— Которая из… — по заледеневшему взгляду Полины Андрей понял, какую глупость сморозил, и тут же принялся надсадно кашлять, изображая из себя умирающего на пороге дней своей жизни.

Девушка приподняла тарелку с ароматной жидкостью, чтобы пациент не расплескал её, и зловеще спросила:

— А сколько их у тебя всего?

Проследив за движением её рук, находящихся со своей дымящейся ношей в опасной близости от самой лелеемой части его тела, Андрей быстро проговорил:

— Ни одной! Это был всего лишь перепих от скуки!

С улыбкой облегчения он наблюдал за тем, как медленно тарелка опускается на столик, а из позы Полины уходит сковывающее её напряжение.

После завтрака девушка позвонила Войскому и, получив от него подробные инструкции, принялась за перевязку пациента. Она очень волновалась, не доверяя себе и своим рукам, и стоило только увидеть кровавые бинты, а под ними не зажившие края раны, аккуратно стянутые хирургической ниткой, как Поля побледнела и чуть пошатнулась.

— Давай я сам, — с улыбкой, едва тронувшей его губы, проговорил Андрей. Его таким зрелищем не испугаешь: сколько уже всего подобного повидал, только вот Полине знать об этом не обязательно.

— Нет, я справлюсь, — и она принялась аккуратно обрабатывать края раны.

Её руки порхали словно бабочки, едва касаясь ещё горячей, воспаленной кожи. Андрей словно со стороны наблюдал за тем, с каким трепетом и благоговением девушка дотрагивается до его тела, купаясь в её нежных, едва ощутимых прикосновениях, забыв про боль и время. Сам смотрел на её сосредоточенное лицо, нахмуренные изгибы бровей, легкую испарину на лбу от охватившего её волнения, поджатые, но такие манящие губы.

— Спасибо, — выдохнул он вдруг, только сейчас осознавая, что Полина спасла ему жизнь. И в прямом и в переносном смысле слова. И пусть это была довольно дрянная, бессмысленная жизнь, но теперь благодаря ей всё изменилось, и Андрею было бы жаль уйти, так и не узнав любви этой удивительной девушки.

Полина подняла своё чуть бледное лицо, и в её глазах отразилось понимание. Всего мгновение, и их синеву затянули дрожащие слезы, а девушка по-детски шмыгнула носом. Она приложила к ране свежую повязку и зафиксировала её.

— Я так испугалась, — прошептала Поля, глядя на свои дрожащие пальцы, теперь не занятые работой, и Андрей почувствовал, как одинокая слезинка скатилась по её щеке и упала ему на грудь. — Я подумала, что если ты… если ты… вдруг… то и я тоже…

— Иди сюда, — мужчина похлопал левой рукой по свободной половине своей кровати, и девушка без лишних уговоров забралась и устроилась под боком Андрея, стараясь доставлять ему поменьше дискомфорта своей возней.

Вдыхая родной аромат с примесью солоноватого пота, который Андрей так и не успел смыть после их подвигов на ринге, Поля не смогла сдержаться. Она повернула голову и принялась покрывать мужскую грудь короткими влажными поцелуями. Её пальцы гладили теплую кожу, под которой явно ощущались крепкие натренированные мышцы, придавая всему телу сексапильный рельеф. Даже сейчас, с белой повязкой бинта, оно источало собой силу и энергию.

И она продолжала его целовать, сходя с ума от пьянящей близости. Это была всего лишь нежность, радость от того, что беда обошла стороной, но всё тело мужчины тут же откликнулось на этот безмолвный призыв, и в его груди проснулось былое желание.

Девушка и не заметила, как приблизилась к черной дорожке, уходящей под резинку приспущенных пижамных штанов, в которые был облачен мужчина. Её дыхание участилась, и она робко пробежала пальцами по жестким волоскам, поднимая свой томный взгляд на Андрея, чтобы встретить его — горящий, жадный, темный как безлунная южная ночь.

— Если ты не собираешься довести это дело до конца, то лучше и не начинай. С появлением тебя, в мой лексикон уверенно вошло слово «облом», но сегодня это будет слишком жестоко… — проговорил он с кривой ухмылкой.

— Но разве мы можем? — спросила Поля с затаенной надеждой.

Напускная веселость тут же слетела с лица Андрея, и он сглотнул, отчего его кадык судорожно дернулся, а затем бросил взгляд на тумбочку с оставленными Войским препаратами.

— Ты уверена? — всё же спросил он.

Поля лишь кивнула в ответ и покраснела.

— Сделай мне укол обезболивающего, — Андрей решил подстраховаться.

Девушка тут же дрожащими пальцами вскрыла ампулу, достала шприц и набрала в него указанную доктором дозировку. Она обошла своего пациента и махнула рукой:

— Повернись.

— Коли в бедро.

— Эй, ты что стесняешься?

— Нет, хочу контролировать процесс.

— Тебе лишь бы всё контролировать. Повернись.

Бормоча что-то под нос, мужчина немного повернулся на здоровый бок и припустил штаны, под которыми, как оказалось, больше ничего не было. Поля старательно обработала загорелую кожу, удивляясь этому факту, а затем не удержалась и от души ущипнула округлую, аппетитную ягодицу. Она давно примерялась к ней.

— Эй, я, итак, пострадавший, — проговорил Андрей куда-то в своё предплечье, и девушка без предупреждения всадила в него иглу. Смолкин старался пережить это испытание с достоинством, не поморщившись и не издав даже тяжелого вздоха.

— Теперь нужно немного подождать, — через мгновение чуть хрипловатым голосом сказал он, потирая место укола.

Поля присела на край кровати и посмотрела на мужчину, скользя томным взглядом от его потемневших глаз из-под нахмуренных бровей к выразительным чувственным губам и покрытому щетиной волевому подбородку. Хотелось проделать этот же путь своим языком, ощущая, как учащается пульс мужчины и растет напряжение в паху. Полина удивлялась тому, как за такое короткое время превратилась из примерной девочки в настоящую развратницу, но не хотела ничего менять. С появлением Андрея она впервые не чувствовала себя одинокой, казалось, что её жизнь заиграла новыми красками, и это было именно тем, чего ей на самом деле не хватало в её пресном однообразном существовании.

Андрей тоже не спускал глаз с Полины. Воздух в комнате наэлектризовался от их желания, и, казалось, вот-вот начнет потрескивать, рождая из неоткуда фейерверк искр. Не разрывая зрительного контакта, мужчина ухватился за пояс халата, что был на Полине, и медленно потянул его на себя. Миллиметр за миллиметром. Вот полы распахнулись, и алчущему взору предстала нежная манящая грудь и сжавшиеся бусины потемневших сосков.

— Ты меня убиваешь, — прошептал Андрей и потянулся к девушке обеими руками, чтобы поскорее заключить её в объятия и заклеймить своими поцелуями.

Воцарившуюся идиллию внезапно нарушила мелодия дверного звонка.

— Блядь, — прорычал рассерженный мужчина. — Господи, за что?

И Поля рассмеялась от вида того отчаяния, что отразилось на мужественном лице Андрея.

— Не переживай, мы наверстаем. Но открыть нужно, — она легко вспорхнула с кровати, натянула