К сожалению, думает она и как наяву видит своего гимназического классного руководителя.

Арве смеется.

— Однако ж Фредрик Стууб не какой-то там учитель младших классов. Он преподавал биологию в Равенбюском университете, а сей предмет не очень-то согласуется с рассказом о Творении.

Карен не отвечает, только улыбается.

Эрлинг Арве кладет на стол подставку, ставит на нее кастрюльку, от которой веет приятным ароматом.

— Пожалуйста, угощайтесь, — говорит он.

Некоторое время они молча жуют, и Карен дивится множеству нецерковных умений священника. Охотится на оленей, собирает грибы, да еще и варенье варит, думает она.

— Хотя что до Фредрика, — продолжает Арве немного погодя, утирая рот, — мне кажется, в последние годы его занимала не биология. Он очень интересовался историей Ноорё.

Карен внимательно смотрит на него, продолжая жевать.

— К сожалению, наши пути и в этом плане не пересекались. Фредрика интересовало не экуменическое наследие, а скорее памятники языческого прошлого. По словам Гертруд, он живо интересовался древними руническими камнями и много времени проводил наверху, возле гудхеймских мегалитов. Чрезвычайно безбожное дело, как считает Гертруд.

Карен вспоминает кое-что из сказанного Бюле.

— Да, я слышала, там орудовали вандалы, — говорит она. — Кто-то сверлил дыры в древних камнях.

Арве кивает.

— Понятно, Фредрик был не просто возмущен. Вообще-то у нас всегда хватало проблем с молодежными шайками, которые собираются на Гудхейме и камни, случалось, марали краской или пытались своротить, но это куда серьезнее.

— Давно это произошло?

— Собственно, дыры обнаружил сам Фредрик, накануне сочельника, но давно ли они проделаны, понятно, никто не знает. По-моему, максимум на несколько дней раньше.

— Почему вы так думаете?

— Конечно, поклонников “Нью эйдж” тут полно в первую очередь летом, но кое-кто из них приезжает сюда и на зимнее солнцестояние, так что они бы нашли дыры, если бы те уже были.

— Ведомству по культурному наследию сообщили?

— Думаю, да, но полной уверенности у меня, понятно, нет. Фредрик заявил в полицию, а что было потом, вам известно лучше, чем мне.

Да ничего не было, мрачно думает Карен, вспоминая небрежное замечание Бюле насчет мальчишечьих проказ и вандализма. Очевидно, местная полиция особо не старалась разобраться в этой истории. Ладно, лучше сменить тему.

— А что вы можете сказать о Габриеле? Я знаю, что он работает у Гротов, что он наследник Фредрика и живет в современном особняке посреди ячменного поля. И что он разводится, — добавляет она.

— Как священник я у Габриеля доверия не удостоился, но в городе говорят, история весьма неприглядная. По словам соседей, сплошные ссоры да скандалы, в конце концов жена его забрала детей и уехала к родителям в Турсвик, и Габриель остался в доме один. Видимо, кто-то из них должен выкупить свою долю, а вдобавок они судятся из-за детей.

— А что еще вы можете рассказать о Габриеле? Есть у него… какие-нибудь другие интересы? — спрашивает Карен, подчищая тарелку. — Господи, сущее объедение!

— Непременно передам, — улыбается Арве. — Интересы? Полагаю, вы имеете в виду байкерскую шайку?

— Я ничего не имею в виду, только слушаю. Что вам известно?

— Да ничего, в общем-то, во всяком случае, в полицейском смысле. Никаких доказательств у меня нет, но, по слухам, у Габриеля весьма близкие контакты с этими парнями. Он довольно много времени проводит у них на Тюрфаллете… А вот к этому вам потребуется немножко соли… — Эрлинг Арве секунду мнется, утирает рот салфеткой. — Говорят, он снабжает “ОР” со склада Гротов. — Священник смотрит Карен прямо в глаза. — Но это только слухи.

Карен знает, что ответа не получит, но все же спрашивает:

— А от кого вы слышали эти слухи?

Как и ожидалось, в ответ Арве только улыбается.

— Ладно, — говорит она. — Вы имеете представление о том, насколько сами Гроты в курсе предполагаемых краж? Может быть, им угрожали?

— Не могу сказать, но на вашем месте я бы у них спросил, — говорит Арве и встает. — Простите, если у вас нет больше вопросов, то мне пора. Я могу вас подвезти?

— Нет-нет, у меня машина на парковке возле церкви. Большое спасибо за обед и за все, что вы рассказали. Полагаю, этот разговор останется между нами?

— Разумеется. А я надеюсь, вы отнесетесь к городским сплетням с осторожностью.

* * *

Направляясь к парковке, Карен достает мобильник, набирает номер, внесенный в записную книжку всего несколько дней назад. Секунду медлит. Может, лучше подождать и сперва глянуть на ту самую дверь. Нет, решает она, лучше сразу.

С тяжелым вздохом она нажимает на вызов.

Нейтральная территория, думает Карен, оглядывая паб. За барной стойкой виднеются платиновые локоны Эллен Йенсен, а за столиками возле телевизора — те же лица, что и вчера. Правда, сегодня всеобщее внимание направлено на соревнования “Формулы-1”, и вой двигателей смешивается с давними звуками “АББЫ” из динамиков. Риск, что кто-нибудь заинтересуется ею или ее собеседником, как будто бы минимален, с облегчением думает она.

Он уже на месте. Когда Карен наконец замечает кузена, она издали машет рукой, проходит к стойке, делает заказ и только потом садится напротив него.

— Спасибо, что пришел, — говорит она, разматывая шарф.

Одд Эйкен отпивает глоток пива, откидывается на спинку стула и молча смотрит на нее. Всю теплоту и радость, какие она испытывала при прошлой встрече, теперь как ветром сдуло. Неловкость бьет мощным ударом; разговор будет трудный, как она и предполагала. Так что лучше не церемониться, сразу к делу.

— Ты понимаешь, почему я хочу поговорить с тобой?

— Ну, вряд ли чтобы оживить давние воспоминания. Они для тебя теперь, видать, мало что значат. Как и кровные узы, если я правильно понял.

— Если бы они ничего не значили, мы бы сидели в полицейском участке, а не в пабе.

— Ерунда, — резко бросает он. — Думаешь выудить у меня информацию потому только, что мы родственники, но на это не рассчитывай.

Подходит Эллен Йенсен с заказом Карен. Ставит перед ней пинту “Спитфайра” и мисочку с арахисом и без единого слова уходит. Карен отпивает два больших глотка.

— Ты прав, Одд. По крайней мере отчасти. Как тебе известно, я расследую убийство Фредрика Стууба, и на связь с “ОР” ничто прямо не указывает. Во всяком случае, в данный момент. Однако, судя по всему, есть связь между вами и Габриелем Стуубом.

— Да неужели?

— Ты можешь это подтвердить?