Нужно бежать, причем как можно быстрее, пока он не обнаружил пропажу кольца. Если она останется здесь, он не даст ей развода, если она переедет на другую квартиру, он найдет ее и там. Он будет таскаться в школу и устраивать там скандалы, пока ее не уволят. Потом он ее убьет. Или замучает до смерти.

Все оказалось довольно удачно. Соседка дала ей адрес своей племянницы в Петербурге, потому что денег, чтобы снять квартиру, у нее не было, хватило только на билет. И вот она едет в поезде и, расслабившись, рассказывает попутчице не о том, как ее мучили, такое никому не расскажешь, а просто о том, как будет жить в Питере. Потом она легла спать, подумав напоследок, что теперь, когда бабушкино кольцо нашлось, у нее все будет хорошо. Она начнет новую жизнь и забудет садиста-мужа как страшный сон.

Больше она ничего не помнит. Почему и каким образом она очутилась здесь, в лесу? Кто ее сюда принес?

В голове ничего не щелкнуло и ничего не прояснилось. Она почувствовала настоятельную потребность отлучиться в лес, а когда вернулась, едва не потеряв галошу, то услышала треск сучьев и на поляну выскочила большая собака. Породу она не смогла определить, поскольку собака была ужасающе грязна и лохмата. Шерсть на боках свалялась клочьями, собака сильно хромала на переднюю лапу, но, увидев ее у рукомойника, обнажила желтые клыки и зарычала грозно.

Она почему-то не испугалась, только застыла на месте, зная, что нельзя махать руками и убегать, тогда собака непременно нападет.

Снова послышался треск сучьев, и на поляну вышел человек. Человек был одет в странную хламиду – не то пальто, не то плащ, только очень большого размера, на голове его была засаленная вязаная шапка с ушами. Увидев ее, человек остановился и застыл. Потом потоптался на месте, видно на что-то решившись, и двинулся к ней через поляну. Только теперь он шел как-то боком, отворачивая голову и поднимая вверх левое плечо.

– Здравствуйте! – Она шагнула к нему, определив, что это все-таки мужчина.

Он вздрогнул и помотал головой, тогда собака подбежала к ней и залаяла громко. Она ожидала, что хозяин сейчас на нее прикрикнет, но тот молчал. Пес подходил все ближе, от него ужасающе пахло мокрой шерстью и самой настоящей помойкой, совсем близко она увидела гноящиеся глаза и нос, весь в трещинах от сухости.

Она не испугалась, за последнее время она привыкла бояться только одного: жестких рук на своей шее и голоса, даже отдаленно не напоминавшего человеческий, который шипит и шипит в ухо, упрекая ее в том, чего она никогда не делала.

Так стояли они минут пять или даже больше, после чего человек решительными шагами догнал свою собаку и отпихнул ее рукой в сторону. Собака замолчала и легла в угол возле поленницы дров, не проявляя больше к гостье никакого интереса. А она успела заметить лицо человека и едва сдержала крик ужаса.

Собственно, с одной стороны лица не было. Был клубок криво зажившей кожи вместо щеки и вытекший глаз. А также рот, ужасающе кривившийся на сторону.

Вместо того чтобы закричать и убежать, она сделала шаг навстречу этому несчастному.

– Это ты меня сюда принес? Откуда? Что со мной случилось? Где ты меня нашел?

Он не ответил, только как-то странно полуоткрыл рот, откуда извлек не то шипение, не то птичье клокотание. Она поняла, что больше он ничего ей не скажет, он вообще не говорит.

– Ладно, – сказала она, – тогда будем тут жить. Тебя как звать? Я – Аня.

При звуке этого имени с крыши хижины с шумом взлетели сороки, и она вспомнила все, кроме того, как же она очутилась здесь, в лесу, где о цивилизации изредка напоминает только шум поезда вдали.

Виктор Павлович, сосед Дашиной тети Лики, был счастливым обладателем полугрузового пикапа, носящего в народе выразительное название «каблук». Сам же Виктор Павлович ласково называл свою машину «каблучок». Этот «каблучок» уже много лет служил ему верой и правдой и был главным источником существования бодрого пенсионера. На своем «каблучке» Виктор Павлович возил с базы стройматериалы для знакомых ремонтников, на нем же доставлял для обыкновенных граждан предметы мебели и другие крупногабаритные грузы, не помещавшиеся в обычное такси.

Но самым существенным заработком был следующий.

Виктор Павлович водил дружбу с несколькими проводниками поездов дальнего следования, проезжавших через Зареченск. Эти проводники по пути следования поезда покупали продукты питания и прочие ходовые товары – рыбу с Дальнего Востока, кедровые орехи из Сибири, дыни и фрукты из южных регионов.

Виктор Павлович знал расписание всех поездов, проходящих через Зареченск, подъезжал в нужное время к станции на своем «каблучке», принимал у проводников товары и, расплатившись с ними, доставлял эти товары в зареченские магазины и заведения общественного питания, где у него эти дары природы и сельского хозяйства покупали с учетом законной прибыли Виктора Павловича.

После разговора с Дашиной теткой Виктор Павлович как раз и поехал на станцию, потому что туда должен был приехать пассажирский поезд из Верхнегорска, на котором работала его знакомая проводница Антонина.

Проводница помогла ему погрузить в «каблучок» несколько ящиков знаменитых верхнегорских груш.

При этом Виктору Павловичу показалось, что Антонина держится как-то напряженно, как будто ее что-то гнетет.

– Что, Тоня, неприятности какие-то? – участливо спросил он, отсчитывая деньги.

– Да вот, Палыч, даже не знаю, как тебе сказать… – замялась проводница.

– Так прямо и говори! Случилось что?

– Случилось. Помнишь, ты ко мне девушку знакомую подсадил?

– А как же! – Виктор Павлович насторожился. – А что, с ней что-то случилось?

– Да вот понимаешь, какое дело… у нас в том рейсе чепэ было. Возгорание случилось в одном вагоне. Проводку замкнуло или еще что – пожарные разбираются. И как раз в моем вагоне, в том самом, где твоя знакомая ехала.

– И что, жива она? – заволновался еще больше Виктор Павлович.

– Вот чего не знаю, того не знаю.

– Как так? Тут уж одно из двух: или жива, или нет.

– Да понимаешь, Витя, там из-за этого пожара суматоха поднялась, а когда огонь потушили, оказалось, что две пассажирки пропали. Как раз твоя знакомая и ее соседка по купе.

– Как пропали? Как можно пропасть из движущегося поезда?

– Так, когда возгорание заметили, поезд затормозил, как раз станция была, Нижние Холмы. Тогда они и могли сойти.

– Зачем же им с поезда сходить?

– А вот чего не знаю, того не знаю… Сошли с