепко сжимала губами головку, массируя пальцами ствол. Рогозин стонал, поощряя инициативу. Его член становился всё крепче и крепче во рту! И вот, наконец — первый спазм и первая капелька спермы, вкус которой за это короткое время стал для неё узнаваем. Она так часто глотала её, что начала различать вкусовые нюансы. Чуть солонее, чуть более жидкая, или густая. В этот раз его семя было почти что безвкусным.
Их встречи случались, как правило, дважды в неделю. В такие вечера Таня сбегала, жертвуя другими, куда более важными планами. Димка понятия не имел, чем подрабатывает его «боевая подруга». Мысленно Таня не раз возвращалась к тому, как она угодила в такую профессию. Наводку дала ей одна из знакомых. Где та раздобыла визитку, было неясно! Сама позвонить не успела, в силу «залёта» и последующей свадьбы с виновником этого недоразумения. А карточку отдала, как трофей, в руки бывшей соседки по парте. Она долго лежала у Тани на дне рюкзака! Пока не попалась под руку в самый нужный момент.
Незнакомка предложила ей встречу в кафе. Такой подход Тане нравился. Как понравилась и Роксана! Со вкусом одетая, красивая и уверенная в себе, она показалась ей образцом self-made woman. Как ни в чём не бывало, Роксана вещала о тенденциях времени, о гендерном равенстве и важности разных профессий. Затем она озвучила сумму, примерно равную той, которую Таня получит, если устроится к ним на работу.
— А что нужно делать? — простодушно спросила она.
Роксана достала изящную сигарету, чиркнула маленькой зажигалкой:
— Встречаться с мужчинами.
Некоторое время Таня молчала, не решаясь озвучить назревший вопрос.
— То есть…, — она от волнения запнулась, — Я должна буду с ними… спать?
Роксана махнула рукой с ярко-алыми ноготками, и, выпустив облачко дыма, сказала:
— Всё зависит от обстоятельств! Мы — сфера услуг, а желание клиента — закон.
— Но это же… проституция? — опешила Таня.
Роксана в ответ только хмыкнула:
— Знаешь, детка, у нас не притон! И мы никого не принуждаем. Девочки сами приходят. И ты придёшь, я в этом уверена!
Последнюю фразу она сказала насмешливо, чем вызвала бурю эмоций.
— Извините, но такая работа не для меня! — как можно сдержанней ответила Таня.
Роксана, как будто предвидя такой ход беседы, погасила окурок. Она взглянула на счёт, извлекла кошелёк и положила на стол сумму гораздо бо́льшую, чем было необходимо.
— Я когда-то была такой же наивной и юной, как ты. Влюбилась, по глупости залетела! Ребёнок родился больным, и мне пришлось очень несладко. Я была в шаге от того, чтобы наложить на себя руки, или пойти на панель за копейки. У меня не было времени ждать! А у тебя оно есть.
Таня слушала, глядя, как плавится шарик мороженого. Ей не хотелось грубить этой девушке, которая ко всему прочему оказалась такой щедрой. Но сам факт того, что её сочли годной для этой работы, служил оскорблением.
— Но не советую ждать слишком долго, — в заключение сказала Роксана, — Ты молода и красива! Но всё это временно.
В тот раз Таня выбрала «белую» сторону и устроилась продавщицей на лето. Чуть позже судьба подкинула шанс, её взяли горничной в «Посейдон». Но почему она не порвала визитку? Почему продолжала хранить её на дне своего рюкзака? Безотчётно рисуя в уме образ падшей во всех отношениях девушки. И никак не желая его сопоставить с той, роскошной блондинкой в очках. Себя и подобных себе Роксана звала «компаньонками». Но
