— Спасибо, подготовили, — равнодушно заметила я, пытаясь найти на звездном небе хоть что-то знакомое. Когда валится под ногами, ищешь, за что ухватиться.

— Таши. — Тарас неожиданно оказался стоящим напротив. Достаточно шевельнуться, чтобы коснуться друг друга. — Тебе не надоело тащить все на себе?!

Сплошные открытия и откровения… И сбежать некуда.

— Я — ваш капитан! Ты — помнишь?

Я попыталась отступить, но ангел не позволил, успев придержать за плечо.

Продолжая молчать, смотрел мне в глаза, словно ища в них что-то для себя важное.

Не знаю, что чувствовал он, но мне было не по себе. В этой тишине, в окружавшем нас сумраке, в его жесте, не собственническом, но твердом, уверенном, было что-то для меня незнакомое. Но… волнующее.

Это было неправильно! Когда я шутливо убеждала себя в том, что мне нужно было влюбиться в Тараса, а не Искандера, я даже не думала, что в этом есть что-то… важное. Для меня.

— Я — помню, — с какой-то внутренней горечью произнес он. — А вот ты частенько забываешь, что мы — экипаж. Не «ты», «я», «он», а экипаж, в котором проблемы одного — проблемы всех.

Он говорил тихо, но в каждом его слове я слышала прорывающийся из души рык. Это било больнее, чем обидные фразы.

Вот только… я не была уверена, что правильно понимаю смысл сказанного.

— Оставь ее, — прозвучало резко из-за спины. Со всем этим накалом эмоций я пропустила появление Рауле. — Она сама со всем разберется.

Как ни странно, но Тарас даже не огрызнулся, как я ожидала. Как-никак, а на корабле его положение было более прочным, чем Камила. Опустил руку, освобождая меня от захвата, улыбнулся, оскалившись, и, отвесив шутливый поклон жрецу, вышел из отсека.

Рауле тоже задерживаться не стал, так ничего и не сказав, последовал за ангелом, оставив меня одну.

Вот и объяснились…

* * *

Вместо отдыха ночь стала кошмаром. Мысли об Искандере смешивались с догадками о приютившей нас планете, потом рывком скатывались на наш последний разговор с Тарасом, вплетали туда воспоминания о некоторых его оговорках и вновь возвращались к скайлу.

Как же все просто было, пока его не было!

Поднялась я раньше, чем планировала. Сообразила, что если не встану, то либо себя доведу до нервного срыва, либо… достанется команде. Им было не за что, а себя я пожалела.

Переодевшись в тренировочный костюм, добралась до тренажерного зала. Войдя, замерла. Идея начать утро с разминки пришла не только в мою голову. На бойцовской половине Тарас и Камил танцевали какой-то нереальный для человеческого восприятия танец. Понаблюдав за ребятами пару минут, тяжело вздохнула и направилась в свой любимый угол. Реакция, гибкость, скорость… Добавить изумительную технику, и этого окажется достаточно, чтобы заработать комплекс неполноценности.

Я этим уже давно не страдала. Демона и метаморфа в экипаже хватило, чтобы я перестала терзаться собственным несовершенством.

Когда закончила комплекс, их уже не было. Зато присутствовал Дарил. Что меня не радовало, он явно напрашивался на разговор.

— Нет, — спокойно произнесла я, вытирая полотенцем пот с лица и шеи.

— Я еще ничего не сказал, — улыбнулся тот.

— Идем утвержденным составом, ты остаешься за старшего. Тимку беру с собой, я ему обещала. На все случайности ты дашь нам корабельные сутки. Раньше этого времени никаких телодвижений, что бы ни случилось.

— Я не об этом.

Я посмотрела задумчиво, прикинула, что еще могла упустить. В принципе много чего, но ничего достойного его появления здесь.

— Тогда о чем?

Он отошел в сторону, опустился на пол, устроившись спиной к переборке.

— Ты не пыталась понять, кто из Союза может быть тем незнакомцем?

Демон всегда умел удивить, этот раз не стал исключением.

— Ты ради этого вопроса меня и искал?

— Значит, не пыталась, — вздохнул Дарил. — А ведь случаев, когда ты видела Тадеуса с кем-то, было немного. Он предпочитал вести свои дела так, чтобы на виду не оставалось никаких хвостов.

Я задумалась на мгновение — в сказанном демоном было рациональное звено. И… не одно.

— Его кабинет был защищен от записи, но в зале… Чтобы поднять архивы, тебе нужно мое разрешение?

Мое изумление он встретил хохотом. Отсмеявшись, качнул головой, словно поражаясь моему непониманию, и только потом ответил:

— Когда пытаемся действовать за твоей спиной — ворчишь, когда…

Теперь хмыкнула и я.

— Ладно, считай, что мы друг друга не поняли. А если серьезно, — я дождалась, когда он поднимется, и уже вместе с ним направилась к выходу из тренажерного, — я сомневаюсь, что мы откопаем хоть что-нибудь. Это для Тадеуса и офицера Союза та случайная встреча стала поводом для опасения, для меня она ничего не значила. Я потому и отказалась от идеи просмотреть записи, что не видела в этом смысла.

— А если у тебя будут данные по составу делегации? — невинно уточнил у меня демон.

Остановилась я резко. Окинула демона далеким от дружелюбия взглядом:

— Ну, теперь хотя бы понятно, чего Рауле с нами увязался.

— Не сам, — поправил меня Дарил.

Я помрачнела еще больше.

— Ты решил проявить инициативу.

Мой тон демона ничуть не смутил.

— Я, — признался он, даже не споря с очевидным. — У нас было время…

Договорить я ему не дала, заговорила резко, чтобы в следующий раз сначала думал и лишь потом делал. Если он будет, следующий раз.

— Заговорщики, демоны вас задери! А сообразить было тяжело, что в Управлении тоже крыса есть! А может, и не одна. Как только Рауле запрос на состав делегации отправил, нам приговор и подписали.

— Мы и так в смертниках ходили, — равнодушно возразил мне Дарил. — А о крысах мы подумали, но оставили их на Таласки.

Я не то чтобы успокоилась, просто взяла себя в руки. Помощник был прав, особой разницы не было, где угодить в ловушку. Пока что отделывались легким испугом, в другом варианте все могло оказаться значительно страшнее.

— Значит, к нашим архивам хочет присмотреться Рауле, — задумчиво протянула я, нисколько не веря наивно-восторженному взгляду демона. — А ты тут при чем?

Дарил тут же подобрался.

— Не люблю я, когда чего-то не понимаю.

И я тихонечко закончила. За него.

— И оставляю после себя нерешенные проблемы…

Он только улыбнулся. Грустно.

Значит, решение уже принял. Окончательное.

Вернулась я в свою каюту под впечатлением от разговора. Печаль была светлой, воспоминания — приятными…