– Мой драгоценный коллега никогда не умел правильно расставлять приоритеты. Кто сказал, что у нас не «дело жизни и смерти»?

Он произнес последние слова, забавно и очень похоже копируя тон лорда Бастельеро, и Айлин едва не удержалась, чтобы не хихикнуть, а потом вместе с тетушкой отважно шагнула в радужную пелену, затянувшую все пространство арки. На миг ее словно окатило ледяной водой, стало душно и тяжело дышать, потом – жарко… А потом все разом закончилось, и они просто вышли из арки с другой стороны. Ой нет, не просто – с другой!

Айлин замерла, завороженно разглядывая широкую городскую площадь, на другом конце которой высилось какое-то длинное и высокое здание, украшенное множеством башенок.

– Извольте взглянуть, юная леди, – обратился к ней магистр, взмахом руки подзывая извозчика. – Это знаменитая Гранд Опера, где дают самые величественные и роскошные представления, балы и маскарады. Очень жаль, что сегодня у нас другие планы.

Он распахнул дверцу подъехавшего экипажа, помог сесть в него тетушке, потом протянул Айлин руку, и она оперлась на нее, даже сквозь тонкую лайковую перчатку невольно почувствовав, какие теплые и сильные у магистра ладони. Совсем как тогда, во время урока фехтования…

Слегка покраснев, Айлин юркнула в экипаж и села рядом с тетушкой, чинно расправив складки платья и накидки. Но тут же не удержалась и выглянула в окно. Гранд Опера, подумать только! Маскарады! Как это весело, наверное!

Магистр сел на скамью напротив них с тетушкой, и экипаж тронулся. Мимо окон поплыла улица, похожая на дорвеннскую и в то же время неуловимо чужая. В приоткрытое окошко кареты доносились выкрики уличных торговцев, и Айлин, усердно учившая итлийский и фраганский, как положено образованной леди, поняла, что разбирает в лучшем случае половину слов.

– Это ратуша Люрьезы, – негромко называл магистр здания, мимо которых они ехали. – На самой высокой башне, обратите внимание, огромные часы, которые работают уже триста лет – и без капли магии! Только искусством мастеров, их создавших. Вон там дальше – Арсенал, но это вам вряд ли будет любопытно… Торговая палата… Умоляю, дорогая Элоиза, не сверкайте глазами с таким интересом, я с удовольствием сопровожу вас туда в другой раз. А это – особняк мадам Лассомбаль, знаменитой танцовщицы и близкой… подруги его величества Флоримона.

– Какой красивый… – восторженно прошептала Айлин, глядя на изящный золотисто-белый дом, словно сотканный из кружева. – Это ей король подарил?

– О да, его величество очень ценит искусство, – невозмутимо подтвердил магистр Роверстан, а тетушка почему-то еле слышно фыркнула и прикрыла губы веером. – Дальше, смотрите внимательно, милая Айлин, здание Фраганской Академии наук и изящных искусств. Прекрасная архитектура, хоть и не чисто фраганская, очень заметно итлийское влияние. А по другую сторону улицы…

– Простите, магистр, а вон тот дом? – указала Айлин взглядом на небольшой особняк, мимо которого они как раз медленно проезжали.

Возле этого дома стояло около дюжины карет, окна, несмотря на день, только близящийся к вечеру, были плотно затянуты шторами, и чуткий некромантский слух Айлин различил доносящуюся музыку. Может быть, там бал? Но зачем закрывать окна? А еще над парадным входом вместо герба владельца висела бронзовая вывеска прекрасной работы – черная кошка выгибала спину, лукаво поглядывая на прохожих стеклянными зелеными глазами. В передней лапе кошка держала фонарь с красными стеклами, внутри которого ярко светился магический огонь.

– Ах, это… Это… литературный салон. Очень известный! Лучший во Фрагане…

Айлин снова не поняла, почему магистр едва уловимо замялся при ответе, а тетушка, снова прикрывая губы веером, очень любезно сказала:

– Вы так любите литературу, дорогой Дункан. Наверное, очень часто посещали этот… салон?

– Случалось, дорогая Элоиза, – безмятежно подтвердил магистр. – Но только до войны, разумеется.

– Можно подумать, во время войны вас бы сюда не пустили.

В голосе тетушки слышалось еле уловимое ехидство, на которое магистр ответил ласковой улыбкой и уточнением:

– Меня? Ну разумеется, пустили бы! Но я искренне считал это непатриотичным.

– Да неужели? – поразилась тетушка. – И вы пошли на такие жертвы? А как же литература? Посещали подобные… салоны в Дорвенанте или занимались… литературой в стенах Академии?

– В стенах Академии, дорогая Элоиза, – парировал магистр, – я занимался и занимаюсь исключительно преподавательской деятельностью. А общение с фраганцами на тему… литературы оставляю своему драгоценному коллеге, мэтру Бастельеро. Он ревностно занимался этим последний десяток лет, и фраганская сторона платила ему тем же. У них такие горячие… литературные отношения…

Тетушка фыркнула и спряталась за веером почти до самых бровей, а Айлин непонимающе переводила взгляд с нее на магистра Роверстана и обратно.

– Милорд Бастельеро интересуется книгами? – спросила она.

– Очень, – сказал магистр, и Айлин показалось, что он едва сдерживает смех. – Только не говорите с ним об этом, милое дитя. Мэтр чрезвычайно стесняется своего увлечения Фраганой. О, мы почти на месте!

Экипаж проехал в широко открытые ворота и остановился на площадке, где стояли несколько карет с гербами и без. Айлин выглянула в окно и увидела высоченный дом в три этажа. Большие окна, слегка прикрытые полупрозрачными занавесями, лепные карнизы вокруг здания, изображающие какие-то мифологические фигуры, широкое парадное крыльцо и над ним аккуратный портик… Очень красивый особняк, хоть и совсем в другом стиле, чем у мадам Лассомбаль. Интересно, а какими танцами она так прославилась и почему? Ведь танцевать умеют все аристократки. Может быть, мадам – знаменитая преподавательница?

Мягкий голос магистра прервал ее размышления:

– Прежде чем мы войдем, дорогая Айлин, я настоятельно прошу вас ничему не удивляться. Или хотя бы не показывать своего удивления слишком явно. В это место принято приходить инкогнито, это часть здешних традиций, и мы тоже представимся вымышленными именами. Точнее, представлюсь я, а вы будете просто моими спутницами – так приличнее. Элоиза, дорогая, вы собираетесь играть?

– Ну что вы, Дункан, – отозвалась тетушка, бросив на магистра почему-то насмешливый взгляд. – Я ведь не магесса, а обычная профанка, притом замужняя. Нет-нет, я всего лишь составлю вам компанию. Двадцать золотых, значит? Надеюсь, удача будет вам сопутствовать ради моей милой Айлин.

Айлин тоже на это очень надеялась! Конечно, магистр был столь любезен, что пообещал ей возместить потери в случае проигрыша, но это будет нечестно! Он и так оказывает ей слишком большую услугу. Наверное, они с дедушкой были очень дружны…

– Милорд магистр, – осмелилась она спросить, снова опираясь на руку Роверстана и выходя из кареты, – вы не знаете, как себя чувствует мой почтенный дедушка?

– Уже лучше, – отозвался разумник, помогая выйти тетушке Элоизе. – Но целители рекомендуют ему как можно больше покоя, так что он не принимает посетителей. Не обижайтесь на него за это, милое дитя.