— Итак, — сказал Тристрам, — моя дама, по-видимому, не лишится головы. А что до вашей, ее положение нелегко. Вы с ней завели в этом замке варварский обычай, и не будет греха в том, чтобы обезглавить вас обоих.

— Если вы ее убьете, не сомневайтесь: я убью вас и оставлю себе Изольду.

— Посмотрим! — и с этими словами Тристрам подступил к супруге сэра Брюнора и одним ударом меча отсек ей голову.

— Что ж, рыцарь, — промолвил Брюнор, — вы причинили мне великое бесчестье. Садитесь на коня и сразимся.

И они поскакали навстречу друг другу, и Тристрам выбил Брюнора из седла, но тот поднялся и пробил копьем бока Тристрамову коню, так что тот пал мертвым. Тристрам легко спрыгнул с коня, и они принялись обмениваться ударами. Так они сражались два часа, пока Тристрам не обхватил Брюнора руками и не бросил его наземь. Он сорвал с Брюнора шлем и отшвырнул его прочь, а затем обезглавил своего противника.

Тут все жители вышли из замка и стали восхвалять Тристрама за то, что он избавил их от дурных хозяев и дурных обычаев.

Но один рыцарь поскакал галопом в замок сэра Галахальта, сына Брюнора, и сообщил ему об этих событиях. Галахальт прискакал туда вместе с Королем-с-сотней-рыцарей и послал Тристраму вызов. Тот, конечно же, его принял, и вскоре оба рыцаря скрестили оружие. Когда же Галахальт пошатнулся и стало ясно, что он терпит поражение, Король-с-сотней-рыцарей выехал на поле со всеми своими воинами.

Тристрам поглядел на Галахальта:

— Великий вам стыд, — сказал он, — что вы разом выпустили против меня всех ваших спутников.

— Другого выхода нет. Либо вы сдадитесь мне, либо умрете.

— Значит, я сдамся. Но не вам, а мощи множества рыцарей, выступивших против меня.

И с этими словами он вложил рукоять своего меча в руки противника. В тот же миг король и его свита обрушились на Тристрама.

— Назад! — крикнул им Галахальт. — Я обещал сохранить этому человеку жизнь.

— Позор вам, — сказал король. — Он убил вашего отца и вашу мать.

— За это я его винить не могу. Мой отец вынудил его сразиться с ним, — и он поведал королю о постыдном обычае своего отца отрубать головы дамам, попавшим в его замок.

— Вот почему я никогда не хотел сражаться за него, — сказал сэр Галахальт.

— И вы были правы, — сказал король. — То был дурной обычай.

Затем Галахальт обернулся к Тристраму.

— Скажите мне, сэр, как вас зовут?

— Я — сэр Тристрам из Лионесса. Король Марк Корнуэльский послал меня за этой дамой — Изольдой, дочерью короля Ирландии.

— Рад встрече! Я разрешу вам ехать куда угодно, с одним лишь условием: вы постараетесь разыскать сэра Ланселота и присоединиться к нему.

— Это я готов обещать: как только встречусь с сэром Ланселотом, непременно попрошусь к нему в спутники. Из всех рыцарей на свете именно ему я бы хотел служить.

На том Тристрам простился с Галахальтом и вместе с Изольдой вернулся на корабль. Влюбленные поплыли ко двору короля Марка, в Тинтаджиль, и там все вельможи и дамы вышли на берег, чтобы их встретить и приветствовать. Завидев издали корабль, придворные принялись махать руками и призывать благословение на Тристрама и Изольду. Затем принцессу обвенчали с королем Марком и устроили по этому случаю великое веселье. Но, как повествуют старинные книги, Тристрам и Изольда не отказались от своей любви.

Случилось так, что две придворные дамы воспылали великой ненавистью к даме Брагвейн, главной фрейлине Изольды, и задумали ее погубить. Ее послали в соседний лес на поиски редких трав, и там на нее напали и привязали ее к дереву. Лишь по случайности сэр Паломид, охотившийся в тех местах, через три дня набрел на злосчастную даму. Он освободил ее и отвез в женский монастырь, чтобы она там спокойно поправлялась.

Лишившись своей спутницы, Изольда закручинилась. Они, как мы знаем, вместе приехали из Ирландии, и из всех придворных дам Изольда более других любила Брагвейн и доверяла ей. В печали Изольда бродила по садам возле замка Тинтаджиль и повстречала там сэра Паломида. Он знал ее горе и заговорил с ней:

— Госпожа, — сказал он, — обещайте исполнить одно мое желание, и я верну вам даму Брагвейн.

— С радостью обещаю, — сказала она, — и ни в чем не смогу вам отказать.

— Хорошо, мадам, через час я доставлю ее вам.

— Я буду ждать вас здесь, сэр.

Паломид поскакал в монастырь и уговорил Брагвейн вернуться с ним ко двору, хотя она все еще опасалась за свою жизнь. При виде своей подруги королева Изольда заплакала от радости.

— А теперь, мадам, — сказал Паломид, — вспомните свое обещание. Я свое выполнил.

— Не знаю, о чем вы собираетесь попросить меня, сэр, — сказала она. — Я сделаю все, что будет в моих силах. Но предупреждаю: я не стану делать ничего противного чести.

— В должное время вы услышите мою просьбу, госпожа.

— Предстанем перед моим супругом королем, и тогда вы назовете свое желание.

Они вошли в тронный зал, и сэр Паломид склонился перед королем.

— Сир, — сказал он, — прошу вас воздать мне по справедливости.

— Расскажите мне, в чем дело.

— Я пообещал вашей супруге, королеве Изольде, вернуть ей даму Брагвейн, с тем условием, что она исполнит одно мое желание.

— Что вы на это скажете, дорогая моя госпожа? — обернулся король Марк к жене.

— Он говорит правду, да поможет мне Бог! Мне так не терпелось свидеться с Брагвейн, что я обещала ему все, чего он пожелает.

— Что ж, мадам, — сказал король, — возможно, вы пожалеете о такой поспешности, но слово нужно держать. Чего же вы хотите, сэр Паломид?

— Я хочу получить королеву в свою власть и делать с ней, что захочу.

Король с минуту помолчал.

— Я исполню ваше желание, — сказал он наконец. — Берите ее и заботьтесь о ней хорошенько. Не думаю, чтобы она долго пробыла в вашей власти.

Он надеялся на Тристрама.

— Что до этого, — возразил Паломид, — поживем и увидим.

Затем он взял Изольду за руку:

— Не гневайтесь, мадам, — попросил он. — Я ведь не требую ничего сверх того, что мне было обещано.

— Я не гневаюсь и не боюсь вас, — ответила королева. — И слово свое я сдержу. Но я уверена, что мне скоро придут на помощь.

Итак, Изольда вышла во двор замка, и ей подвели ее любимую лошадь. И эти двое пустились в путь.

Король Марк тут же послал за сэром Тристрамом, но его нигде не могли отыскать. Тристрам уехал охотиться далеко в лес.

— Прискорбный день, — сказал король. — Я сам отдал свою супругу другому. Я осрамлен навеки.