– Не за что, – тепло улыбнувшись, ответила та. – Не зря, значит, я его хранила… А туфли есть?

– Есть, они подойдут.

– Вот и отлично.

Сидя на кухне, Федор Иванович зря времени не терял – он думал: где взять транспорт? Нельзя же девчушку в бальном платье отправить в метро, да и ловить частника чревато – мало ли, машина грязной окажется… Надо раздобыть подходящий транспорт. Эх, если бы он заранее привел свою развалюху в порядок…

Мысленно перебрав всех знакомых, он остановился на старом приятеле Савке Чижове, который сам на любимой черной «Волге» ездил редко и удачно жил по соседству. Оставалось только договориться – Федор Иванович набрал номер телефона.

Савва на удачу оказался дома и к тому же пребывал в прекрасном расположении духа, что частично сгладило его хроническую жадность «Бери, – сказал он, зевая, – только на обратном пути залей полный бак и помой ее». Всего-то! Федор Иванович засиял от счастья.

– По коням! – скомандовал он. Пропустил Сашеньку вперед и уже на пороге, обернувшись, тихо спросил: – я… зайду… потом… а? Ну, так… просто… можно?

Мария Дмитриевна промолчала, но Федору Ивановичу показалась, что она кивнула.

– Ну, я пойду.

– Ну, иди.

– Вернусь утром.

– Это я помню, – Федор Иванович протянул Сашеньке пригласительный билет, который ранее пришлось предъявить, чтобы подъехать поближе к главному входу «России», и нахмурился. «Кабы… енто… шобы…»

– Я пойду.

– Подожди.

Поерзав немного, он для начала глубоко вздохнул. Как бы ненавязчиво, тактично… э-э-э… предостеречь от необдуманных поступков? Хоть самому напяливай фрак и тайно пробирайся на бал! Представив себя в подобном облачении, Федор Иванович хмыкнул в бороду. Ужасно хотелось курить, но всю дорогу он терпел ради Сашеньки – не должно от нее пахнуть ядреным табачищем, не должно.

– Что? – спросила она, сцепив от волнения пальцы. Сейчас, вот сейчас ей придется выйти из машины и одной отправиться…

– Значит так! – четко произнес Федор Иванович, выпячивая для важности грудь. – Отправляясь на бал, ты должна кое-что знать и помнить. – Он помолчал немного. – Мужчинам доверять нельзя. Поняла?

– Ага, – кивнула Сашенька, еле сдерживая улыбку. – Я и не собиралась…

– Чего???

– Доверять им.

– Молодец, а теперь иди, итак уже опоздала.

Открыв дверцу, Сашенька помедлила, затем быстро чмокнула Федора Ивановича в заросшую щеку и выпорхнула на улицу. Ветерок ласково скользнул по обнаженным плечам, рукам, всколыхнул юбку.

В глазах заплясали, заискрились огни гирлянд, а в сердце влетела музыка, несущаяся из распахнутых стеклянных дверей. Осенний Бал – она дождалась, она успела.

– И помни, что я тебе сказал, – донесся смущенно-ворчливый голос Федора Ивановича, но Сашенька не разобрала слов. Растерянно улыбнувшись, она сначала медленно, а затем быстрее пошла к ступенькам, покрытым красной ковровой дорожкой.

* * *

Зал был разделен на несколько зон. Справа вдоль стены тянулись три ряда белоснежных столов, в отдалении виднелись еще столы размером явно побольше. В центре каждого стояла ажурная вазочка с мелкими желто-красными цветами и подставка с программой мероприятия. Белоснежные тарелки, белоснежные пики салфеток, прозрачные бокалы. Народ в основном толпился именно здесь. Кто-то сидел, кто-то стоял, кто-то пил шампанское, кто-то вел оживленные разговоры, а кто-то просто отдыхал, слушая музыку в исполнении Большого симфонического оркестра. Музыка пока была плавной, тихой, даже убаюкивающей.

Зона, выделенная под танцы, начищенная до блеска, казалась почти зеркальной. Еще немного – и по этой глади поплывут пары дебютантов: прелестные юные девушки в белых платьях и подтянутые мужчины во фраках. Еще немного…

Строгая оркестровая зона располагалась на возвышении в конце зала и вызывала живейший интерес присутствующих – приглашенные полукругом собрались около музыкантов и расходиться не собирались. Возможно, они уже сейчас надеялись увидеть скрипку Страдивари, которую должен был привезти в Москву специально для Осеннего Бала один из австрийских гостей.

На золоченых тумбах стояли мозаичные вазы с высоченными розами и букетами из диковинных неведомых цветов. С балконов дождевыми струйками свисали крохотные лампочки гирлянд. От помпезной красоты оформления захватывало дух и щемило сердце. Сашенька, переступив порог зала, растерялась и замерла. Взгляд скользил то вправо, то влево, то вверх, то вниз. На какое-то время она даже забыла, что должна отыскать Марину – просто стояла и смотрела.

А отыскать Марину было не так уж и легко – использование мобильных телефонов после девяти часов не допускалось, а значит, нужно идти вперед и крутить головой во все стороны. А еще надо ее узнать, иногда наряд и прическа кардинально меняют внешность человека.

«Марина, ау-у», – жалобно протянула Сашенька и пошла вдоль столиков. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, народ оживился и ручейками потек к своим местам, свет стал ярче, музыка громче. Начало церемонии! Да. Начало церемонии.

«Мамочка-а…».

Заметавшись, Сашенька налетела на стул, затем на даму-блондинку, затем чуть не опрокинула вазу.

«Мамочка-а…».

Торопливо развернув пригласительный билет, она нашла номер своего места – «Кат. С14», и окончательно впала в отчаяние. Что это? Где это?! Не может же она стоять столбом практически посреди зала! И сесть на чужой стул тоже не может. «Мамочка-а…».

Сжав пригласительный билет, так что он хрустнул, Сашенька метнулась к официанту.

– Скажите, пожалуйста, где находится столик под номером «Кат. С14»? Это столик прессы.

– Вон там, рядом с балконом, – кивнул парень и быстро зашагал прочь. Все официанты как-то разом пропали… в зале, наверное, остались служащие, но угадать их сейчас, в суете и спешке было практически невозможно. Все во фраках, смокингах – кто здесь кто?

Сашенька бросилась к балкону, но, видимо, она получила неверную информацию, потому что ни Белозерцева, ни Марины она там не обнаружила. За одним из столиков сидела роскошная молодая женщина и двое мужчин, но обратиться к ним с вопросом язык не повернулся.

«Я пропала!» – Сашенька зажмурилась и резко развернулась. Сегодня уже случилось одно чудо – она получила самое красивое, самое необыкновенное платье на свете, ну пусть же произойдет еще одно чудо – она откроет глаза и увидит Марину или Белозерцева.

Сашенька открыла глаза и… увидела Сергея. Он стоял напротив со странным выражением лица. Он вообще был странный – непривычный. Во фраке, с «бабочкой».

– Ты, – сказал он и покачал головой.

– Я, – согласилась Сашенька. Чего уж отпираться…