К счастью, со временем Эмили обрела подругу, которой можно было излить душу, и жизнь ее стала немного веселее. Как-то вечером, прогуливаясь по городу, она увидела, как какой-то мерзавец пристает к хрупкой рыжеволосой девушке, совсем девчонке, на которую ни один нормальный мужчина и внимания не обратил бы.

Разумеется, Эмили не могла пройти мимо. Ей удалось выхватить несчастную жертву из рук негодяя, и они обе бросились наутек.

Общение с Джиорсал Макгрегор оказалось той отдушиной, которой Эмили так не хватало. Правда, девушка наотрез отказалась приходить в дом Харперов, но зато теперь они с Джиорсал каждый вечер проводили несколько часов, гуляя по городу и беззаботно болтая. Постепенно Эмили пришла к выводу, что эти встречи самое лучшее завершение пустых и нудных дней, которые ей суждено было провести в разлуке с любимым.

Две недели спустя Клауд Райдер подъехал к дому Харпера. Бросить все и явиться сюда его заставило желание видеть Эмили, и он это отлично понимал. Он просто не мог больше откладывать их встречу.

Спешившись и привязав лошадь, Клауд попытался призвать на помощь все свое самообладание; он чувствовал, что внутри его идет нелегкая борьба, и это одновременно и забавляло, и раздражало его.

Клауд постучал и, когда дверь открыла Дороти, недовольно поморщился. Приглашая его пройти в холл, хозяйка дома самым бесцеремонным образом попыталась к нему прижаться, и это ему не слишком понравилось. Он знал, что если бы даже у него не было видов на Эмили, связываться с Дороти ему все равно не следовало. Она была одной из тех женщин, от которых он бежал как от чумы, — хитрая, жадная и высокомерная — такую никто и ничто не могло сделать счастливой.

— Я пришел повидаться с Эмили. — Клауду очень трудно было сохранять вежливость, однако он понимал, что в данном случае это совершенно необходимо.

— Эмили отдыхает после посещения церкви. Может быть, вы заедете позже?

— Я не могу ждать.

— Понимаю, — ехидно произнесла Дороти. — Что ж, пойду скажу ей, что вы приехали.

Наблюдая, как Дороти поднимается по лестнице, Клауд криво усмехнулся. Догадывается ли Харпер о том, что его женушка запросто может наставить ему рога?

— Здравствуйте, дядя Клауд, это я, — послышался детский голосок: Торнтон, проскользнув из гостиной в холл, радостно бросился к гостю, но вдруг остановился и принялся оглядываться.

— Привет, малыш! — Почувствовав, что Торнтона что-то беспокоит, Клауд присел перед ним на корточки и внимательно взглянул на него.

— Я не хочу, чтобы она меня видела.

— Кто? Дороти? Миссис Брокингер?

— Ага. Она меня не любит.

Клауд ни секунды не сомневался в том, что мальчик прав.

— Она что, ругает тебя?

— Нет. Просто когда она меня видит, то всегда говорит, чтобы я убирался. Ты пришел забрать нас отсюда?

Прежде чем Клауд успел ответить, Торнтона как ветром сдуло, и почти сразу в дверях появилась жена Харпера.

— А где Эм? — Клауд почувствовал, как внутри у него все сжалось.

— Даже не знаю, с чего начать, — нервно поглаживая рукой горло, проговорила Дороти.

— Вы сказали ей, что я ее жду?

— Да-да, конечно. Она очень устала и поэтому, как мне кажется, была не в настроении.

— И что она ответила?

— Она сказала, что не желает вас видеть. И еще добавила; то, что между вами произошло, лучше всего забыть.

Сперва Клауд слова не мог вымолвить, а когда опомнился, глаза его стали такими холодными, что Дороти поежилась.

— Передайте ей, что я уже все забыл. — Резко повернувшись, он направился к двери.

— Что здесь происходит?

Дороти, с мстительной радостью наблюдавшая за тем, как Клауд уезжает, невольно вздрогнула.

— Как же ты меня напугал! — воскликнула она, увидев на лестнице мужа, и, закрыв входную дверь, быстро вернулась в гостиную. — Интересно, как давно ты за мной подсматриваешь?

Харпер не спеша подошел к жене.

— Скажи, зачем приезжал Клауд Райдер?

— Повидать Эмили.

— А ты ей даже не сообщила, что он здесь…

— И правильно сделала.

Хотя было еще раннее утро, Дороти решила, что ей не мешает чего-нибудь выпить. Не обращая внимания на осуждающий взгляд Харпера, она налила себе виски.

— Тебе тоже налить, дорогой?

— Нет, Я только хочу знать, что ты замышляешь.

— Ничего особенного. Чилтон и деньги… Помнишь?

— Естественно. Нелегко забыть такой крупный долг. Но какое отношение это имеет к тому, чтобы лгать Клауду Райдеру и моей сестре?

— Ради Бога, Харпер! — Дороти, не скрывая раздражения, уселась на диван. — Эта бледная немочь уже две недели слоняется по дому, словно тень, и высматривает своего Клауда в окошко. Пока так будет продолжаться, на Чилтона ей будет наплевать.

— Так вот почему ты так бесцеремонно избавилась от Райдера?

— Естественно. А ты бы предпочел, чтобы он снова стал ошиваться около нас? Если это произойдет, ни о какой сделке с Чилтоном нечего и мечтать. Как это ни странно, но ты оказался прав. Этот глупец еще больше заинтересовался Эмили, после того как узнал, что она была любовницей Райдера. Сомневаюсь, однако, что ему понравится, если Райдер и впредь будет домогаться девчонки. Кроме того, только представь, какой поднимется скандал, когда станет известно, что твоя сестра спите каким-то дикарем индейцем. Мне только этого не хватало! — И, подавшись вперед, Дороти продолжала; — Запомни: Клауда Райдера здесь не было, и покончим с этим! Пусть твоя сестрина считает, что ее бросили: иначе наш с тобой план потерпит крах, и чем это для нас кончится, ты, я думаю, сам прекрасно представляешь.

Несколько секунд Харпер еще колебался, а затем понуро кивнул в ответ.

— Это дом Петерсона. В моем банке находятся закладные и на него тоже.

Отвернувшись от сидевшего на козлах Томаса Чилтона, Эмили воздела глаза к небу, Этот тип, похоже, считает, что любое здание, на которое у него имеются закладные, представляет для нее огромный интерес. Ома уже жалела, что согласилась покататься с ним в кабриолете перед ужином. Чилтон был страшным занудой, а со временем он наверняка станет и вовсе невыносим.

— Я был счастлив услышать, что вы намереваетесь присоединиться к нашему растущему обществу, — услышала она обрывок обращенной к ней фразы.

— Благодарю вас, мистер Чилтон.

— Поверьте, нам в Локридже нужны именно такие женщины, как вы, вышедшие из благородных семейств, хорошо воспитанные, утонченные, изящные и, разумеется, имеющие понятие о том, что такое хорошо и что такое плохо, а также знающие, как вести себя в высшем обществе, — одним словом, настоящие аристократки. У нас в городе подобных особ — единицы.