– Да, к сожалению. А может, к счастью. Почему все должно быть так сложно?

– Нет, не должно, – сказал Крис. – Может, все-таки бросим монетку?

Она удивленно посмотрела на него. Судя по всему, он говорил всерьез.

– Ты точно готов?

Они смотрели друг на друга. Крис шевелил бровями. Вэлери рассмеялась и сказала:

– А мне, пожалуй, нужен еще один коктейль.

* * *

Крис назвал Вэлери колючкой, и мы вынуждены согласиться, что в последнее время это определение идеально ей подходило. Она и сама согласилась бы с нами, и ей не нравилось такой быть. Она надеялась, что судебный процесс пройдет как можно быстрее, и все более-менее вернется к нормальной жизни. Стоит еще раз вспомнить то, о чем она говорила Ксавьеру: она понимала, что Уитманы не станут ее друзьями, и готова была с этим смириться. Она не возмущалась, когда некоторые считали ее слишком уж увлеченной своими проблемами. Вполне вероятно, и Розе Паркс попадались люди, желавшие, чтобы она просто оставила их в покое. Несомненно, и кто-то из друзей преподобного доктора Кинга говорил ему, что он может зайти слишком далеко. Не то чтобы Вэлери считала борьбу за защиту окружающей среды равносильной борьбе за гражданские права, и не то чтобы она приравнивала себя к настоящим активистам. Но она считала своим долгом делать все, что могла – так уж она была устроена.

Давайте вернемся в те времена, когда Вэлери только что покинула дом, поступив с полной стипендией в Университет штата Мичиган. Популярный в шестидесятые хит Нины Симон: «Быть молодым, одаренным и черным» вдохновлял эту маленькую неугомонную восемнадцатилетнюю девчонку с прической в стиле Джанет Джексон, вечно в футболках на размер больше, мешковатых джинсах и сапогах до колен, полную уверенности в том, что она сможет покорить мир. Последние четыре года она провела, уткнувшись носом в книги, зарабатывая оценки, способные вытащить ее из старого дома, где жил «дядя Рэй», теперь уже со своей мамашей, и, наверное, вспоминал старые добрые времена, когда мог демонстрировать Вэлери свои гениталии, и ожидал, пока мамаши не станет и он снова сможет взяться за старое – по соседству поселились новые девчонки.

Учеба для Вэлери была тем же, чем для большинства из нас является еда. Она давала девушке силы и энергию. Давала смысл. Родись она лет десять-двадцать назад, ее энергия могла бы направиться на борьбу за гражданские права. Но сейчас она считала, что в проблемах экологии ее вклад нужнее. Тогда она была не колючей, а дерзкой. Не в смысле – стервозной, такой она не была никогда. В смысле – смелой, яркой, амбициозной.

Выходные и каникулы, любую свободную минуту она посвящала волонтерству. Она присоединялась к тем, кто убирал мусор и полол сорняки, работал в общественном саду и организовывал походы в образовательных целях, подсчитывал поголовье птиц и оленей, брал пробы воды из ручьев и рек и составлял диаграммы, писал обращения в организации, которые могли передать их политикам (в те дни проблема климатических изменений стояла еще не так остро).

Поступление в колледж взволновало ее не меньше, чем обрадовало. Вдруг она не справится? Вдруг среди белых профессоров и белых студентов ей будет плохо? Вдруг она окажется глупее всех и тем самым покажет, что темнокожие девушки не заслуживают полной стипендии, не заслуживают счастья?

