– Ко мне в гости полетим. Там не найдут, – подмигнул ей бородатый подельник Ярцева. – Замучаются искать. Как там говорится? К нам кто с мечом придет, тот от меча и погибнет, да?

– Приблизительно так, – отозвался Ярцев. Он все всматривался в надвигающиеся сумерки – не преследуют ли их люди Олега. Но нет, никого не было видно.

Катя посмотрела в окно. На дорогу медленно опускалась ночь. Сашенька, вцепившись ручонками ей в волосы, трясся всем маленьким тельцем. Перед глазами все стоял пол, залитый кровью. Грузное тело Олега. Испуганный взгляд Наты.

– Не переживай, Катюша. В состоянии аффекта и не такое случается, – будто читая ее тревожные мысли, проговорил муж.

– Я даже не помню, как на него набросилась… все само собой произошло…

– Говорю же тебе, так иногда случается. Когда что-то или кто-то угрожает, совершаешь поступки, на которые в реальной жизни бы никогда не решился.

– А знаешь, я не жалею, что убила, – хмуро сказала она. – Жалею только, что внутри у меня ребенок сейчас. Негоже беременной женщине убийцей быть.

– Ты не убийца, Катя! – возмутилась Ната. – Он же меня хотел на тот свет отправить. Если бы не ты, он убил бы всех нас.

Вдалеке показалась взлетная полоса.

– Вот и доехали. Из машины сразу в самолет, ясно? – повернулся к женщинам Ринат.

– Куда уж яснее, – сверкнула глазами Катерина.

Как во сне, перебегали взлетную полосу. По трапу поднимались, словно в дурацком дешевом боевике. Как будто в зону военных действий попали. Впереди Ярцев, с пистолетом в руке, за ним следом женщины с ребенком, а завершает процессию Ринат с проклятым Катей АК47.

Дальше Катя уже почти ничего не помнила. Как Ринат разговаривал на чеченском с пилотами, как что-то кричали в телефон, как взлетал самолет – все в кашу перемешалось. Ноги ее не держали. Пока Нату на наличие повреждений осматривали, она рухнула в кресло с ребенком на руках и глаза закрыла.

Скоро Муж принес шерстяной казенный плед, укрыл их. Сын головку с черными кудряшками высунул из пледа, заулыбался. Ярцев улыбку перехватил цепким взглядом, в глазах защипало. Потянулся к нему, поцеловал крепко в лобик. На руки взял, градусник всунул – тридцать семь и пять. Терпимо.

Не понравилось ему, что Катю лихорадит. Поставил ей градусник – тридцать восемь и три. За второго ребенка испугался. Позвал Рината, про водку спросил.

– Лекарства нельзя, будем водкой с водой обтирать, пока жар не спадет. Высокая температура опасна для малыша.

– Вот выбрал ты время для отпуска, – откупоривая водку, недовольно пробурчал Ринат. – Чуть на тот свет все не отправились. Не мог родственников в Германию пригласить?

– Кто ж знал, что мое желание увидеться с родными такой трагедией обернется, – понуро отозвался тот.

– Ну-ка, малыш, идем, посмотрим, как там тетю Нату лечат, – протянул Сашеньке огромную ручищу Ринат. Тот подумал мгновение, и пошел следом.

Ярцев разорвал полотенце для рук, окунул в миску с водкой, разведенной водой. Убрал плед, встал на колени. Задрал платье черное, начал Катю обтирать.

– Не надо, холодно, – пробормотала она. – Саш, меня морозит. Зачем ты холодной водой меня обтираешь?

– Это не вода, Катя. Водка это. Температура у тебя. Нельзя, чтобы выше тридцать восемь поднималась. Опасно для ребенка. Так что не вредничай, а помоги мне. Платье подними.

– Саш, меня от запаха водки стошнит сейчас, – стягивая с себя платье, простонала она. – Я так спать хочу. И холодно. Даже зубы стучат. Перестань меня мучить этой водкой.

– Потерпи немного. Надо жар сбить. Как только обтирать тебя закончу, сразу же пледом укрою.

– Я пить хочу.

– Закончу и принесу воды, – снимая с ее ног туфли, терпеливо обещал Ярцев. – А пока ступни тоже обтереть надо.

Катя послушно обмякла. Смирилась с тем, что надо потерпеть неприятную процедуру.

– Сейчас горячий чай с лимоном сделаем, – послышался голос Рината откуда-то сзади.

– Может, стюарда попросить? – неловко прикрываясь руками от Сашиных манипуляций, отозвалась Катя.

– Какого стюарда? Это военный самолет, – фыркнул Ринат. Исчез за дверью на некоторое время.

Скоро вернулась Ната. Катя уже успела надеть платье и закуталась в плед. Взглянула на сестру мужа и взгляд отвела – левая половина лица синяя почти вся, на лбу пластырь, губы припухли.

– Ну, хоть живая, и то хорошо, – сидящий рядом с Сашенькой на руках Ярцев ободряюще кивнул.

– Даже не верится, что живая, – неловко улыбнувшись, сглотнула Ната.

Ринат принес им чай, горячий и сладкий, и они все вместе принялись его пить. Казалось, не было на свете ничего вкуснее этого сладкого чая с лимоном и простых сухарей.

– Амир, начальник охраны, встретит нас у границы, – сказал Ринат. Заулыбался. – Жена гостей ждет с нетерпением. У нас гости из Росси редко бывают. А твою Катю, Саша, она еще ни разу не видела. И вдруг такая удача – всей семьей нагрянете, и с женой, и с сестрой.

– Мы, как вынужденные переселенцы, – усмехнулся Ярцев. – Теперь у тебя задержимся, пока вопрос с Олегом окончательно не уладится.

– Ну, у меня дом большой. Места много, на всех хватит.

– Вот и хорошо. А когда все закончится, к нам в Германию полетим.

– Обязательно. Надо же на твою розовую виллу посмотреть, – рассмеялся Ринат. – Хотя, мне кажется, это утопия – жить в розовом доме и производить кислое молоко.

– Йогурты, – размачивая сухарь в сладком чае и подкармливая сына, поправил его Ярцев. Ребенок бодро открывал ротик, и это было хорошим знаком – болезнь отступала.

– Какая разница? Кислое молоко, оно и есть кислое молоко, – фыркнул Ринат.

Катя после горячего чая немного пришла в себя. Температура отступила, и теперь ей было хорошо от того, что муж рядом. Что сын и Ната тоже здесь, и что они все живы. Где-то в глубине души затаилась черная тревога – она убила Сашиного брата. Нож остался в кухне, выронил его Саша. Удастся ли им отсидеться в доме у Рината? Олег видной фигурой был, заметной. Сейчас такой вой поднимется из-за убийства, что замять дело тихо не получится.

Сглотнула, посмотрела на мужа обреченно. Он перехватил ее взгляд. Позволил Сашеньке отнять сухарь и макать в чай самому, сверкнул глазами – «Все будет хорошо».

Она вздохнула и опустила голову. В любом случае у нее не было выбора – только верить в удачное стечение обстоятельств.

Ранним утром, на границе, у кавказского предгорья их пересадили в «мерседес», и машина понеслась в сторону Грозного.

     Катя держала на руках Сашеньку, муж и Ната устроились рядом. Ринат вперед сел, к начальнику охраны. Говорили в основном на чеченском. Ярцев хмуро смотрел в окно и молчал.