Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Замираю на полдороге вниз. Маркус глядит на меня, довольно улыбаясь.
– Что?
– Папа построил его для нас. Как домик для пожилого родственника. В нашем случае для подросших детей.
Маркус уходит на кухню за пивом. Я задумчиво брожу в одних носках по мягкому ворсу ковров, пытаясь осмыслить происходящее.
«Твой и мой».
– Твой отец отстроил нам целый дом?
– А почему нет? – Маркус пожимает плечами и протягивает мне банку пива. – Участок-то наш.
– Я думал, ваша земля заканчивается озером…
– Нет, конечно, – смеется Маркус. – До самой дороги все наше. Отец проложил асфальт, так что к заднему двору можно подъехать на машине. Просто через озеро эффектней выходит, – подмигивает он. – И девчонкам понравится.
– Я не могу… здесь жить, – выдавливаю я. – Если ты об этом.
Маркус устраивается на диване и делает большой глоток пива.
– Еще как можешь. Мы оба понимаем, что Лондон и компания твоего отца, – не лучший вариант. Про жизнь с предками в Уилтшире вообще молчу. Где же тебе сочинять свой великий опус?
– В Чичестере. Устроюсь там на работу и буду жить с родителями Адди, пока не найду квартиру.
– Даже не начинай, – фыркает Маркус. – Нечего тебе там делать. Не можешь ты переехать к родителям какой-то девицы, с которой кувыркался летом. Да еще и в Чичестер.
Холодная банка потеет у меня в ладонях.
– Она не какая-нибудь там «девица». Это Адди.
Маркус вскакивает с дивана. Он почти допил пиво и теперь идет на кухню за новым.
– Сколько ты знаком с Адди?
– Сам знаешь.
– Ответь.
– Мы встретились в начале июля.
– И?
– Сейчас январь. Мы знакомы… шесть месяцев.
– И сколько из них ты провел с ней?
Шипение открывающейся банки.
– Это неважно.
– А вот и важно. Иначе парни женились бы на девчонках, с которыми разок потанцевали в сельском клубе, как это было в старые времена. Сейчас все изменилось, Дилан. Сейчас мы зовем их на свидания. Вместе ходим по магазинам. Если девушка нравится по-настоящему, мы проводим с ней все больше времени, и через несколько лет съезжаемся. Затем, если не хватает силы воли и жажды свободы, – а иначе не объяснишь, – мы решаемся и женимся на ней. Но точно не меняем всю жизнь из-за хорошего перепихона.
Сердце бешено колотится о ребра.
– Перепихон здесь ни при чем. Я люблю ее, – сдавленно возражаю я.
Маркус втягивает пивную пену, пока не полилась через край.
– Дил, я все понимаю. Адди красотка, умная, независимая. Поверь, я не осуждаю. Но… она тебе не подходит.
Маркус дерганный больше, чем обычно. Может, успел что-то принять?
– Не подходит, – повторяет он.
Делаю три ледяных глотка подряд. Голова кружится.
– Подходит. Она совершенство.
– Прекрати! – выкрикивает Маркус, и я подпрыгиваю на месте, пролив на себя пиво. – Ты превращаешь ее в идеал, не замечаешь? Она не твоя прекрасная муза, Дилан. Она сложная, опасная, своенравная. Бомба замедленного действия. У нее есть власть над людьми, хотя она еще об этом не знает. Это… это только начало.
Изумленно таращусь на Маркуса: он ходит туда-сюда по комнате и нервно теребит волосы.
– Она тебе не подходит, ясно?
– Ты неправ, – слабо возражаю я.
Он явно под кайфом, и как я раньше не догадался? В последний раз они с Адди виделись во Франции, и вообще мы редко о ней говорили. С чего ему взбрело в голову, что она для меня опасна?
Маркус останавливается и покачивается с пятки на носок, чтобы успокоиться.
– Вообразим обратное, – предлагает он. – Представь, что в нее влюбляюсь я. Меняю все планы, становлюсь другим человеком, ставлю ее на пьедестал. Вы с Индией тут же вмешались бы!
Честно говоря, так и было бы. Но я не Маркус! Он влюбляется в девушек и теряет к ним интерес так же, как и ко всему остальному: быстро, бездумно и с удовольствием. А вот я… Я никогда еще не испытывал таких чувств, как сейчас.
– Понимаю, со стороны кажется, что я слишком тороплюсь, не думаю о последствиях. Но какая разница, где планировать будущее? Да хоть бы и в Чичестере!
Маркус разводит руками.
– Ладно. Поступай как хочешь. И все же пока ищешь жилье, оставайся здесь. Только не говори мне, что лучше тесниться у родителей Адди.
На мгновение представляю, как на рассвете гуляю у озера с записной книжкой в кармане и ручкой за ухом. Спокойно сочиняю, ни о чем не тревожась… Нет, у Адди куда лучше! Куда лучше слушать шуточки про соседскую кошку и полуобезжиренное молоко, любоваться растрепанным пучком волос Адди, слышать ее хрипловатый голос по утрам, раздвигать шторы и видеть, как она морщится и сонно моргает.
– Не могу я жить у твоего отца. Очень мило с его стороны, что он предложил погостить, но…
– Папа построил его для нас, – обрывает Маркус. – Ни о каких «погостить» и речи не шло. Дом наш. Дар нашей дружбе. – Хотя Маркус и салютует мне банкой с пивом, в его взгляде сквозит холод.
– Здорово. Здорово, – бормочу я. – Надо подумать. Все это довольно сильно меняет планы.
Оглядываюсь вокруг: над камином висит огромный телевизор, подушки на диване из белоснежного меха.
– Ладно. Давай пока просто выпьем, – расслабляется Маркус и допивает остатки пива. Сразу видно, что настроение у него улучшилось. – Утром снова поговорим. Надеюсь, к тому времени образумишься. – Он усмехается и опять направляется к холодильнику. – Давай, Дилан, дружище, у меня настроение повеселиться. Помнится, на первом курсе ты был в лидерах нашего «виски клуба»!
На стол со стуком опускается бутылка текилы, и я вздрагиваю от громкого звука. Маркус включает музыку и уже танцует – он из тех счастливчиков, которые умеют танцевать в одиночку и не казаться дураками. Увы, я этим даром не обладаю.
– Скоро приедут, – поглядывая на часы над дверью, Маркус танцует в сторону винной полки на кухне. – Охладим пока вино.
– Кто приедет? – Я уже страстно мечтаю напиться как следует.
– Так, пара ребят из универа, кое-кто из местных… – пожимает плечами Маркус. – Все, кого можно было пригласить для новоселья.
– Тогда позову Шерри, Адди и Деб, – спохватываюсь я и тянусь за телефоном.
Маркус вырывает его у меня из рук. Он же только ставил вино в холодильник, но уже в следующее мгновение пританцовывает с моим айфоном.
– Эй!
– Один вечер без оков, – бросает друг через плечо и исчезает в лесу, выйдя через дверь на кухне.
– Подожди! – кричу я и бросаюсь следом.
Дверь захлопывается у меня перед носом, я толкаю ее и на меня обрушивается холод. Клубы пара вырываются изо рта. Мерцающий свет гирлянд подсвечивает уходящего Маркуса.
– Слышь!