Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Странно, что у вас есть эта информация, – промычал Доути с полным ртом чипсов. Он посмотрел на Эм Касс. Вдвоем они уставились на Барбару.
Она отпила эль.
– Ну хорошо. Я могла бы дать вам совсем другое имя. Например, Джулия Голубоглазка или еще как-нибудь. Но я знала, что вам понадобится не более десяти минут, чтобы узнать, что я из полиции, и я этого не сделала. Это что-то да значит.
– А теперь скажите – верьте мне, – сухо произнесла Эм Касс.
– Я это и говорю. Я здесь не затем, чтобы изображать отчаяние и ловить вас на чем-то противозаконном. Я знаю, что все вы нарушаете закон, и мне это до фонаря. Дело как раз в том, что я хочу, чтобы вы нарушили закон, если это будет необходимо. Я должна найти этого ребенка, и прошу вас о помощи, потому что мой коллега инспектор Линли не сможет сделать то, что сможете вы. У него нет ваших ресурсов. И закон он нарушать не будет. Не тот человек.
Это подразумевало, что сама Хейверс не прочь нарушить закон время от времени, поэтому не может строго судить Доути и Эм Касс.
Тем не менее Дуэйн произнес:
– Вам придется поискать других. Мы не нарушаем…
– Я и говорю, что мне все равно, нарушаете вы законы или нет, мистер Доути. Шпионьте за теми, за кем считаете нужным. Ройтесь в их мусоре. Подключайтесь к их мобильным и почте. К их соцсетям. Станьте ими, в конце концов. Я назвала вам много способов, и я хочу, чтобы вы использовали их все. Пожалуйста.
Они не стали спрашивать, почему она сама этого не делает, и Барбаре не пришлось раскрывать им страшную тайну: по ее собственной вине и из-за ее собственной глупости она была связана по рукам и ногам. С Ардери, пристально наблюдающей за ней, и инспектором Стюартом, подбрасывающим ей все новые и новые задания, с двумя расследованиями, в которых она участвовала, ее возможности делать что-то, помимо ее ежедневной работы, были сильно ограничены. Более того, этих возможностей просто не было. Нанять Доути и его помощницу было, пожалуй, единственным, что она могла сделать в реальности. Это означало, что ей, по крайней мере, не придется ждать вестей от Линли, который, по-видимому, не жаждал делиться с ней новостями, так как был зол на нее за то, что ему пришлось из-за нее уехать из Лондона.
Доути вздохнул.
– Эмили? – спросил он, казалось, перекладывая решение на своего помощника.
– Сейчас у нас нет ничего особо срочного, – отозвалась та. – Только развод и эта история с получением компенсации за поврежденную спину. Думаю, что мы смогли бы проверить некоторые факты. В первую очередь Германию.
– Ажар не…
– Минуточку. – Доути наставил свой палец на Барбару. – Для начала вы не будете ничего категорически отрицать, мисс… Глупости. Давайте я буду называть вас по званию. Сержант, не так ли, Эм?
– Точно, – подтвердила Касс.
– Поэтому вам необходимо подготовить себя к чему угодно, сержант. Вопрос – готовы ли вы к этому?
Барбара кивнула:
– Абсолютно готова.
Они вместе вышли из бара, но на тротуаре распрощались. Дуэйн Доути и Эм Касс проводили взглядом плохо одетого детектива, направляющуюся в сторону Роман-роуд. Когда она скрылась из виду, они вернулись в бар. Это было сделано по требованию Эмили.
– Плохая идея, – сказала она. – Мы не работаем на полицию, Дуэйн. Это дорога приведет нас туда, где я совсем не хочу оказаться.
Нельзя сказать, что он был с ней полностью не согласен. Однако она, видимо, не видела ситуацию в целом.
– Проверка алиби в Берлине. Да это детские игрушки, Эм. И потом, все хотят, чтобы девочка нашлась.
– Это от нас не зависит. У нас существует масса ограничений, а тут еще Скотланд-Ярд, идущий за нами по пятам…
– Она призналась, что работает там. А могла соврать. Это о чем-то говорит.
– Это не говорит ни о чем. Она знала, что мы будем проверять ее, уже в тот момент, когда назвала свое имя, придя к тебе с профессором. Она не дура, Дуэйн.
– Но она в отчаянии.
– Она просто влюблена в него. И в его дочь.
– А любовь, как мы знаем, бывает изумительно слепа.
– Не любовь, а ты. Ты не спрашивал меня о моем мнении по поводу всего этого, но я тебе его скажу: «Нет». Предлагаю пожелать ей успехов и все такое, и мы, к сожалению, ничем не сможем вам помочь… Потому, что это правда, Дуэйн. Ничем.
Доути изучал ее. Эмили редко говорила с такой страстью. Для этого она была слишком холодна. Он не платил ей ее солидную зарплату за то, чтобы она демонстрировала эмоции. Но это дело взволновало ее, что говорило о том, насколько оно ее беспокоило.
– По-моему беспокоиться не о чем, – сказал он. – Это позволит нам больше знать о происходящем. А наша работа остается неизменной – мы предоставляем информацию. И нам не важно, предоставляем мы ее полицейским или первому встречному на улице. Что люди делают с этой информацией, нас не касается, как только мы передаем ее заказчику.
– Ты что, действительно думаешь, что кто-то в это поверит?
Он посмотрел на нее и улыбнулся своей неторопливой улыбкой.
– Ну же, Эм. Что тебя беспокоит? Я готов выслушать, если ты назовешь причину.
– Причина простая. Полиция Метрополии и эта женщина – сержант Хейверс.
– Которую, как ты сама только что сказала, привела к нам любовь. А любовь, как это только что заметил я, изумительно…
– Слепа. Хорошо. Великолепно. – Эмили вышла на улицу и встала по ветру от курильщиков. – С чего ты хочешь начать?
Ей все это не нравилось, но она прежде всего была профессионалом. И ей, как и ему, надо было ежемесячно оплачивать счета.
– Спасибо, Эмили, – сказал он. – Начнем с немецкой части расследования. Но, чтобы подстраховаться, давай будем записывать телефонные разговоры. Для нашего спокойствия.
– А как с компьютерами?
Он взглянул на нее.
– Компьютеры – значит Брайан.
Эмили закатила глаза.
– Предупреди меня заранее, чтобы я взяла отгул.
– Договорились. Серьезно – мне кажется, что тебе надо ему отдаться, Эм. Все станет гораздо проще.
– Ты хочешь сказать, что он будет выполнять мои распоряжения и, таким образом, делать то, что нужно тебе?
– В мире бывают вещи и похуже, чем прибрать к рукам такого парня, как Брайан Смайт.
– Да, но все вещи похуже, которые происходят именно тогда, когда такой парень, как Брайан Смайт, уже прибран к рукам. – На лице у нее появилась гримаса недовольства. – Бессердечное соблазнение только для того, чтобы лучше защитить наши секреты? Не пойдет.
– Ты предпочитаешь альтернативу?
– Мы ее не знаем.