– Разве ты не должен быть во дворце и помогать в поисках? – холодно осведомилась Мистраль.

Тенч замедлился, а потом и остановился:

– Его величество разыскивает вашу светлость. Я прибыл, чтобы сопроводить вас обратно во дворец.

– Я увижусь с его величеством в ближайшее время, – солгала Мистраль.

Тенч вытянул шею и пригляделся:

– А это, никак, дядюшка Тумер? Я с трудом узнал его без обычного костюма.

– Мне подумалось, что её светлости увеселения приятны не меньше, чем его величеству, – быстро ответил Ринг Нек.

За их спинами обезьяна настойчиво замахала лапами. Стражник, рисовавший знаки на песке, поднялся. Том всё понял и пробормотал:

– Пора!

Тенч сузил глаза и хищно улыбнулся, глядя на Мистраль:

– Я знал, что ты снова падёшь, изменщица. День за днём мне приходилось терпеть, что ты чванливо задираешь нос, пока более достойные драконы трудятся в поте лица, незаметные в твоей тени. Но я был уверен: придёт день, и ты допустишь новый промах, это был лишь вопрос времени. Теперь я получу назад свои привилегии, когда принесу во дворец твою шкуру.

Мистраль бросила Стражу:

– Уходите через портал!

Поздно. Воинственные инстинкты тигра были разбужены.

– Мы остаёмся с тобой.

Мистраль вперила в него пристальный взгляд:

– Думай о своей миссии. И о нём! – Она ткнула хвостом в Тома.

Господин Ху напрягся, но смиренно признал:

– Да, ты права.

Мистраль оскалилась:

– Что я слышу! Сам Ху признал мою правоту! Теперь я могу умереть счастливой.

Ринг Нек скользнул в воде и остановился рядом с Мистраль.

– Мы мало времени провели вместе, но это время было чудесным.

– Понравилось удирать от погони? Странные у тебя развлечения. Но знаешь, мне тоже никогда не было так весело.

– Взять их! – скомандовал Тенч.

– Панголин! Панголин! – вместе с ним стали скандировать гвардейцы.

В ответ Мистраль испустила свой боевой клич:

– Камсин, Камсин!

Ринг Нек закричал:

– Чукар!

Плывя рядом с Мистраль, набирая скорость, бывший шут, казалось, сбросил с себя все годы пресмыканий. В нём снова восстал благородный герцог, которым он был когда-то. Драконы сошлись в смертельной схватке. Зрелище было непередаваемое. Живые колонны из доспехов, мышц и клыков схлестнулись между собой, и вода закипела. Чешуйчатые туши сплелись в неразрывный клубок, извиваясь с такой скоростью, что за ними невозможно было уследить взглядом.

– Мастер Томас, идёмте! – позвал господин Ху.

С трудом оторвав взгляд от побоища, Том вместе со Стражем и Сидни поплыл к воротам. Путь им преградил сержант.

– Что происходит? – строго спросил стражник.

– Небольшая кулуарная размолвка, – ответил господин Ху.

Том всё смотрел назад, но разобрать ничего не мог, только шквал пузырей и порой чьи-то мелькающие когти со стальными лезвиями на концах.

– Скорее, мастер Томас!

Господин Ху торопливо протолкнул Тома в портал. Попав в пустой аквариум, где был обычный сухой воздух, Том ощутил, что его кожа горит, а лёгкие плавятся. Даже в обличье дракона на него продолжала действовать магия подводного амулета. Он беспомощно разевал рот, как рыба, выброшенная из воды. Знакомый краб-привратник подпрыгнул от неожиданности перед своим телевизором.

– Меня не предупреждали, что кто-то идёт, – неуверенно зароптал он. – Несанкционированные проходы запрещены. Кто вы такие?

Секунду спустя Тому стало легче. Остатки заклинания были сняты. Мальчик собирался ответить привратнику, но в спину ему врезался Сидни, и они оба кубарем ввалились в комнату.

– Как вам это нравится! – воскликнул Сидни, скатываясь с Тома. – Ящер не обманул, он и правда хотел нам помочь!

Следом появился господин Ху. Ничего не понимая, привратник вращал глазами на стебельках, пытаясь держать в поле зрения и пришельцев, и экран телевизора, по которому шла вечерняя развлекательная программа.

– Это всё или ещё будут? – Он нетерпеливо щёлкал клешнями.

– Смотрю, ты любезен, как всегда. – Господин Ху помог Тому и Сидни встать. – На подходе ещё трое.

Тут же прибыла обезьяна, тяжело отдуваясь, и сообщила:

– Гвардейцам достаётся по полной.

– Помни об этом, когда опять надумаешь её дразнить, – заметил господин Ху.

– Если ещё доведётся… – Обезьяна закусила губу, волнуясь за друга. – Только бы довелось…

Когда следом в комнату гигантским клубком вкатилась Мистраль, все застыли в изумлении.

– Вот балбес! – рявкнула она. – Втолкнул меня сюда!

– Ага, чтобы спасти, – кивнул маг-обезьяна.

С этими словами он ни с того ни с сего подскочил к стене слева и тяжёлым драконьим хвостом что есть силы полоснул по нарисованным на ней магическим знакам. Привратник кинулся на него с ругательствами:

– Вы чего творите? Теперь никто не пройдёт туда!

– Ни туда, ни сюда, – согласилась обезьяна, удерживая лапой возмущённого краба. – Никто не пройдёт, пока ты не устранишь неполадку.

– Кривляка безмозглый, что ты наделал? Ринг Нек остался там! – завопила Мистраль, набрасываясь на примата.

Она готова была вцепиться бедняге в горло, но он скороговоркой протараторил:

– Ринг Нек сам мне велел так сделать перед тем, как я прошёл через портал.

– Он… чего?

Мистраль остолбенела. Отпрянула. Обезьяна откатилась от дракона и стала ощупывать свою шею на предмет повреждений.

– Он сказал, другого выхода нет. И ещё – что сдержит слово любой ценой.

– Он помог нам вернуться на сушу, – повторил Том, припомнив клятву отважного дракона.

– А как же я?

Мистраль застыла, не в силах оторвать взгляда от безнадёжно сломанного портала. Господин Ху неслышно подошёл к ней:

– Он и тебя спасал, пойми. Для него ты была так же ценна, как мастер Томас – для меня.

Она поднялась на задние лапы, запрокинула голову на длинной шее:

– О безрассудный! О благородный несчастный глупец!

Слёзы катились по её графитовым щекам и капали с высоты подобно сияющим жемчужинам.

Глава двенадцатая

У ень-хо полностью чёрный мех

и тело животного, а изо рта у них

изрыгается пламя.

«Книга гор и морей»

У чу-чиэнь голова человека, но уши быка и только один глаз. У них тело леопарда с длинным хвостом и громкий рык.

«Книга гор и морей»

Привратник был вне себя от возмущения. Мало того, что обезьяна сломала портал, так ещё в потасовке с Мистраль опрокинула телевизор, и он разбился вдребезги. Но после пары ударов обезьяньими лапами по твёрдому панцирю, – что вообще-то причинило больше боли обезьяне, – краб отступил в угол. Там он грозно клацал клешнями и пузырился проклятиями, но ни одно из ругательств нимало не задело хитрого мага, который слышал подобное в свой адрес довольно часто. Обезьяна занялась тем, чтобы принять своё человеческое обличье, завершённое модным белым костюмом. Господин Ху сложил на груди чешуйчатые передние лапы и обратился к ученику:

– Ваша очередь, мастер Томас.

Под пристальным взглядом учителя Том старательно