Если открою дверь и впущу Мирона, нас ждет два варианта развития событий: либо мы поругаемся, либо он снова будет смотреть на меня своим обезоруживающим взглядом, говорить то, что я мечтаю услышать. И мой рассудок заволочет туманом, а потом возможно мы окажемся в постели, и нам будет слишком хорошо.

Я испытаю яркий оргазм и буду чувствовать себя самой любимой и желанной на свете все то время, пока мы занимаемся сексом.

А потом, когда Мирон уйдет этим же вечером или утром, я снова буду умирать от сожаления, что поддалась, от тоски и боли. Благодаря работе раны на сердце постепенно заживали, и я не собираюсь их бередить заново!

Терпеливо и нервно жду, пока Мирон уйдет, а потом звоню на пост охраны в парадную дома.

— Павел, это Маргарита Бельская из двести семнадцатой квартиры. Ко мне только что поднимался мужчина…

— Да, Мирон Олегович, — подтверждает охранник — он ведет журнал учета гостей.

— Хорошенько запомни этого человека и больше никогда впускай!

Утром я собираюсь на работу и вызываю такси. Выйдя из квартиры, обнаруживаю воткнутою в дверную ручку ветку орхидеи. Стиснув зубы, выдергиваю ее и кладу на подоконник на площадке.

В Модном доме привычно кипит работа. Я с головой окунаюсь в процесс и выныриваю из него лишь вечером.

Уставшая, но удовлетворенная работой, которая мне приносит хороший доход, выхожу на улицу.

Задержавшись на крыльце, привычно полной грудью вдыхаю холодный воздух… и вместо такси вижу «Майбах». А когда его дверца открывается и из салона выходит Суворов, давлюсь воздухом.

— Рита, ты же видела, что ребенок Лактионовой не от меня. Я не спал с ней! — орет он. — Почему ты морозишься?

А я как замерла на крыльце, так в том же положении и поворачиваюсь на пятках и вваливаюсь обратно в Модный дом. Не хочу снова заводить тяжелый разговор и вспоминать ту проклятую ночь.

— Что с тобой? — удивленно спрашивает Кириянова, встретив меня в холле. — Почему такая всклокоченная?

— На парковке Суворов, — с выдохом выдавливаю из себя. — Он меня караулит, а я не хочу с ним разговаривать. Эльвира Леопольдовна, можно я с вами до дома доеду? По-другому без Мирона не получится. Он всех таксистов распугает…

Начальница хмурит острые брови.

— Вот поэтому я и советовала наладить личную жизнь, Марго! Не хочешь любовников — заведи поклонников, тогда таких проблем не будет, — поучительно говорит она. Но потом смягчается и берет меня под локоть: — Ладно, пошли.

С Кирияновой я чувствую себя гораздо увереннее.

— Ой, а что это за серьезный дяденька тут на «Мерсе» прикатил? В костюмчике с иголочки, да еще и с цветами? — игриво вопрошает Эльвира и уверенно спускается с крыльца, утягивая меня за собой.

— А ты, Эля, как всегда, богиня сарказма, — прищуривается Суворов. — Не по твою душу. — И опять переводит на меня взгляд: — Рита, я тебя отвезу.

— Она не хочет с тобой общаться, — отвечает за меня Кириянова. — Перестань ей докучать, если не хочешь проблем.

— Я эти твои проблемы, Эля, как орехи перегрызу, — усмехается Мирон.

Кириянова, ни на секунду не оскорбившись, только шире улыбается.

— Как бы среди этих орешков тебе булыжник не попался, Мирон Олегович. Клыки-то свои обломаешь! — с улыбкой акулы подмигивает Суворову.

Потом мы садимся в ее роскошный белоснежный автомобиль.

— Огромное спасибо, Эльвира Леопольдовна, — благодарю начальницу. — Вы меня спасли.

— Сегодня да, но я не могу спасать тебя постоянно. Ты должна сама решить вопрос с Мироном.

— Знаю, но пока даже не представляю как.

Дома после душа я завариваю себе чашечку чая с пустырником и вдруг слышу робкий стук в окно.

Подумав сначала на птичку, не придаю звуку значения. Я часто подкармливала воробьев, рассыпая крупы на подоконнике, пока жила с матерью. Наведывались даже голуби. Но стук повторяется. И он совсем не похож на птичий.

Схватив столовую ложку — первое, что попалось под руку, я осторожно крадусь в гардеробную — оттуда и шел звук.

Волосы на голове встают дыбом и будто шевелятся, когда я вижу в окне черный силуэт человека. На рефлексах включаю свет и взвизгиваю.

Мысли позвонить в полицию, выбежать из квартиры и спастись не приходят в голову. Я просто ошарашенно таращусь за окно…

…за которым мужчина держит охапку цветов.

Но даже не это меня удивляет, а то, что на нем картонная маска лица Суворова. Я громко чертыхаюсь и злюсь!

Если после такого финта у меня появится седина, то Мирон за это ответит.

Психанув, отшвыриваю ложку на пол и, топая по полу, подхожу к окну и приоткрываю форточку.

— Вы кто?! Черт бы вас побрал! — ругаюсь и замечаю трос, на котором висит незнакомец. Трос как будто тянется из квартиры сверху.

— Новый помощник Мирона Олеговича, — испугано объясняется мужчина и дрожащими руками протягивает мне букет. — Маргарита, ради бога, возьмите, пожалуйста, цветы… Я очень боюсь высоты…

— Ни за что! Ни лепестка не приму от Суворова! Передайте ему, чтобы перестал издеваться над людьми! — И захлопываю форточку.

Глава 36

Месяц спустя

Рита

«I love you, Бельская»… Фраза Мирона вертится у меня в голове.

Прошло тридцать дней, а желание Суворова помириться не угасает, даже несмотря на то, что я держу оборону.

Сначала он действовал напористо, но вдруг сменил тактику — ненавязчиво напоминал о себе цветами, доставками обедов из ресторана, милыми подарками. Он больше не ловит меня на улице, но часто приезжает вечером к Модному дому и наблюдает за мной из окна своей машины.

Вот и сегодня я рассчитывала, что Суворов обязательно явится на показ, но формальная часть уже завершилась, а его почему-то до сих пор нет. А показ новой зимней коллекции от Кирияновой как всегда грандиозный.

Когда-то меня очень обижало, что Мирон посещал подобного рода светские мероприятия, а меня с собой не брал.

Я расстраивалась, плакала от зависти и несправедливости, считала себя ущербной, потому что в высшее общество меня принимать не хотели. Люди, которых Мирон считал друзьями, даже подставили его, чтобы мы расстались.

А теперь я модель в самом крутом доме мод, на мне брендовая одежда, на моем банковском счете лежит внушительная сумма. У меня большая квартира с ультрамодным ремонтом…

…возвращаясь в которую я каждый вечер глохну от тишины и мерзну от одиночества.

Я научилась отказывать людям, даже таким, как Мирон Суворов. Меня со всех сторон можно назвать успешной.

И в то же время…

На обратной стороне успешности накопилось