– Нет у меня времени на истории.

– Если ваша жена разговаривает с портнихой, времени у вас предостаточно, – ответил мудрец, – я расскажу вам о Бредбери Фишере…

– Это вы уже рассказывали.

– Не думаю.

– Точно. Бредбери Фишер был миллионером, и у него служил английский дворецкий Близзард, который до этого провел пятнадцать лет в графском доме. Другой миллионер хотел заполучить Близзарда, они с Фишером разыграли дворецкого в гольф, и Фишер проиграл. Пока он обдумывал, как объяснить все жене, которая дорожила Близзардом, та вернулась из Англии с другим дворецким, Воспером. Воспер двадцать лет прослужил у герцога и был еще лучше Близзарда. Все кончилось хорошо.

– Да, – сказал старейшина, – факты вы изложили верно. Однако я хочу рассказать, что было дальше, и, с вашего позволения, начну:

Вот вы говорите, все хорошо кончилось. Так думал и сам Бредбери Фишер. Как только Воспер появился в доме, Бредбери подумал, что сама судьба решила наконец вознаградить его по заслугам. Погода стояла прекрасная. Гандикап, не менявшийся уже несколько лет, начал уменьшаться. Старый друг Руперт Ворпл наконец вышел из Синг-Синг (судя по сроку, с ученой степенью) и приехал в Голденвиль навестить Бредбери.

Безмятежному спокойствию Бредбери мешало лишь одно – жена сообщила, что ее мать, миссис Лора Смит Мейплбери, грозится погостить у них некоторое время.

Тещи никогда не нравились Бредбери. У первой жены, вспоминал он, была совершенно несносная мать. Впрочем, и у второй, и у третьей, и у четвертой. Однако все они и в подметки не годились нынешней теще. Была у нее привычка многозначительно фыркать при виде Бредбери, а это вряд ли способствует дружеским отношениям между мужчиной и женщиной. Будь его воля, Бредбери привязал бы ей на шею камень и бросил в водную преграду на второй лунке. Однако он понимал, что это несбыточные мечты, и благоразумно ограничивался тем, что выпрыгивал в окно всякий раз, когда теща входила в комнату.

Итак, одним прекрасным вечером Бредбери как ни в чем не бывало сидел в библиотеке, отделанной в стиле эпохи Людовика XV. В дверь постучали. Вошел Воспер. В эту минуту Бредбери и представить не мог, что размеренное течение его жизни вот-вот будет нарушено.

– Могу я поговорить с вами, сэр?

– Конечно, Воспер, в чем дело?

Бредбери Фишер доброжелательно улыбнулся дворецкому. В который раз, мысленно сравнивая его с Близзардом, он отмечал неоспоримое превосходство Воспера. Близзард пятнадцать лет служил у графа. Спору нет, графы по-своему хороши, но до герцогов им далеко. Дворецкого, который служил у герцога, видно за версту, с ним никогда не сравнится тот, кто прошел школу в менее благородном окружении.

– Это касается мистера Ворпла, сэр.

– Что именно?

– Мистер Ворпл, – важно сказал дворецкий, – должен уехать. Мне не нравится, как он смеется, сэр.

– Что?!

– Слишком громко, сэр. Герцогу бы это не понравилось.

Бредбери Фишер при всей своей покладистости был сыном свободного народа. Его предки сражались за независимость, и если Бредбери не изменяла память, даже проливали кровь. Глаза его сверкнули.

– Да ну? – воскликнул он. – В самом деле?

– Да, сэр.

– Вот те на!

– Да, сэр.

– Ну вот что, Билли…

– Мое имя Гилдебранд, сэр.

– К черту имя! Я не позволю какому-то дворецкому распоряжаться в моем доме. Мне такой дворецкий не нужен.

– Очень хорошо, сэр.

Воспер удалился с видом посла, получившего ноту. Тут же откуда-то раздался шум, будто курица пролезала сквозь изгородь, и в комнату ворвалась миссис Фишер.

– Бредбери, – воскликнула она, – ты сошел с ума! Конечно же, мистер Ворпл должен уйти, раз Воспер так считает. Неужели ты не понимаешь, что если мы будем плохо обращаться с Воспером, он покинет нас?

– Ну и пусть. Мне какое дело?

Взгляд миссис Фишер не сулил ничего хорошего.

– Бредбери, – сказала она, – если уйдет Воспер, я умру. А перед смертью получу развод. Ты меня знаешь.

– Но, дорогая, – пролепетал Бредбери. – А как же Руперт Ворпл? Старина Руппи! Мы ведь дружим всю жизнь.

– Мне все равно.

– Мы вместе поступили в Синг-Синг!

– Мне все равно.

– Нас вместе приняли в старое доброе тюремное братство Кракка-Бита-Рок![14]

– Мне все равно. Бог дал мне идеального дворецкого, и расставаться с ним я не намерена.

Повисла напряженная пауза.

– Так тому и быть, – сдался Бредбери.

В тот же день состоялся разговор с Рупертом Ворплом.

– Не думал я, – грустно сказал Ворпл, – когда мы пели в хоре нашей альма-матер, что все так кончится.

– Да и я не думал, – ответил Бредбери, – но так уж вышло. Ты бы не понравился герцогу, Руппи, понимаешь?

– Прощай, номер 8097564, – глухо сказал Руперт Ворпл.

– Прощай, номер 8097565, – прошептал Бредбери Фишер.

И друзья расстались.

С уходом Руперта Ворпла над безмятежной жизнью Бредбери Фишера сгустились тучи. Как и было обещано, приехала миссис Лора Смит Мейплбери, пофыркала в ответ на приветствие Бредбери и расположилась в доме, словно решила остаться на всю жизнь. И вот, когда чаша страданий, казалось, уже переполнилась, миссис Фишер отвела Бредбери в сторону и сообщила:

– Бредбери, у меня хорошая новость.

– Неужели твоя мама уезжает? – оживился Бредбери.

– Нет, конечно. Говорю же, хорошая новость. Я снова буду играть в гольф.

У Бредбери Фишера подкосились ноги, лицо приобрело пепельный оттенок.

– Что ты сказала? – выдавил он из себя.

– Я снова буду играть в гольф. Мы сможем каждый день вместе проводить в клубе – правда, здорово?

Бредбери содрогнулся. Он уже много лет не играл с женой, но воспоминания, словно старые раны, до сих пор беспокоили его.

– Это Воспер предложил.

– Воспер!

Бредбери охватил порыв ярости. Этот проклятый дворецкий, похоже, собрался разрушить семейное счастье. У Бредбери даже мелькнула мысль отравить Восперу портвейн. Что тут такого? Хороший адвокат повернет дело так, что Бредбери в худшем случае отделается небольшим штрафом.

– Воспер говорит, что я мало двигаюсь. Ему не нравится моя одышка.