– ХВАТИТ!

После моего окрика наступила относительная тишина, и я попыталась снова поговорить с Джейн по-человечески, ибо видит бог, я стараюсь изо всех сил быть примерной матерью, хоть и у меня не человеческие дети, а исчадья ада, и, вероятно, в этом есть моя вина, поскольку я работаю и не занимаюсь ими в должной мере.

– Итак, Джейн. Что конкретно у тебя случилось с детьми О’Коннор?

– Ничего, – угрюмо ответила Джейн.

Тут Питер опять открыл было рот.

– Нет, Питер, я разговариваю с Джейн. Ты откроешь рот, только когда я скажу, – опередила я его и запихнула ему в рот печеньки, чтобы он их зажевал вместе с теми непотребствами, которые были готовы сорваться у него с языка.

– Давай, Джейн, рассказывай. Что-то тебя сильно расстроило. Просто расскажи, что там случилось.

– Мне приснилось… – начала невнятно Джейн.

– Что ты там говоришь?

– Я сказала, что мне приснился сон. Меган с Софи в нем были лучшие подружки, и Меган меня там обижала, отобрала у меня любимую стерку и подговорила Софи, чтобы она со мной не дружила.

– Тааааакк. Просто уточняю, это все тебе приснилось во сне? Меган наяву тебе что-нибудь плохого сделала?

– Ну, нет, – сказала Джейн. – Но во сне она была такая мерзкая. Я ее теперь видеть не могу.

– Ой, Джейн, милая. Но нельзя же ненавидеть людей за то, что они делали у тебя во сне. Они не могут отвечать в жизни за то, что тебе снится и что они делают в твоих снах.

Я чувствовала уколы совести и налет лицемерия, когда выговаривала это Джейн, потому что у меня самой были такие моменты, когда я дулась на Саймона за те ужасные и неприличные вещи, которые вытворял Саймон из моих снов (однажды мне приснилось, что Саймон изменил мне с Ханной, моей лучшей подругой, и они вдвоем сбежали от меня, как они могли так со мной поступить? Мой родной муж и моя лучшая подруга! Когда я проснулась, я просто была вне себя от ярости на них двоих за это чудовищное предательство).

Питер уже прожевал и заглотал все печенья, поэтому его ничего не сдерживало больше и он заорал: «Вот ты чокнутая! Как ты можешь злиться на Меган и Джека за то, что Меган тебе приснилась во сне. Это ваще ЛОЛ КЕК!

– Еще как могу! – взвилась Джейн. – Я слышала, как мама говорила папе, что она охренеть как разозлилась на него, когда он что-то сделал не так в ее сне. Так почему я не могу злиться на Меган за то, что она вытворяла в моем сне?

– Джейн, пожалуйста, не говори «охренеть», это нехорошее слово, – строго сказала я в жалкой попытке контролировать дисциплину.

– Ты еще хуже слова говоришь! – огрызнулась Джейн.

– Я взрослая. Мне можно.

– Вы взрослые все лицемеры! – не отступала Джейн.

– Такова жизнь. Но дело в другом сейчас, в понедельник ты пойдешь в школу и не будешь ругаться с Меган за то, что тебе, видите ли, приснился плохой сон, она не отвечает за свои поступки в твоих снах.

На Джейн эти слова не подействовали.

Позже я услышала, как Питер спрашивал у Саймона.

– Пап, а правда, что все женщины немного чокнутые? – удивлялся он.

– Почему ты спрашиваешь? – спросил Саймон.

– Потому что мама и Джейн чокнутые.

– Лучше не называть людей чокнутыми, это нехорошо, – безучастным голосом промолвил Саймон.

– А если они чокнутые, то как их еще называть?

Саймон не стал оспаривать чокнутость своей любимой супруги и своего долгожданного первенца, а вместо этого предложил описывать такое состояние как «на пределе».

– Окей, – согласился Питер. – Все женщины бывают «на пределе», как наша мама и Джейн?

– О, сынок, – печально промолвил Саймон, – ты даже и не представляешь до какого беспредела может дойти женщина в своем безумии. Боюсь, что дальше будет только хуже и нам с тобой предстоит познать всю глубину этой бездны в ближайшее время.

– А почему ты можешь называть их «безумными», а мне нельзя говорить на них «чокнутые», вместо этого я должен сказать «на пределе»? – удивился Питер. – И что значит «дальше будет только хуже»? Они что совсем нахрен с катушек съедут?

– Питер, пожалуйста, не говори «нахрен». Где ты таких слов нахватался?

– Мама так говорит. Я слышал, как она говорила про тетю Луизу, что она больная нахрен на всю голову. Хорошее словечко, да же? Нахрен. Мама еще говорила, что ты убьешь ее нахрен, когда узнаешь, что она поцарапала машину. Ты убьешь ее нахрен?

