– Не совсем… – промычала Рина, опуская взгляд в пол. – А она где-то здесь?

Сергей резко выдохнул и начал ходить взад-вперед по комнате. Участковый поморщился и остановил его жестом:

– Пожалуйста, Сергей Владимирович, успокойтесь и присядьте куда-нибудь. Или пойдите подышите воздухом, что ли.

Сергей присел было на диван рядом с ним, но тут же встал и, извинившись, покинул гостиную. Послышался звук закрывшихся входных дверей, и Рина осталась в компании участкового и своего тренера.

Участковый выглядел очень спокойно, даже расслабленно, размеренно записывая что-то. Он проводил Сергея взглядом и снова посмотрел на Рину.

– Нет, ее здесь нет, – ответил он на ее вопрос. – Наталья Александровна, похоже, выселилась, никого не предупредив, и я пытаюсь выяснить, что ее на это толкнуло.

Он скосил взгляд в сторону двери.

У Рины зашумело в ушах. Она с недоумением посмотрела на Крайста, который лишь кивнул ей в ответ, снова используя старый трюк с кристально-голубыми убедительными глазами.

Рина не могла поверить, что Наталья вот так просто взяла и бросила все, уехав без предупреждения. Ну уж тренера-то она могла предупредить.

Впрочем, было непохоже, чтобы Крайст волновался. В отличие от Рины.

Она принялась судорожно массировать виски, силясь уложить в голове события нескольких предыдущих дней и детали в поведении Натальи, которые могли указывать на то, что она собирается уехать.

И кое-что вспомнилось довольно легко.

– Я видела, – дрогнувшим голосом сказала она, – как они с Лесовым ругались и… целовались, но это раньше. Наталья просила сохранить это в секрете, но мне кажется, ее сильно ранило это все.

Участковый устало вздохнул и сделал себе очередную пометку.

– Может, он еще что-нибудь не сказал? – пробормотал он под нос и глянул на Крайста.

Крайст лишь молча пожал плечами, улыбнувшись своей самой доброжелательной улыбкой.

Участковый скривил губы и покачал головой:

– Мда… – он помолчал, уставившись в одну точку, и снова обратился к Рине: – Есть еще что сказать?

Рина задумалась, но в голову ничего не приходило. Новость об исчезновении Натальи выбила ее из колеи. Последний раз она видела ее сутки назад, в крайне плохом настроении. Наталья не была на занятии и не появилась на ужине, не слушала выступление. Рина слышала ссору Натальи с любовником, но не могла с уверенностью сказать, что этого достаточно для резкого отъезда. Ей отчаянно захотелось, чтобы участковый все же поискал женщину, хоть на всякий случай. Если она уехала, то ладно, а если она все еще здесь, то ей, скорее всего, отчаянно нужна помощь, ведь вокруг ни много ни мало горы!

– А если ей позвонить? – Рина задала вопрос, который крутился на языке.

Участковый хохотнул.

– И все-то вы знаете, находчивая вы наша! – сказал он. – Конечно, я позвонил ей первым делом, но номер не отвечает. Может, есть какие мысли?

Рина помотала головой, понуро опустив плечи. Хотелось спросить больше, но, как назло, в голову не приходил ни один дельный вопрос. Она еще раз оглянулась на Крайста, который ни одним мускулом не выказал волнения. Он чуть дернул бровью, поймав ее растерянный взгляд, и вздохнул. Затем встал с кресла и подошел к Рине, положил руку ей на плечо и легонько похлопал, поддерживая. Рина вся сжалась под весом его ладони, но оценила желание спасти ее от расспросов.

Посмотрев на участкового, Крайст использовал свой излюбленный прием – улыбку, не оставляющую собеседнику ни шанса, чтобы оспорить то, что прозвучит дальше.

– Вы знаете, Салым, – спокойно сказал он, – я вижу, что Рина растеряна и испугана. Я думал, не стоит пугать людей, чтобы найти Наталью, если она хочет уехать молча. На это, наверное, есть причины.

Участковый прищурился, глядя на него и явно не одобряя вмешательства в разговор. Но, похоже, это был простой опрос постояльцев, и он не имел права ни на чем настаивать. Во всяком случае, пока что. Рина была благодарна Крайсту за поддержку и не стала отвечать на вопрос. Знай она что-то, обязательно рассказала бы, но если Наталья просто уехала… Вряд ли бы она обрадовалась, что кто-то разбалтывает направо и налево ее тайны.

– Мы не подруги, – сказала Рина, – она довольно отстраненная, такая… изысканная. Себе на уме.

Она не могла охарактеризовать Наталью лучше, ведь толком не знала, что она за человек.

– Не представляю, – продолжила она, – почему она так сбежала. Зачем ей это?

Участковый пожал плечами, мало заинтересовавшись личностью пропавшей.

– Да кто их разберет, этих москвичей, – пробормотал он. – За туристами не уследишь: сегодня они здесь, завтра уже едут домой. Мое дело – местные.

Рина поежилась, услышав его слова, и подняла голову, взглянув на Крайста, но тот лишь поджал губы, ничего не сказав. Ей стало жутко от того, что при хотя бы небольшой вероятности того, что Наталья действительно попала в беду, у нее не было бы даже надежды на помощь. Она просто автоматически попала в разряд «непостоянных туристов», неинтересных переменчивых элементов. Сегодня здесь, завтра там…

Сердце защемило оттого, что однажды Рина оказалась на ее месте. Ее не было неделю, и никто не помог: ни полиция, ни родители – одна, без помощи и надежды. И только высшие силы подарили ей амнезию, хоть как-то поддержав в этом сплошном ужасе. Рина сама вышла из леса, в котором ее бросили умирать, и смогла остановить на трассе машину, трясясь, как лист на ветру, от страха и посинев от холода. Но, как оказалось, из этого леса нет выхода, и она до сих пор в нем одна.

Рина вдруг ясно вспомнила это ощущение и содрогнулась, представив, что точно такое же могла переживать и Наталья. Нет абсолютно никаких гарантий, что она действительно уехала, а, как выяснилось, искать ее никто не собирался. Не потому ли так и не нашли Веронику Лесовую? Никто даже не знает, точно ли она умерла, поскольку, кроме крови и погрома, в домике ничего не обнаружили. А если и не искали? Самому Лесовому это могло быть только на руку: меньше шума, никаких улик на него самого, деньги и дружба с местной полицией. Ничто не мешало ему жить дальше, завлекать в свои сети новую любовницу и безнаказанно делать с ней все, что вздумается. Она ведь говорила тогда что-то про старые грабли, наверняка напомнила ему о случае с женой. И что он мог с ней сделать?

Накручивая себя все больше и больше, Рина уже не могла остановиться. Она ощутила острую потребность покурить, и уже ничто не могло отвлечь ее от этого. Участковый молчал, а она не хотела больше разговаривать и поэтому просто сказала:

– Я правда мало знаю. Я пойду.

Не услышав возражений, она встала, только теперь заметив, как ладонь Крайста соскользнула с ее плеча, быстро покинула гостиную и под удивленным взглядом Данила выскочила на улицу.

Она не боялась простыть, стоя на террасе без верхней одежды, но морозный ветер забирался под рубашку, и кожа быстро покрылась мурашками – то ли от холода, то ли от безрадостных мыслей, что роились в голове. Внутренне она даже хотела замерзнуть, как тогда, в лесу, перестать чувствовать пальцы и нос, чтобы вспомнить, каково это, и никогда не забывать.