class="p1">— Куница, Куница, я Ворон. Приём. Куница, Куница, я Ворон. Приём.

— На связи, Ворон. На связи. Это Куница. Приём. — отозвалось практически моментально после запроса. Хоть весь голос передавался с треском, это не мешало полностью различить слова.

— Куница, я Ворон. Докладываю: Дошли до привальной точки 1. Личный состав в порядке. Потерь нет. Через 5 минут выдвигаемся до точки 2. Как принял, Куница?

— Вас понял, Ворон. Слышу хорошо.

— Принял. Как у вас обстановка?

— Обстановка нормальная. Прошли две точки. Ничего не обнаружено, пока что тоннели в норме. Продолжаю движение. Как принял, Ворон?

— Вас понял, Куница. Конец связи. Докладываю Главному.

— Конец связи.

Змей стал, перенастраивать частоту, как вдруг Шурик, который расположился на ближайшей скамье, спросил, повернув голову на бок в сторону старшины:

— Ну чего у них? Идут? Нормально?

— Да. Прошли две контрольных точки. Всё в норме пока что.

— Угу, — тихо ответил Саша, и снова повернул голову на затылок, закрыв глаза в противогазе, т. к. не ожидал от Змея больше слов.

Змей же закончил набор частоты и начал сеанс со штабом:

— Главный, Главный. Это Ворон. Приём.

Тишина в эфире.

— Главный, Главный. Это Ворон. Приём.

— Ворон, это Главный! Как меня слышно? — с жутким треском и шуршанием отозвалось из динамика.

— Докладываю. Дошёл до первого привального пункта. Скоро начну движение. Потерь нет. Куница прошёл две точки и находится в далёкой зоне для хорошей связи. Потерь нет. Приём.

— Вас понял, Ворон. Продолжайте работу. С Куницей, если что я сам попробую связаться.

— Вас понял. Конец связи.

Он выключил рацию и, осторожно сложив антенну, упаковал её в сумку и отдал Шуре.

— Подъём! Привал окончен! Выдвигаемся! — сказал он строго, но тихо, так чтобы все услышали, кому нужно.

Все резко проснулись и без лишних слов построились в походный строй за старшиной на перроне. Старшина же посмотрел на наручные часы и скомандовал:

— Выдвигаемся на Тверскую!

***

То же время.

Зелёная ветка. Близь станции Аэропорт.

Группа Василия.

— Идут значит? — спросил Павел.

— Да. Медленно, но верно, — ответил Дядя Вася, отдавая сумку с рацией Павлу, — пошли догонять наших!

— Эй! Пришли! — в этот же момент кто-то крикнул из начала строя, который уже ушёл метров на 30 от Павла с Василием.

Василий после этих слов сразу же поспешил вперёд, Павел не отставал. Когда они добежали по тоннелю до группы, им громко сказал Лёха:

— Добро пожаловать на станцию Аэропорт!

— Отлично, мужики! — сказал Дядя Вася, — Давайте здесь на задерживаться, а пойдём сразу на станцию Сокол. Полчаса назад же был привал, — посмотрел он на свои механические наручные часы, — Да, не устали ведь?

— Да пойдём! — спокойно сказал Серёга, — Раньше дойдём до конца, раньше вернёмся.

— Ну вот! Пошли? — на всякий случай спросил Дядя Вася.

— Погнали! — крикнул Ярослав, слегка пнув в зад Павла.

— Ты охренел?! — возмутился тот.

— Это тебе за подножку!

— Сука! — засмеялся тот.

— А ну ка быстро пошли! — крикнул Василий, дав под зад обоим с ехидной улыбкой на лице, которую скрывал противогаз.

После этого все зашагали дальше, перекидываясь периодическими взглядами друг с другом. Вся группа быстро миновала перрон и углубились в следующий тоннель.