Спасибо тебе, Питер. Спасибо, сыночек, ябеда хреновая. Я хотела улучить подходящий момент и рассказать Саймону, что у меня на парковке случилось маленькое столкновение с заграждением, но теперь поздно, Питер выдал меня с головой, вонючая портянка!

– Мама опять поцарапала машину? Вот же блин! Как? Когда? Почему она сама мне ничего не сказала?

– Не знаю, – промычал Питер, он даже и не понял, что ляпнул, как тут же потерял всякий интерес, хотя Саймон уже завелся и начнет дальнейшие разбирательства со мной. – А что значит, когда ты сказал, папа, что дальше с Джейн и мамой будет только хуже? Мне кажется, с Джейн хуже уже быть не может. Она и так ко мне очень плохо относится. А мы не может от нее избавиться, а, пап? Может, ее отдать на удочерение? Соврем, что она хорошая, а то ведь никто не захочет ее взять.

– Питер, нехорошо так говорить о своей сестре.

– Но она же обо мне не говорит хорошо. Она кричала, что постирает меня в унитазе, когда я просто зашел в ее комнату. Я там ничего не трогал, ничего даже не взял, просто зашел посмотреть.

– Что значит, постирает в унитазе? – опешил Саймон.

– Ну, это когда держишь чью-то голову в унитазе и смываешь воду. Вот она такое хочет со мной сделать.

– Ох!

– Так что, как я посмотрю, хуже быть не может. А ты говоришь, что дальше только хуже будет, это как?

– Ээээ, ну как бы, сынок, просто выражение такое. Поживем – увидим. Но я тебя предупредил, нам с тобой в ближайшие несколько лет придется быть тише воды, ниже травы. И еще надо будет спрятать все остро-колющие предметы. А теперь, извини меня, но мне надо поговорить с твоей мамой по поводу того, как она умудрилась поцарапать машину в этот раз.

Понятия не имею, что Саймон имел в виду, сказав, что будет только хуже. Я пряталась в кладовке до тех пор, пока Саймон не ушел в гараж, только чтобы не разговаривать с ним о машине. Там всего-то маленькая царапина. Ну, помялось крыло чуть-чуть. Вообще не заметно, если не приглядываться.

Пятница, 2 декабря

Во-первых – ААААААААААААААААА, ДАЕПТВОЮМАТЬ, КАК ТАК? Почему уже декабрь? Я не готова! Ведь декабрь это когда украшаешь дом зелеными ветвями остролиста, на каждом углу поют розовощекие хористы, и бейлис льется рекой, любимый сливочный бейлис, А Я НЕ ГОТОВА, ни разу, нигде! На работе аврал, надо завершить Большой Проект к началу января, я все еще хожу на ВИИТ, сама не пойму почему, кроме того, что не хочу признавать перед Аланом, что меня так легко сломать, но хожу я туда не без результата, после тренировок я уже не шатаюсь на ногах, как желе, а мое желание поедать шоколадно-мятные печенюхи заметно поубавилось, после того как я перевела количество печенек в число «бурпи», которое мне придется сделать, чтобы сжечь все те калории. У меня ни намека на праздничное настроение, нисколечко, ни в одном месте. Не знаю. Декабрь неизменно засыплет письмами (и мне нравился этот образ, Саймон не был им впечатлен, хотя я объясняла, что засыплет не только снегом) от родственников, с предложениями о предполагаемых взаимных подарках, о меню на рождественский ужин, о вариантах рождественских пудингов, а также ворохом поздравительных открыток от людей, которых не видела тысячу лет и даже не особо вспоминала, но они сочтут своим долгом оповестить о своих делах и о том, что у Джемаймы и Себястьяна все просто зашибись. Так еще, вместо одного жалкого корпоратива во второсортной гостинице, мне придется посетить кучу всяких мероприятий. Будет рождественский ланч для нашей команды (Эд уже рыдает в подушку), потом вечеринка для всего отдела, а потом и корпоратив для всей компании. Хоть они все будут проходить в симпатичных ресторанах, мне надо быть на чеку, иначе при наличии халявного бухла, несмотря на мое желание держать фасон Нормального Человека, к тому же незамужнего и бездетного, как некоторые до сих пор заблуждаются, мне придется очень сильно постараться и не опозориться, и не опозорить никого другого, и не забывать, какую роль я там играю, и сильно не выражаться. С другой стороны, все эти ВИИТы не прошли даром, и, может быть, к тому времени я смогу влезть в полуоблегающее платье, вместо того чтобы париться в наряде, который все «скрадывает».