Но она справилась. Степень бакалавра в области лесной промышленности. Докторская степень в области сельского хозяйства и в области экологии. Закончив учебу, она была полна надежд и уверена в себе, как только могла быть уверена темнокожая женщина в Америке, а может, и в мире. Несколько солидных университетов и несколько молодых, но престижных прислали ей предложения о приеме на работу. Из пяти штатов она выбрала тот, где ей больше всего нравился климат и биологическое разнообразие: Северную Каролину, штат, отличавшийся невероятным изобилием всевозможных растений и животных благодаря пестроте экосистем. Аппалаччи на одном конце, морские лиманы – на другом, а между ними – холмы и реки, леса и равнины, охраняемые парковые зоны и длинные ряды ферм. Хлопок. Арахис. Табак. Жабы. Лошади. Клубника! Вэлери обожала клубнику. Северная Каролина была домом, о котором она всегда мечтала, зная его по рассказам бабушки. А совсем немного времени спустя судьба подарила ей мужчину, о котором она всегда мечтала, хотя даже не знала, каким он должен быть, пока не встретила Тома Холта.

Том был старше Вэлери на восемь лет; ей было плевать.

Том был с юга, был белым; Вэлери было плевать (ее семье – нет, но ей было плевать и на это).

В юности Том увлекался коммунизмом – как утопией, всегда подчеркивал он, защищая себя от подозрений в симпатии к Сталину или Мао Цзэдуну, давно умершим тиранам. Вэлери было плевать. Нет, ей даже казалось, что специфические черты его характера делают его еще интереснее. Он был умным, свободомыслящим, увлеченным молодым профессором, и важнее всего на свете считал социальную справедливость. Том хотел бороться за справедливость, как Вэлери – за окружающую среду, и разве это было плохо?

Что еще сказать о Томе? Красивый. Рост метр девяносто. Блондин. Фиалковые глаза. Мишель, коллега Вэлери, дразнила его Кеном. Том, улыбаясь, отвечал: «Моей Барби очень повезло».

Мы могли бы отступить от темы и рассказать вам, как семья Тома привыкала к Вэлери. Могли бы рассказать, что семья Вэлери – особенно мать – переживала те же чувства. Обе семьи не были удивлены – молодым виднее. Но почему они решили взять на себя риск межрасового брака со всеми вытекающими проблемами, особенно явными на юге, когда существует столько причин этого не делать? Что ж, сказали бы Вэлери и Том, даже если им придется нелегко, ответ на все вопросы будет один: любовь.

Но углубляться во все эти детали – значит, рассказывать вам о том, что вы и сами можете себе представить, поэтому мы лучше расскажем, что случилось с Томом.

Избегая визитов домой в Джексон, штат Миссисипи в течение года с лишним после рождения Ксавьера, Том Алстон-Холт наконец согласился отпраздновать с матерью и родственниками День Благодарения и взять с собой жену и сына, уже начавшего ходить. Они прибыли в аэропорт, только что получивший имя Джексона-Медгара Уайли Эверса – громкое название, призванное обмануть ожидания туристов.

Аэропорт это довольно небольшой, хотя и крошечным его не назовешь. Но мы хотим подчеркнуть: один из важнейших аэропортов Миссисипи носит имя темнокожего борца за гражданские права, тогда как над самим штатом развевается флаг, значительную часть которого занимает флаг Конфедерации. Вот вам краткое описание южной дихотомии.

Как большинство семейных ужинов, этот стал в некоторых отношениях приятным, в других – настоящей пыткой. Еда была изумительной, тут без претензий. И маленький Ксавьер, общительный, с радостью идущий на руки ко всем незнакомцам, чудесный мальчик с нежной светло-коричневой кожей и буйными золотистыми кудряшками вызвал восхищение всех молодых женщин, которые, как и Том, отбросили предрассудки.

Вэлери тоже чувствовала себя неплохо. С кем-то из членов семьи Тома она уже встречалась на свадьбе, так что они воспринимали ее не как что-то экзотическое (словно кто-то из поколения родителей Тома когда-либо разговаривал с темнокожей женщиной, которая его не обслуживала в том или ином смысле). Никто не комментировал цвет ее кожи или волос. Некоторые, впрочем, задавали вопросы, которые можно было расценить как оскорбление, например: был ли ее отец наемным рабочим? Пела ли она в церковном хоре? Не раздражают ли ее собственные волосы? Вэлери отвечала вежливо и тактично, как ее учили.