Тони можно меня дразнить, потому что в его венесуэльской половине большая часть тоже индейская.

Я серьезно покачала головой.

— В Монтане индейцы не танцуют танец дождя. Они танцуют танец «Уйми-Этот-Проклятый-Ветер-И-Снег». Если бы ты хоть раз побывал в Браунинге, штат Монтана, сам бы увидел, что это не работает.

Садясь в машину и включая двигатель, Тони рассмеялся. Дверцу он оставил открытой, чтобы выпустить жар, и поднес руку к вентилятору, ловя первые струйки холодного воздуха.

— Когда доберусь до участка, наверно, станет прохладней, — сказал он.

— Держись, — посоветовала я.

Он улыбнулся, закрыл дверцу и уехал. Только тогда я поняла, что на стоянке нет машины Хани.

Когда я вошла, Гэбриэл поднял голову.

— Тебе звонил мистер Хауптман, — сказал он. — Он просил тебя проверить сообщения на твоем сотовом.

Я отыскала телефон там, где оставила его, — на передвижном ящике с инструментами.

— Только что подобрали Уоррена. — Голос Адама звучал спокойно и четко. Так он говорит, только когда положение действительно трудное. — Везем его ко мне. Встреть нас там.

Я позвонила Адаму домой, но услышала автоответчик. Тогда я позвонила Сэмюэлю.

— Сэмюэль?

— Еду к Адаму домой, — ответил он. — Ничего не буду знать, пока не попаду туда.

Я не спрашивала, ранен ли Уоррен. Это и так сказал мне голос Адама.

— Буду через десять минут.

Хотя ничего это не даст, подумала я, нажимая кнопку отключения. Я ничем не смогу помочь.

Я велела Гэбриэлу держать оборону и закрыться в пять.

— Неприятности у вервольфов? — спросил он.

Я кивнула.

— Уоррен ранен.

— Можешь вести?

Я снова кивнула и пошла к выходу. И уже на полпути к машине подумала, что, наверно, никто не додумался позвонить Кайлу. Я колебалась. Уоррен и Кайл уже не вместе, но вряд ли по обоюдному нежеланию. Поэтому я отыскала в памяти телефона рабочий номер Кайла и связалась со сверхделовитой секретаршей.

— Простите, — ответила та. — Сейчас он занят. Я могу записать ваше имя и номер?

— Звонит Мерседес Томпсон. — Пристегиваться одной рукой нелегко, но мне удалось. — Номер…

— Мисс Томпсон. Минутку. Соединяю.

Хм. Кайл поместил мое имя в список важных персон. Слушая классическую музыку, я свернула на Кемикал-драйв и прибавила газ. Я была совершенно уверена, что зеленый «таурус», едущий за мной, принадлежит охраннику-вервольфу.

— Что случилось, Мерси? — Голос Кайла сменил шопена еще до того, как я благополучно добралась до указателя на Финли.

— Уоррен ранен. Не знаю, насколько тяжело, но Адам объявил общий сбор.

— Я в машине возле Двадцать седьмой и 395, — сказал он. — Где Уоррен?

Сзади я увидела, как перед «таурусом» появились мигающие огоньки полицейской машины, которая обычно прячется на переезде через железную дорогу, и сильней нажала на газ.

— В доме Уоррена.

— Скоро буду.

Он повесил трубку, но я успела услышать, как взревел двигатель V-12 «ягуара».

Он меня не догнал, но я еще спорила с идиотом у входа в дом, когда он резко затормозил, разбрасывая гравий.

Я достала телефон и дала охраннику прослушать сообщение Адама.

— Он меня ждет.

Идиот покачал головой.

— Мне приказано — никого, кроме стаи.

— Она из стаи, Эллиот, придурок, — сказала Хани, выходя из двери. — Адам объявил ее своей подругой, что тебе отлично известно. Впусти.

Хани схватила Эллиота за рукав и оттащила от двери.

Я взяла Кайла за руку и провела мимо придурка-охранника. Везде были вервольфы. Я знаю, что в стае Адама их около тридцати, но готова поклясться: в просторной гостиной Адама их было вдвое больше.

— Это Кайл, — сказала я Хани, ведя Кайла по лестнице.

— Привет, Кайл, — ответила Хани. — Уоррен говорил мне о вас.

Я не знала, что она из друзей Уоррена, но размазанная косметика свидетельствовала, что Хани плакала.

Она не пошла за нами по лестнице: несомненно, ей предстояло несколько неприятных минут с Эллиотом, прежде чем она сможет заняться чем-нибудь другим. Хоть он и идиот, Эллиот доминант и по рангу в стае гораздо выше Хани, чей статус зависит от ее подчиняющегося мужа. Я уже говорила, что этикет вервольфов сложился столетия назад? Ради нас Хани поистине сунула шею в петлю.

В доме Адама пять больших спален, но мне не пришлось гадать, в которой Уоррен. С верха лестницы я почуяла запах крови, а у двери стоял Даррил, второй Адама, точно нубиец, охраняющий фараона.

Он хмуро поглядел на меня. Я уверена: причина была в том, что я посвятила человека в дела стаи. Но у меня не было на него ни времени, ни терпения.

— Иди спаси Хани от идиота, который пытался не впустить меня.

Он мешкал.

— Иди.

Адама я не видела, но это по его приказу Даррил мимо нас спустился по лестнице.

Кайл первым вошел в комнату и неожиданно остановился, мешая мне смотреть. Пришлось нырнуть ему под руку. Только тогда я смогла что-то увидеть.

Плохо дело.

С кровати сняли все, кроме последней простыни, и Сэмюэль возился с истерзанным окровавленным существом, которое было Уорреном. Я не винила Кайла в его колебаниях. Если бы не запах, я бы не узнала лежащего на кровати: слишком мало в нем осталось того, что можно узнать.

Адам прислонился к стене, чтобы не мешать Сэмюэлю. Иногда, если один из стаи тяжело ранен, ему могут помочь кровь и плоть Альфы. На левой руке Адама была свежая повязка. Он посмотрел на нас, на Кайла. Потом на меня и коротко одобрительно кивнул.

Увидел Кайла и Сэмюэль и кивком подозвал его к изголовью кровати.

— Говори с ним, — сказал он. — Он выберется, если очень захочет. Только обязательно дай ему причину. — Потом сказал мне: — Не вмешивайся, если только я о чем-нибудь не попрошу.

Кайл, чьи слаксы стоят больше моего месячного заработка, не раздумывая сел на окровавленный пол у кровати и заговорил… о бейсболе. Я отключилась от него и сосредоточилась на Уоррене, словно удерживала его одной силой воли. Дышал он неглубоко и неровно.

— Сэмюэль считает, что он ранен вчера ночью, — прошептал мне Адам. — Я отправил людей на поиски Бена — он был с Уорреном — но пока никаких его следов нет.

— А Стефан? — спросила я.

Глаза Адама чуть сузились, но я смотрела прямо в. них, слишком расстроенная, чтобы тревожиться из-за проклятого доминирования или других игр.