Спустя минут 15, когда уже было очень скучно, Дядя Вася резко забасил песню:

«Ой ты степь ши-ы-ы-р-о-о-о-о-о-ока-а-я,

Ой ты степь р-а-з-до-о-о-льна-а-я,

Во-о-о-л-га, мату-ушка!»

— Пацаны, в следующий раз берём к себе Миху, — сказал Андрей, который на протяжении всего похода молчал, — У него хотя бы песни по современнее.

Пацаны тихо усмехнулись над шуткой Скромника.

— Чего? — старший возмутился, — ни такая уж плохая песня, а я, вообще-то, выступал в хоровом армейском коллективе, попрошу заметить.

— В этом то и проблема, Дядь Вась, мы не армейский хор и не армейцы в принципе! — ответил Ярослав.

— Ну и чёрт с вами! — отмахнулся тот. — Если вы не умеете ценить искусство, то не лезьте в него!

— Ха! Это мы не умеем ценить? — возмутился Ярик, — А вы типа прекрасно разбирайтесь! Прямо-таки культурное высшее получили, да?

— Я, вообще-то…

— Дядь Вась! — раздался из далека голос Лёши, который шёл вместе с Серёгой в начале строя.

Василий развернулся и только сейчас увидел, что двоих начинающих строй нет спереди.

— Чёрт побери! Заболтался с вами я! — выругался Василий и побежал вперёд в поисках начала строя. Остальные не отставали и бежали тем строем, которым были, за старшим.

Спустя метров 20, появилось то, что заставило остановиться и повергло в шок абсолютно всех — свет. Из заворота тоннеля исходил свет, в ту же секунду затрещал счётчик Гейгера у каждого на костюме. Постояв 2 секунды, Василий устремился дальше, остальные последовали за ним. Завернув за угол, группа встретила две потерянные единицы:

— Вы чего ушли без строя?! — заорал Василий.

— Вы дали темп, в котором идти, вот мы и шли в таком темпе, — стал защищаться Сергей.

— Это не значит, что можно отделяться от группы! Три наряда! Вне очереди!

— Есть три наряда вне очереди, — тихо ответил Серёга. Лёха же стоял возле выхода откуда исходил свет, который просто слепил всю группу.

— Вот и молодец, больше чтоб не отделялись! Тебя тоже касается! — крикнул он в сторону Лёши, — Понял?

— Да понял! Идите сюда! — отозвался резко тот.

Никому не пришлось говорить дважды, все направились к нему.

Когда они подошли к Лёше, то была замечена одна странность — рельсы, как и весь пол, проваливались куда-то вниз, по бокам торчала загнутая арматура, и свисали, как лапша, кабели разной толщины. Свет ещё продолжал слепить, что заставляло закрывать руками окуляры от противогаза.

— Вы видите, товарищ лейтенант? — спросил Алексей.

— Нет, меня слепит, как и всех нас, — он показал в стороны остальных, которые то отворачивались, то закрывались руками.

— Ничего, сейчас привыкните.

Спустя еще минуту глаза Ярослава, которые не видели дневного света больше 5 лет, наконец адоптировались, и перед ним открылась очень усугубляющая картина: перед Лёхой был огромный обрыв, высотой около 50 метров; внизу были какие-то обломки железа, бетона и просто песка. Ярослав, видя, что Лёшка чувствует себя комфортно на выступе, тоже поднялся на него. Встав на ровне возле Лёши, он увидел ещё более ужасную картину: весь этот обрыв образовывала огромная воронка, которая тянулась на 3 километра вперед, со стороны можно было сказать, что радиус воронки был около 1,5 километров; вдалеке виднелись отверстия от каких-либо тоннелей, наверху виднелись прогнувшиеся и расплавившиеся металлические конструкции бывших домов, также можно было заметить, ещё не до конца разрушившиеся бетонные дома, которые теперь напоминали древние руины; на небе виднелись чёрные тучи, такие, что любой бы подумал, что сейчас ночь; внизу если не